переданы из ризницы Великой лаврской церкви

(Киево-Печерская лавра) художественные изделия,

характерные для римско-католической церкви средних

веков (реликварии, статуэтки святых и т.п.).

Ко времени Октябрьской революции музей

Харьковского университета помимо перечисленных Вами в

запросе лиможских эмалей, камней и реликвария обладал

многими экспонатами, привлекающими к себе внимание

специалистов. Считаю необходимым перечислить:

1. Вырезанная на изумруде античная камея "Аякс и

Кассандра"; вырезанная на сапфире камея первой

половины XVIII века "Эдип и сфинкс"; четыре

вырезанных на агате геммы Abraxas (талисманы, которым

придавали мистическое значение последователи

александрийской религиозно-философской секты. На всех

этих геммах изображена человекоподобная фигура. В

правой руке - венок, внутри которого находится

двойной крест, в левой - бич).

2. Два златника и три сребреника великого князя

Владимира Равноапостольного (980 - 1015 годы); два

сребреника великого князя Ярослава Мудрого (1016 

1054 годы); десять золотых монет великого князя

Дмитрия Донского с именем хана Тохтамыша на оборотной

стороне (1380 - 1389 годы); две золотые монеты царя

Василия Шуйского (1606 - 1610 годы); шесть золотых

монет лидийского царя Креза (середина VI века до

рождества Христова); золотая монета достоинством в 20

статеров царя Бактрия Евкратида (II век до рождества

Христова).

Все они числились под индексами R^* (уник), R^8

(в высшей степени редкая), R^7 (чрезвычайно редкая) и

R^6 (весьма редкая).

3. Первая русская медаль, пожалованная в

правление царевны Софии за Троицкий поход генералу

Аггею Шепелеву (на медали указано имя награжденного);

золотая медаль работы Витторио Пизано (Пизанелло),

сделанная для византийского императора Иоанна VIII

Палеолога (первая половина XV века); две серии

исторических медалей, выбитых при русской императрице

Екатерине II. Первая серия изображает всех русских

великих князей, царей, императоров и императриц, а

вторая - все значительные события русской истории до

княжения Ярополка включительно (всего 94 медали, из

которых 22 посвящены княжению Рюрика).

Учитывая значительную историческую,

художественную и денежную ценность многих экспонатов,

их предполагалось при наступлении частей

Добровольческой армии на Харьков в мае 1919 года

перевезти в Курск. По представлению Харьковской

комиссии охраны памятников искусства и старины

командование Красной Армии выделило для музея

специальный вагон, который прицепили к эшелону

эвакуируемых из города семей партийных, военных,

советских и профсоюзных работников. Однако 10 июня

1919 года в пятнадцати - двадцати верстах южнее

станции Белгород Курско-Харьковской железной дороги

поезд подвергся нападению неизвестной банды. Во время

завязавшейся перестрелки было убито несколько

красноармейцев, сопровождавших эшелон, и пятеро лиц

из числа эвакуируемых. Коллекции оказались

разграбленными. Судьба находившихся в специальном

вагоне работников музея (трое человек) не выяснена.

После освобождения Харькова расследованием

указанного дела занимается бандотдел Харьковской ЧК,

где Вы можете получить дополнительные сведения. В

случае необходимости подробная опись похищенных 10

июня 1919 года экспонатов музея изящных искусств при

Харьковском университете будет Вам незамедлительно

прислана.

Если Вы располагаете какими-либо сведениями о

местонахождении коллекций музея, сообщите нам и

Харьковской ЧК.

Заведующий подотделом минц-кабинетов

и ювелирных коллекций Народного комиссариата

художественно-исторических имуществ РСФСР Б.Лапшин.

Старший делопроизводитель В.Дягиль

Глава третья

Смерть ювелира

I

Проверка ценностей, которыми располагал член союза хоругвеносцев, была организована настолько умело, что Глазукову и в голову не пришло, что приглашенный его приказчиком слесарь слесарит лишь в свободное от основных обязанностей время, а сам Филимонов получил после посещения "слесаря" дубликаты ключей от обоих хозяйских сейфов. Не узнал он, разумеется, и о том, что ювелиру Гейштору, который по ночам "предпочитал спать", пришлось вторично отказаться от этой привычки. Увы, ценности из сейфа Глазукова мы могли показать ему только ночью. К утру они вновь с помощью того же Филимонова оказались на прежнем месте.

Итак, "Алмазному фонду" принадлежала лишь табакерка работы Позье. Производить у Глазукова официальный обыск необходимости не было.

Теперь можно спокойно дожидаться визита к ювелиру Кустаря или Улимановой. Но, решив одну проблему, негласная проверка ставила передо мной другую, пусть менее важную, но все-таки весьма существенную: каким образом у Глазукова оказались вещи из музея Харьковского университета?

В своей справке заведующий подотделом минц-кабинетов и ювелирных коллекций писал о "неизвестной банде", напавшей на поезд в районе Белгорода.

При желании я бы мог внести в этот вопрос некоторую ясность.

Кто именно командовал бандитами, я, правда, не знал. Но зато я располагал сведениями о принадлежности этой банды, которая являлась одним из летучих отрядов, к повстанческой армии Нестора Ивановича Махно, и о местонахождении большинства экспонатов музея изящных искусств Харьковского университета. Более того, некоторые из вещей, перечисленных в справке Лапшина, я видел собственными глазами, а иные даже держал в руках.

Но сообщать обо всем этом заведующему подотделом Народного комиссариата художественно-исторических имуществ я пока не собирался. Полученные от меня сведения он при всем своем желании использовать бы не смог. А к чему напрасно волновать пожилого человека, который прекрасно разбирается в златниках святого Владимира и монетах лидийского царя Креза, но имеет весьма смутное представление о батьке Махно и его окружении?

Даром же популяризации я никогда не обладал. Да и вряд ли товарищу Лапшину и делопроизводителю подотделом товарищу Дягилю доставило бы большое удовольствие заочное знакомство с Володей Кореиным, прозванным в семинарии в честь известного юродивого Корейшей.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: