Громкий разговор отвлек Хайема, он повернулся и инстинктивно скривился: из Тулаагена поднялись высшие сановники государства. Они не спеша шли по коридору, неестественно живо обсуждая детали пыток. От болтливого и жирного Голона Хайем узнал, что ничего выпытать у слуг не удалось.

- Они орали как прокаженные! - хихикал Голон, - Ничего не разобрать, так громко. Вы, Хайем, правильно сделали, что не пошли - вы ничего не потеряли...

Сасер холодно уведомил всех, что отдал распоряжение арестовать всех дворцовых слуг, которые когда-либо лично обслуживали Хозяина.

- Они могут что-то знать, - добавил худой прыщавый Сасер, весь затянутый в темно-бордовое. - Хотя я сомневаюсь в ценности сведений, которые мы из них вытянем.

- Да, да, милейший Сасер, вы совершенно правы! - захихикал Голон, булькая и трясясь всеми своими складками, - Опять нам придется выслушивать эти возмутительные вопли, - и ничего, ничего не разобрать...

- Вы уверены, что вам необходимо присутствовать? - холодно осведомился Сасер, и Голон на мгновение испугался и замолчал: все разглядели подтекст, скрытый в словах министра порядка, и он никому не понравился.

Последовала минутная пауза: Сасер уже углубился в чтение каких-то бумаг, деловито шевеля губами, а сдержанный Вонберегем по военному стал вышагивать взад-вперед по коридору. Видя его рослую фигуру, караульные вытягивались, и каменели лицом...

Раен нарушил неприятную тишину. Он предложил послать за фаворитами, - двое из них были арестованы в столице, один, - самый молодой и щеголеватый придворный по имени Суункен Доолсе, - должен был уже сегодня арестован в Сууваратте. Еще трое бежали месяц назад в Букнерек: о них ничего не было известно, а секретарь Сасера, отвечавший за них, лишился кожи и гениталий. Голсисаара и Сеттереба сослали задолго до этого в Хвойную страну, и посылать за ними было делом бессмысленным: вероятно, они уже давно мертвы...

Предложение Раена приняли все, кроме Лаата: это был камень в его огород он считался любимчиком Хозяина, благодаря чему получил пост главного советника полгода назад. За это его боялись и недолюбливали все. Теперь его перестали бояться, а неприязнь только увеличилась.

- Извините, Раен, но я уже распорядился, - Сасер оторвался от своих бумаг и сдержанно кивнул, словно бы извиняясь, дворцовому казначею: его глаза откровенно смеялись, - Нельзя было допустить промедления в этом важном деле, ведь вы меня понимаете...

Дворцовый казначей от ледяных слов Сасера увял:

- Конечно же, конечно же, это ваши прямые обязанности...

- Что толку посылать за фаворитами? - сбивчиво запричитал Лаат, нервно бросая взгляды то на Сасера, то на казначея, - Хозяин вряд ли бы рассказал свою последнюю волю этим дуракам! Это все бессмысленно!

Слова главного советника рассмешили собравшихся: глупость, испугавшаяся глупость, глупость, не имеющая будущего.

Сасер, не поднимая глаз на главного советника, медленно подошел к коннетаблю, и что-то ему сказал на ухо. Коннетабль кивнул в знак согласия.

- Сасер, вы не могли бы говорить вслух, чтобы все слышали? - неожиданно вспылил Голон, плюясь слюною: по его глазам Хайем мог прочитать, что распорядитель двора прекрасно обо всем догадывается, - Или мы друг другу не доверяем? И это в такой момент...

Сасер насмешливо извинился, сказав, что обсуждал с коннетаблем мелкие подробности: как перекрыть дороги, связывающие столицу с провинциями и границы с Букнереком. Голон удовлетворился объяснениями, но чуть заметно отодвинулся от Лаата, нервно теребящего манжеты сюртука. Лаат, в глазах которого читалась еле сдерживаемая паника, молча наблюдал за перемещениями грузного распорядителя двора. То же самое сделал Раен: чуть заметно отодвинулся от Лаата. Хайем понял: что-то затевается против главного советника. Но что? Все знают, что у Лаата есть свои люди в дворцовой охране и в министерствах, - он, пользуясь своим влиянием благодаря посту, создал агентуру, не меньшую, может быть, чем у самого Сасера. Или могущество главного советника - дутые слухи, распространяемые его холуями?..

Хайем понял министра порядка: кроме Лаата никто не был так приближен к правителю в последнее время, как он. И если Хозяин что-то говорил важное, Лаат должен это знать. Лаат догадывался, нервничал, но никак не мог в это поверить: щуплый низкорослый человечек со смешно оттопыренными ушами.

