- Никто не полетит, - ответил он глухо, чуть отворотясь.

- Почему? - спросили все разом.

- Вспышка! Вы забыли о вспышке. Полет к комете займет в оба конца больше ста часов. Я не могу отправить вас на смерть.

- Почему на смерть? - возразил Гюнтер. - Это рискованно, но всякий полет в космос рискован. Вспышка может быть и через семьсот часов.

- Я сказал - нет! - Лекок резко отвернулся.

- Тогда, начальник, - начал Тимонен и замолчал, но итальянец живо досказал:

- Мы полетим без твоего разрешения.

- Что? - поднял брови Лекок.

Тимонен решительно зашагал к выходу.

- Тимонен, стой! - закричал Лекок. - Что это? Где я нахожусь? На пиратском корабле или на научной станции середины двадцать первого века? Что вы молчите? Вы заодно с ним?

- Пойми, Жан, - мягко остановил его Гюнтер, - если мы не полетим на помощь... как нам жить дальше? Ты не имеешь права запретить нам проявить человечность.

- Я блокирую космодром! - Лекок бросился к щиту управления и натолкнулся на Джексона.

- Ты, надеюсь, не будешь со мной драться? - усмехаясь, спросил австралиец.

- Да поймите вы, - кричал в отчаянии Лекок, - я отвечаю за вас! Это мой долг! Исполнение долга - тоже проявление человечности. Как я буду смотреть в глаза людям Земли? Все десять миллиардов скажут: он погубил своих ученых! Он сознательно послал их на смерть!

- А что скажут нам эти десять миллиардов? - вмешался Орлянкин. - Что скажут, если мы не попытаемся спасти две человеческие жизни?

- В последний раз, - сухо спросил Гюнтер, - отпускаешь?

- Нет, нет и еще раз нет!.. Или... действуйте без моего согласия! - и Лекок вышел, с силой хлопнув дверью.

- Тогда... - Гюнтер пожал плечами, - беру все на себя... Вот мой первый приказ: Тимонен летит на помощь "Заре". Кто летит с ним? Инструкция не разрешает полетов в одиночку.

- Я! - ответили хором все.

- А я думаю, - Гюнтер улыбнулся, - командир корабля должен сам выбрать себе спутника.

Все согласились, и когда пришел уже одетый в рабочий костюм космонавта Тимонен, Гюнтер предложил ему выбрать себе товарища.

Зеленоватые глаза Тимонена пробежали по напряженным лицам ученых и, потеплев, остановились на итальянце.

- О, грацие, грацие, радиомаэстро! - подпрыгнул от радости Трояни.

- Тим, - Гюнтер вынул из кармана мелко исписанные листы, корректировать полет буду я. Но, когда сблизишься с кометой, бери управление на себя. Там обстановка будет, думаю, сложная. Действуй, как найдешь нужным...

Все, кроме Лекока, ушедшего в свою каюту, теснились за спиной Гюнтера. В глубине белого экрана они видели блестящий в лучах прожекторов космодром, две фигурки, деловито поднимающиеся по узкой лестнице к входному люку "Гермеса". Вот экран мигнул и показал Тимонена и Трояни, лежащих в амортизационных креслах...

- Как связь, Тим? - Гюнтер придирчиво вглядывался в экран. Мутновато... а, вот теперь лучше.

- Все в порядке, Ганс. Давай команду, - сказал Тимонен.

- Разрешаю взлет, - спокойно, даже как-то буднично скомандовал Гюнтер.

Палец Тимонена лег на кнопку...

На столе звякнула посуда. Дом-цилиндр содрогнулся. Пол нажал на подошвы. Гюнтер тихо считал секунды:

- Айн... цвай... драй... все в порядке. Летят.

10. "ГЕРМЕС" ДОГОНЯЕТ КОМЕТУ

"Гермес" - небольшой космический корабль, рассчитанный лишь на шесть человек экипажа, имел один недостаток, точнее сказать - неудобство: на нем не было искусственной гравитации. Это сложное приспособление только-только входило в практику. Им оснащались лишь огромные пассажирские лайнеры, к типу которых принадлежала и погибшая "Заря".

Зато автоматики на "Гермесе" было много: автоматы-синтезаторы воды, автоматы-возобновители и очистители воздуха, обогреватели, осветители все они питались от атомного сердца корабля.

