Лев Стекольников

Предупреждает "Меркурий-1"

1. ПОСЛЕ КАТАСТРОФЫ

"Говорит рейсовый планетолет "Заря"! Говорит рейсовый планетолет "Заря"!

В результате столкновения с неизвестным космическим телом сохранилась только носовая часть корабля с каютой штурмана (носовой отсек).

Спаслись двое: штурман "Зари" Руал Петерсен и пассажир Алексей Донцов. Судьба остальных членов экипажа и пассажиров неизвестна.

Катастрофа произошла в 14 часов по земному (московскому) времени, 20 июля 2064 года в семидесяти миллионах километров от Земли и в двадцати пяти миллионах километров от Марса.

Прошу срочной помощи! Прошу срочной помощи!

Перехожу на прием! Перехожу на прием!.."

Штурман откинулся в кресле и напряг слух. Минута, вторая, третья... тишина. Работает ли передатчик?

Петерсен посмотрел на щит управления. Знакомые, чуть подмигивающие, разноцветные огоньки сказали ему, что аварийные автоматы работают: искусственная гравитация поддерживается в пределах нормы, воздух, тепло и свет поступают в носовой отсек, а обломок корабля мчится куда-то, медленно вращаясь... Но куда он мчится?

Телеэкраны кругового обзора не работали: их матовые овалы отражали только зеленые, синие, желтые и красные огоньки щита управления.

Радио молчало. Это удивительно! На трассу Земля - Марс ежесуточно стартуют корабли, и пассажирские, и грузовые.

Штурман вздохнул и подвинул к себе микрофон:

"Говорит рейсовый планетолет "Заря"! Говорит рейсовый планетолет "Заря"!.."

Алеша открыл глаза, пытаясь понять, где он.

Удивительная комната. Пол выгнут блюдцем, а стены сходятся над головой. Похоже, что он находится внутри пирамиды. Слабый голубоватый свет струится от переносной лампы. За столом, заставленным приборами, сидит высокий худощавый старик в одежде работников космофлота. На черном рукаве блестит серебряный Сатурн - знак штурмана корабля. Звучит ровный голос:

- ...Срочно жду помощи! Перехожу на прием!..

В глазах рябило, в ушах шумело. Голос Петерсена звучал как будто в стороне от неподвижно сидящего старика. Странно!

Мысли разбегались. Никак не сосредоточиться. Вот так же плохо было, когда Саша Петров запустил футбольный мяч вместо ворот в голову Алеше. Как все тогда перепугались! Света побежала вызывать "Скорую", но Алеша потребовал отнести его домой... Мама ужаснулась... перед Алешей выплыло ее лицо.

- Мама! - тихо, чуть шевельнув губами, позвал он.

Всегда, когда было трудно, он звал мать. А она часто уезжала в командировки, уезжала, зная, что Алеша очень скучает. И всегда эти командировки были летом. Вот и в этом году она улетела на Марс. Там, вместе с отцом, она работала на ирригационной станции. И Алеша решил навестить ее на каникулах...

Это было его первое космическое путешествие. Он подружился со штурманом "Зари". Старик часто водил его по кораблю, объяснял, как устроен космический лайнер. Очень интересно было сидеть в каюте Петерсена и рассматривать космокарты...

Вспомнил!.. Он разложил карту на диване, и вдруг - толчок! Он ударился обо что-то и потерял сознание.

- Очнулся? - штурман повернул к мальчику длинное, в резких морщинах лицо. Он говорил по-русски, но с сильным акцентом.

- Что это было?

- Если бы я знал, мальчик! Столкновение. Может, метеорит. Автоматика подвела, а почему - неизвестно. Сохранился только носовой отсек... Ты цел?

- Цел, - Алеша схватился за голову, - только в голове шум и тошнит.

- Ты легко отделался. Это все скоро пройдет.

- А другие? - тихо спросил Алеша.

Петерсен опустил голову:

- Жалко. Хорошие люди... были.

Они замолчали. Слышно было только равномерное щелканье часов и тонкие звонки автоматов.

- Связи нет, - заговорил штурман, подходя к столу. - Если не наладим связь, плохо дело.

- Нас будут искать, - Алешу знобило, но голова прояснилась. Он встал с дивана и подошел к старику.

- Мы как иголка в стоге сена. Мальчик, ты храбрый?