К собравшимся прибыл чиновник Министерства порядка. Он доложил, что просмотрены все бумаги личного архива покойного правителя (он избегал говорить слово "покойный", говоря как обычно - "Хозяин", словно тот был ещё жив). Ничего не найдено, бумаги отправлены в Министерство для дальнейшего исследования. Сейчас вскрывают обшивку мебели и простукивают стены, - ищут тайник...

Хайем хотел спросить: "Неужели Сасер, вы не знаете о тайниках?", но он благоразумно сдержался - открытые насмешки Сасер не прощает.

Министр порядка, вместо того, чтобы направиться к своим людям и проследить за правильным исполнением указаний, а если по правде - первому найти драгоценную бумагу с возможным завещанием, - отослал своего человека, и снова погрузился в чтение таинственных бумаг, рассеяно шевеля губами. Хайем понял: Сасер боялся. Он боялся покинуть других сановников, - значит, он боялся, что его могут арестовать ещё во дворце или даже в здании Министерства порядка. Это поразило Хайема: следовательно, люди Лаата или Раена есть среди чиновников самого закрытого учреждения государства.

Голон делал вид, что рассматривает портьеры и канделябры на лампах. Раен устало сидел на диванчике, бережно поглаживая распухшие колени, - кости крутило у всех, может быть, за исключением подтянутого и моложавого Вонберегема, - гемгаймен. Напряженная тишина царила в коридоре, что граничил с опочивальней Хозяина, - вернее сказать, с одной из его опочивален. Хайем содрогнулся, вспомнив, как искали новые покои правителя: он каждый день переезжал в другие, боясь подосланных убийц, - расположение этой опочивальне ото всех держалось в тайне, а другие покои содержались так же, как и те, которые выбрал в этот раз Хозяин. Со стороны спальной комнаты доносится приглушенный шум: там разбирают стены, ломают мебель, вскрывают пол. То же самое, вероятно, происходит и во всех других двадцати двух спальных комнатах: люди Министерства порядка ищут тайное завещание...

К Голону прибежал запыхавшийся человек: один из офицеров дворцовой охраны, которая подчиняется распорядителю двора, пытался взбунтоваться, и был зарублен. Голон, разбуженный, - он успел задремать, испугался:

- Что он хотел?!

Из слов человека стало понятно, что убитый распускал слухи о насильственной смерти Хозяина и хотел повести солдат в спальные комнаты.

Услышав это, Сасер вздрогнул, но ничего не сказал.

"А может и вправду, это отравление? - ошеломленно подумал Хайем, но тут же отбросил эту мысль как вздорную и не выдерживающую никакой критики, - Этого не могло быть: Хозяина все боялись и его охраняли днем и ночью тысячи людей. Еду пробовали телохранители, они постоянно меняли обивку и мебель в комнатах, чтобы не допустить возможного отравления... Нет, это невозможно".

Хайем чувствовал себя скверно: он не спал несколько дней подряд, усталость валила с ног, в голове сладко шумело и веки все время слипались. Больших усилий стоило их каждый раз раскрывать...

Никто не расходился: все чего-то ждали. Каждый просчитывал варианты: кто будет править страной. Если ещё вчера это было неслыханно - думать о новом правителе, - Хозяин уже был мертв, но сама мысль об этом вызывала необъяснимый ужас, - то теперь все заняты только этим. Они уцелели: многих смерть Хозяина не пощадила - их теперь тела лежат в покойницких Тулаагена. Непонятно почему был схвачен и задушен Суутален Сооди, министр-хранитель печатей. Может, он пытался бежать в Букнерек?.. Начальник архивов покончил собой: его тело нашли в маленькой комнатке нижнего этажа. Он принял яд, и захлебнулся рвотной массой. Церемониймейстера убили телохранители Хозяина: он был последним, кто входил в опочивальню. Сасер не успел опередить их и теперь, вероятно, думал, что некоторая информация утеряна безвозвратно. Министра дорог, министра почты, министра работ арестовали вместе с родными и близкими и препроводили в тюремные камеры Тулаагена: их назначили в течение последних полугода и они теперь не вызывали доверия. Бывший министр сношений куда-то исчез: теперь его искали по всей столице агенты Сасера. Хотя он уже как два года не исполнял должностные обязанности, все помнили его опалу: когда в Букренеке пришли к власти дикари-Отобокаамены и отношения между государствами были разорваны...


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: