Бескаравайный С.С.

О лицемерии в конструкции сюжетов.

Добро должно победить зло - это самый старый принцип всех сказок, историй морального содержания и почти всей литературы. Вокруг этой борьбы вращается буквально все, это основная интрига произведений. С самого начала видно, что средства, которыми добро побеждает зло, порой настолько искусственны и недостоверны, что начинаешь искренне болеть за отрицательную сторону. И тут же возникает старый как мир вопрос: кто решил, что это добро, а вот то - зло. Может быть все наоборот? Писатели и режиссеры всеми правдами неправдами делают одних героев хорошими, а других плохими. Попробуем разобраться.

Наиболее типичным приемом, к которому прибегают авторы, выступают действия отрицательного героя, которыми он разрешает проблемы положительного. У главного героя есть родственники/друзья/знакомые с которыми у него намечается серьезный конфликт. Причины могут быть самые разные, важно то, что их интересы расходятся с интересами положительного героя. Из этого проистекает нелюбовь, которая, однако, не успевает перерасти в серьезные подлости, членовредительство и убийство. Здесь просто необходимо появление отрицательного персонажа.

Скажем, главный герой и еще один положительный персонаж любят одну и ту же девушку и, естественно, главный злодей убивает соперника главного героя. Смотрите фильм "Звездный десант" (Звездная пехота, по Хайнлайну): простой пехотинец влюблен в девушку-пилота, но рядом присутствует красавец-соперник, который не уступает ему в экстерьере и несколько превосходит в образовании. Коллизия длится почти все действие и только в конце главный вредный жук, с расой которого и ведет войну человечество, буквально высосал мозг пилота-неудачника - в результате у героя есть прекрасная невеста и дивный повод мстить оставшимся жукам до последней капли их крови.

Что случилась бы, не появись вредные жуки? У зрителя просто нет времени над этим задумываться, он едва успевает уворачиваться от потоков крови, что льются на него с экрана.

Еще одним безотказным приемом выступает гибель заблудшего героя (как правило, вторичного) перед самой развязкой. Это герой, борющийся за добро, вбирает в себя все недочеты, глупости и ошибки хорошей стороны. "В осаде" один из многочисленных американских фильмом об исламском терроре. Группа исламских боевиков взрывает в Нью-Йорке здания. Среди прочих это дело расследует женщина из ЦРУ. По мере развития событий выясняется, что именно она научила эту группу обращению с взрывчаткой, обеспечила им визы на въезд в США. Предусматривалась их борьба с Саддамом Хуссейном, но что-то неудачно повернулось. Необоримой силой обстоятельств эта героиня должна погибнуть. Как только она понимает, что помогала террористам, ее убивает их вожак. Оставшиеся личности могут смело отстаивать демократию и даже арестовывать генерала, вздумавшего слишком явно применять в городе военную силу и нарушать права гражданского населения. А что было бы, выживи она? Ее судить просто не за что - она была обманута террористами, а пришлось бы ограничиться судом генерала, который просто оказался слишком рьяным патриотом. Получилось бы награждение непричастных и наказание невиновных: то есть не только осторожная критика внешней политики США, но и слишком явное осуждение их внутренней бюрократии.

Предельным случаем этого приема можно считать смерть положительного героя, который либо уже изменил, либо вот-вот изменит правому делу. Тут даже примеров приводить никаких не надо, каждый и сам может вспомнить. Особенно трогательно выглядят предсмертные письма таких предателей: дескать, изменил, виноват, простите. Его прощают, иногда лениво обсуждают, что же толкнуло его на преступление. Что же делать с живым, положительных персонажей мало интересует.

Положительные персонажи вообще тяжелы на подъем. Требуется напряженная, систематическая, каждодневная работа злодеев, чтобы доставить им такие неприятности, которые заставят их взяться за оружие. Иногда авторам лень расписывать этот процесс, а у режиссеров просто нет времени, потому злодеям приходится даже не лить кровь невинных младенцев, насиловать жен/невест/подружек положительных героев и убивать их родителей, но совершать неизмеримо большее преступление: делать глупости. Казалось бы, жили те же вредные жуки в "Звездном десанте" совершенно отдельно от человечества. Ну, поссорились поначалу с какими-то поселенцами. Бывает... Все можно списать на дипломатические инциденты, собственную дикость и необразованность. Умело покаяться, в конце концов. Нет, они упрямо прут на рожон, выжигая мирные города и не трогая военных баз. Печальная судьба их после этого совершенно ясна.