В каюте штурмана, на видном месте, стояла небольшая кибер-машина, Трояни любил потешаться над ней, заставляя решать глупейшие задачи. Например: какое имя больше подходит космонавту: Жан, Роберт, Ганс, Петр, Анти или Джакомо?

Бедная машина долго гудела и щелкала, добросовестно стараясь найти какой-то смысл в перечне имен, и, наконец, звонко отвечала: "Мало данных!"

Когда "Гермес" достиг скорости пятьдесят километров в секунду, двигатели были выключены, и космонавтам пришлось привыкать к невесомости.

- Мы делаем четыре миллиона триста тысяч километров за сутки, - Тимонен потер щеку, заросшую рыжей щетиной, - этого мало, чтобы догнать комету за несколько суток.

- Так увеличим скорость, - Трояни висел над креслом пилота.

- Рискованно.

- Для нас?

- Для горючего. Его понадобится много для торможения и для маневров, когда будем искать "Зарю".

- Но... Тим, еще больший риск лететь тихо. Ты что, забыл о вспышке?

- Ладно, - Тимонен положил руку на кнопку, - приготовься, сейчас тряхнет.

"Гермес" вздрогнул, и Джакомо, не успевший пристегнуться к креслу, с проклятьем полетел вверх ногами.

- Ничего, - усмехнулся Тимонен, - зато мы выжали шестьдесят километров в секунду. Пройдем за сутки пять миллионов сто восемьдесят четыре тысячи километров. Завтра войдем в комету.

А на следующий день произошел такой разговор с "Меркурием-1":

- Гутен таг, Тим! Как связь?

- Терве, Ганс. Связь хорошая, устойчивая.

- Вижу, что ты небритый. Получай выговор... Ну как, догнали?

- Мы в заданной точке, но "Зари" нет.

- А вы искали ее?

- Экраны кругового обзора включены. Джакомо от них не отходит, но "Зари" нет.

- А что есть?

- Кое-где видели каменные глыбы. Самые разные: есть как булыжник, есть со скалу. Маневрировать трудно. Боюсь довериться автоматам.

Гюнтер немного подумал и сказал:

- Я ожидал, что найти "Зарю" будет трудно; Комета - "видимое ничто", так их называли еще в прошлом веке. А сейчас комета лишилась ядра, - это, в сущности, рой пылинок. Очень хорошо, что и электромагнитную броню она тоже потеряла, иначе мы бы не имели связи... Слушай, Тим, а не спутали вы обломок "Зари" с каменной глыбой?

- Ну уж! - возмутился Трояни.

- Хорошо, - сказал Тимонен, - мы будем делать вылазки наружу. А что у вас?.. как Жан?

- Сидит у себя и дуется.

- Ясно. Привет всем! Продолжаем поиски.

Экран погас.

Трояни, ворча под нос, проверял экраны кругового обзора... Ничего! Бескрайняя бездна с косматым Солнцем, с точками звезд. Как древняя медная монета, плывет диск Меркурия, слепит зеркально-белый серп Венеры...

У Трояни заслезились глаза.

"А что, если и вправду мы пропустили обломок "Зари", доверившись экранам? - подумал он. - Глаза устают так, что... Э-э, вот опять какая-то штука на пределе видимости..."

- Давай скафандр! - повернулся он к пилоту.

Через четверть часа итальянец, как рыба, проплыл в шлюзовую камеру.

- Я готов! - услышал нацепивший наушники Тимонен...

Трояни зажмурился и прижался всем телом к иссиня-серой обшивке "Гермеса". Его затошнило. Он давно не был с космосом один на один.

- Ну, как там? - спросил Тимонен. - Что ты молчишь?

- Осваиваюсь, - был неопределенный ответ.

11. ТРОЯНИ ИЩЕТ "ЗАРЮ"

Придя в себя после приступа слабости, Трояни поднялся на колени, а потом, благословляя человека, придумавшего магнитные присоски на подошвах и перчатках скафандра, довольно быстро пошел на четвереньках. Спустя минуту он уже всматривался в окружающую его бездну.

- Ну, как? - опять спросил Тимонен.

- Что ты торопишь? Дай осмотреться.

"Любопытно, - думал он, - мы в самом деле внутри кометы. Какой-то зеленоватый ореол, какое-то бледное сияние есть, особенно в стороне, противоположной Солнцу... Э, что это за штука там блестит?"

- Тим!

- Да.

- Убавь скорость. Сдается мне, что комета летит медленнее нас. Я какую-то штуку заметил, а она от нас отстает.

- Тогда лезь обратно.