Я зевнул и поплотнее завернувшись в одеяло, попытался уснуть. Некоторое время мне это не удавалось, но постепенно веки потяжелели, и я провалился в сон. Казалось, что прошло всего несколько минут, но полоснувшие по плотно сжатым векам солнечные лучи, опровергли данное предложение. Я некоторое время лежал, прислушиваясь к звукам просыпающегося мира и пытаясь понять, от кого идет некий поток внимания направленный в мою сторону. То что это не человек ясно стало сразу, но и ни с одним из знакомых мне живых существ тот образ что рисовался у меня в моей голове я сопоставить не мог — какая-то огненная птица. Создание небольшое, но в инозрении похоже на какой-то клубок энергии, которая плещется в нем словно вода в прозрачном сосуде. Опасности не чувствуется, наоборот есть ощущение чего-то до боли знакомого. Да что же это за тварь-то такая. Я открыл глаза и резко сел, удивленно уставившись на примостившегося в проеме окна небольшого, размером с птицу, дракона. Да, да, самого настоящего дракона, с зубами, хвостом, крыльями и переливающейся на солнце темно-синей чешуей. Пожалуй, последнее меня больше всего выбило из колей, ибо в моем представлении драконы могли быть черными, зелеными, ну золотистыми, но уж точно не синими да еще с каким-то гламурным перламутровым отливом.

Дракон меж тем наклонил свою голову на бок, явно в свою очередь разглядывая мою скромную персону, а затем у меня в башке что-то «защелкало», «зашипело» словно в старом радио, подстраивающимся на нужную волну.

«Привет. Ты Лекс», — четко произнес тонкий девичий голосок, заставивший меня лишь ошарашенно кивнуть в ответ.

«Хорошо. Я должна помочь».

— Кому?

«Тебе. Создавший послал, сказал помочь найти, подсказать, навести».

— Какой Создавший? — спросил я, хотя подспудно уже знал ответ и когда в моем мозгу возник образ Наблюдателя, лишь удовлетворенно хмыкнул, мысленно поздравив себя с правильной догадкой.

— Ну и как ты мне поможешь?

Я поднялся с земли, невольно скрипнув зубами от боли каленой иглой вонзившейся в плечо и ушедшей куда-то в лопатку.

«Найду твою пропажу, скажу куда идти».

Я с удивлением посмотрел на драконицу (пожалуй стоит ее так называть, ибо по голосу эта ящерица-летяга явно принадлежит к женскому полу).

— Ты знаешь где Гая?

«Нет. Нужна вещь, скажу куда идти, увижу, доведу».

— Вещь говоришь.

Я поднял рюкзак и, вынув из него потертый кожаный кошелек с остатками сбережений магички, протянул его драконице, а та неожиданно совершила прыжок, приземлившись (слава богам) на мое здоровое плечо. Покачнувшись, она беззастенчиво запустила свои когти мне в плечо, продырявив при этом куртку и поддетую под нее рубаху, после чего быстренько (видимо для удобства или удержания равновесия) обхватила мою шею своим шершавым хвостом и ткнулась мордой в поднесённый кошелек.

«Лес, горы, дорога. Твоя подруга жива, но словно спит, непонятно», — наконец выдала драконица после почти пятиминутного обнюхивания кошелька.

— И куда мне идти?

«Туда».

Она вновь прыжком покинула мое плечо и, вцепившись когтями в кирпичную кладку, словно юркая ящерица взбежала по ней вверх, перепрыгнула на стропила, пробежала по ним и, подпрыгнув, скрылась в дыре крыши.

«Ну, идем, скорей», — раздался в моей голове ее нетерпеливый голосок. — " Я знаю куда, по желтой дороге, вперед, к горам».

Я вздохнул, послушно закинул рюкзак за спину, подхватил катану и, втоптав остатки тлеющих углей в землю, поспешил за своей неожиданной проводницей, мысленно ругая ее за дыры в почти новой куртке.

Плато, узкое каменистое плато, усеянное разномастными камнями и острыми как зубу неведомых чудовищ обломками скал, из-под которых упорно пробивается к свету странная темно-зеленая трава и больше похожее на узкий проход, вырубленный меж вершинами двух скал.