На неожиданный вопрос Алеша не знал, что ответить: сказать "храбрый" как-то неловко.

- Думаю, что не трус.

- Нам надо быть очень храбрыми, - продолжал Петерсен. - Я хочу знать, что со мной, стариком, будет стоять молодой мужчина, на которого можно положиться. Тебе сколько лет?

- Шестнадцать.

- О, это не мало. - Петерсен замолчал, сморщился и схватился за грудь:

- Что-то у меня тут неладно... нет, ничего. Слушай, мальчик, у нас есть пища на месяц, но нет воды. Синтезатор воды находился в среднем отсеке. У нас только два термоса.

Алеше сразу захотелось пить. Он облизнул губы и молча стал помогать штурману открывать иллюминатор. Это было сложным делом: от удара все затворы перекосило. После дружных усилий им удалось снять крышку, изоляционный слой и, наконец, раздвинуть стальные шторки...

Плотный, нестерпимо яркий голубой столб света ударил внутрь каюты. Алеша вскрикнул и отшатнулся, зажав глаза ладонью. В тот же миг он почувствовал, как шершавая рука штурмана надевает ему очки.

- Мы с тобой поторопились, мальчик. Так можно ослепнуть.

Когда сквозь дымчатые стекла они опять взглянули в иллюминатор, им открылось прекрасное зрелище.

На грифельно-сером небе сверкали, переливаясь радугами, тысячи и тысячи алмазно-белых глыб. Они бороздили пространство во всех направлениях. Одни проносились совсем рядом с "Зарей", другие поблескивали на пределе видимости. Если бы по огромному алмазу ударили чудовищной силы молотом, то, наверно, так бы летели во все стороны брызги-осколки.

- Что это? - спросил Алеша. У него закружилась голова. - Почему эти странные звезды так быстро движутся?

- Потому что это не звезды. И, наверно, не они движутся, а мы вращаемся. А ты не находишь, что даль отливает зеленым?

- Да, чуть-чуть, - помедлив, ответил Алеша. - Но где же мы? Где Земля? Где Солнце?

- Земля там, где Солнце. А Солнце сразу не найти при таком блеске. Но оно должно быть видно. И Марс близок. Просто у нас мал обзор.

- Но где же мы? - повторил Алеша.

- Я начинаю понимать, где мы. В такое положение космонавты еще не попадали... будь мужественным, мальчик. По-видимому, мы находимся в плену у кометы. В ее голове. Даже больше - в ее ядре!

2. ОХОТА ЗА ВОДОЙ

В комете! Они захвачены в плен кометой! Может ли это быть? Но если так, то эта зеленоватая дымка - хвост кометы. А что такое эти алмазно-белые глыбы?

- Товарищ штурман, а что, если они изо льда? - Алеша показал на иллюминатор.

- Я как раз думал об этом, - медленно ответил Петерсен, - может, прав американский астроном Уипл. Он считал, что куски ядра кометы состоят из загрязненного льда. Но это не обязательно замерзшая вода. Углекислота тоже выглядит льдом... Надо рискнуть. Скафандр есть, аварийный люк работает... - штурман вдруг сморщился и, закусив губу, схватился за левый бок. Алеша кинулся к нему.

- Ничего, ничего, - бормотал Петерсен и вытирал со лба пот. - Сейчас пройдет. - Он распрямился, слабо улыбнулся: - Ты испугался? Это у меня так... ушиб. Давай готовить скафандр.

И вдруг в каюте прозвучал хрипловатый бас:

"Говорит рейсовый планетолет "Заря"! Говорит рейсовый планетолет "Заря"! В результате столкновения с неизвестным космическим телом..." И они услышали слово в слово, посланное штурманом сообщение о гибели "Зари".

- Вот они, фокусы кометы, - угрюмо сказал Петерсен. - Не пробиться! Радиоволны полностью отражаются... А все-таки попробуем еще.

Он сел к передатчику, полминуты собирался с мыслями и начал ровным голосом:

"Говорит планетолет "Заря". Второе сообщение. Шестнадцать часов по земному (московскому) времени. Открыли иллюминатор. Находимся в голове кометы, в огромном рое ледяных и каменных глыб. Первое сообщение о катастрофе вернулось, отраженное непроницаемым для радиоволн слоем. Повторяю: сохранилась только носовая часть корабля.