Конечно, бывают изначально мобильные положительные герои, которые с первых страниц романов обшаривают все горы и долы в поисках разных подозрительных личностей (следопыт, а впоследствии король, Арагорн из "Властелина колец" Дж. Р. Толкиена). Но тут всплывает ряд обстоятельств: во-первых, гадости положительным героям все-таки были сделаны чуть раньше, в крайнем случае, обижали их предков. Во-вторых, и это первый водораздел между романтикой и серьезной литературой, с чего жили эти добрые рыцари? Ничего удивительного, что под пером господина Еськова возник апокриф "Властелина кольца" - "Последний кольценосец", где Арагорн выведен первосортным авантюристом и циником, но никак не "рыцарем без страха и упрека".

Если положительные герои, наделенные хоть каплей разума не в состоянии решать свои моральные проблемы, а за них это делает автор, то это первое предупреждение романтизму. В самом деле: развивайся события чуть по-другому, кем бы стали эти положительные герои? Автор этих строк не требует немедленно отказываться романтического взгляда на мир на том только основании, что у некоторых писателей концы не сходятся с концами. Но граждане романтики, будьте чуть менее наивны! Иначе то, что одни хорошие, а их противники плохие есть плод только авторской фантазии и слепой судьбы.

Особенно грешат этим разнообразные бандиты: в фильме, романе, повести позиционируются две группировки, одни хорошие, а другие плохие. Подразумевается, что обе стороны выламывают пальцы должникам, рекетируют мелких лавочников и вообще, ведут крутой образ жизни. Вот только одни чуть более плохие: наркотики там продают, пытают должников с особым садизмом и просто делают мелкие гадости случайным людям. А вот хорошие, наоборот, утюгом "цеховика" погладят, но сыну его конфетку дать не забудут. Однако, даже это порой не помогает отличить одних от других, потому писатели и режиссеры прибегают к безотказному приему: плохие парни показываются в момент грязной работы, а хорошие на экране крестят детей, слушают музыку или занимаются благотворительностью и зрителю только намекается, что после исполнения гражданского долга они пойдут грабить и убивать.

Если подумать, обывателю придется одинаково несладко, попадись он что тем, что другим. Бандиты любого морального облика залазят в карман к людям, они паразиты на теле общества, но режиссеры и писатели разбиваются в лепешку чтобы показать: группировка Слепого это полные отморозки, бригада Глухого еще ничего ребята, а Хромой - тот просто хороший человек.

Еще одним стандартным приемом выступает временный союз главного героя с второстепенным злодеем. Несчетное количество раз полицейский/следователь вступал в альянс мелким бандитом. Что делают с бандитом в финальной схватке? Правильно - убивают. Главный мафиози тратит на него последний патрон из своего последнего револьвера и все для того, чтобы главный герой мог без помех покончить с мировым злом. Не будь этого, главному герою пришлось бы заполнять десятки формуляров, брать злодея на поруки и т п.

Порой авторские указания судьбе носят весьма тонкий характер. Помните "Свой среди чужих, чужой среди своих"? Финальная перестрелка на обрывистом берегу. Тот нервный темный уголовник среднеазиатской наружности, которого впечатляюще играл Райкин-младший. Если бы его атаман (Н. Михалков) не застрелил, что пришлось бы сделать чекисту? Из опасения, что он вступит в альянс с раненым бандитом дворянского происхождения, и они унесут золото, ему пришлось бы его убить. Причем сделать это первым - рисковать он уже не мог: их было бы двое него на одного, ценный груз необходим был тысячам людей, а белогвардеец нужен был для разоблачения предателя в ЧК и положительному герою лично для оправдания. Между тем этот необразованный уголовник ему помогал, без его идеи с плотом золото бы ушло за кордон. И как решить эту ситуацию? Вот тут бы и всплыл принцип, высказанный сугубо отрицательным героем: "Кинжал хорош для того, у кого он есть". Но режиссер не стал напрягать кристально чистую чекистскую душу, и сам разрубил эту дилемму.