Эндрю Гувер оперся коленом о покрытый мягким мхом камень, приткнувшийся у самого края почти отвесного обрыва и, поднеся окуляр подзорной трубы к правому глазу, направил ее в сторону колышущегося далеко внизу лесного «моря». Несколько минут он упорно пытался разглядеть, что скрывалось под плотным пологом листвы, затем вздохнул и направил трубу в сторону вздымающихся по другую сторону лесного массива далеких отрогов Скалистых гор. За спиной зашуршали камни.

— Увидели что-нибудь интересное, господин полковник?

Гувер опустил трубу и, скосив глаза на подошедшего к нему молодого худощавого мужчину в изрядно потрепанной походной одежде, равнодушно пожал плечами.

— Ничего интересного, господин Сагер, сплошные деревья. Просто смотрел и думал, что здесь тоже спуститься не получится. Нужно попробовать пройти дальше по кряжу.

— Не думаю, что это возможно. Вернулись отправленные Элларом разведчики, дальше нам с лошадьми не пробраться, а если бросать их здесь, то придется оставить и половину груза с припасами.

— Да уж, это невыход. Может все же вернуться назад и попытаться найти другую дорогу?

— Потеряем много времени, да и есть ли эта дорога? Если только идти обратно к перевалу и спускаться ниже.

— Вы же сами говорили, что там много мелких рек, озер болот, да и вообще местность малопроходимая.

— Это не я говорил, а Левингтон писал в своих записях, но с тех пор времени прошло предостаточно и все могло измениться.

Эндрю посмотрел на своего собеседника, но промолчал. Идея нынешнего маршрута была полностью на совести молодого археолога, хотя нанятые в одной из предгорных деревень проводники в один голос утверждали, что эта дорога заведет их в тупик. Впрочем, о местности по другую сторону перевала Ларнада, они ничего хорошего тоже сказать не могли, утверждая лишь что места там гиблые и населены какими-то не слишком дружественными племенами дикарей. Так что вполне вероятно, что решение не спускаться ниже, а двигаться по отрогам было единственным правильным, позволившим их небольшому отряду добраться так далеко практически без потерь. И тем не менее по лицу Сагера было видно, что сей выбор до сих пор мучал молодого ученого, заставляя сомневаться в его верности.

— Знаете, Адрия, — сказал Гувер, переводя разговор на другую менее болезненную для Сагера тему, — глядя отсюда как-то трудно поверить, что все эти легенды о Рамионе — правда. Гигантская крепость стеной протянувшаяся от одних гор до других. Тут же десятки миль расстояния, я даже в трубу те горы толком не различаю. Как такое могли в древности построить?

— И, тем не менее, это правда, — ответил Сагер, помолчав. — И если вы посмотрите на тот камень под вашим коленом, то наверняка заметите на нем следы обработки.

— На этот валун? — Гувер невольно снял ногу с камня посмотрел на него, но не найдя ничего интересного на его замшелой поверхности лишь неопределенно повел плечами. — По мне так обычный кусок скалы свалившийся откуда-то сверху.

— В принципе так и есть, но если вы посмотрите на тот нависающий карниз вон там дальше, — он указал на торчащий из почти отвесной скалы кусок камня, — то поймете, что это остаток кладки. Видите?

Эндрю послушно повернул голову, пару минут разглядывал нависающий над пропастью изъеденный временем и ветрами кусок скалы, затем честно признался:

— Нет.

— Ну как же, — удивился Адрия. — Вот посмотрите, видны линии кладки, да и форма….

— Вижу трещины, причем порой очень неровные… а форма, хм…когда я бывал в Найрокской пустыне, то там нам часто попадались камни круглой формы и тем не менее люди в тех местах отродясь не жили, все это сделал ветер, вода и песок.

— Это все не то, посмотрите внимательнее, прямые линии, расстояние между блоками, просто посмотрите, отсейте лишнее, естественно за века камень потрескался искрошился, но ведь кладку видно.

Гувер вновь уставился на скалу, пытаясь представить ее куском стены, вышло не очень, о чем он честно признался археологу.

— Ну, видимо это видно только мне и тому старому бородатому ворчуну.

— Неужели господин Баркин хоть в чем-то с вами согласен? — удивился Гувер.