директор департамента милиции

Министерства внутренних дел Игореву

...Таким образом, опознание серег-каскадов

госпожой Бобровой-Новгородской представляется крайне

сомнительным, а подозрение в отношении госпожи

Ясинской безосновательным, не нашедшим подтверждения

в последующих материалах учиненной нами проверки.

В настоящее время управление располагает

сведениями, полученными от ротмистра Белостокова и

коммерсанта Кутова. Из оных со значительной долей

вероятности явствует, что ценности "Алмазного фонда"

или большая их часть присвоены и вывезены на Урал, а

затем в Сибирь братом казначея вышеуказанной

организации О.Г.Мессмером (в иночестве - Афанасий),

находившимся до 1918 года в Валаамском Преображенском

монастыре.

На основании изложенного считал бы необходимым

про извести арест господина О.Г.Мессмера, коий имеет

жительство в Иркутске, где снимает квартиру у купца

первой гильдии Бориса Леонова (второй особняк от

Сиропитательного дома Елизаветы Медведниковой), и

препроводить его для учинения дознания в Омскую

следственную тюрьму.

Одновременно ставлю Вас в известность о гибели в

Екатеринбурге при исполнении, служебных обязанностей

сотрудника нашего осведомительного отдела

В.С.Горлова, отправлявшего должность старшего

инструктора. Учитывая беспорочную службу Горлова, а

равно, что семья оного не имеет достаточных способов

к своему пропитанию, прошу Вас поддержать ходатайство

вдовы покойного о назначении ей и двум ея малолетним

детям ежегодного пенсионного оклада и единовременного

вспомоществования за счет эмеритальной пенсионной

кассы ведомства Министерства внутренних дел или

специальных фондов Министерства финансов.

Резолюция на отношении Светозарова

директора департамента:

"В.С.Светозарову. Против ареста и этапирования

О.Г.Мессмера в Омскую следственную тюрьму не

возражаю.

Члену совета департамента Ф.Д.Барсову. Прошу

вопрос о возможности поддержать ходатайство вдовы

господина Горлова о назначении ей ежегодного пенсиона

и едино временного вспомоществования тщательно

изучить с учетом основательности оного, а равно с

учетом стесненного финансового положения

правительства".

Записка генерала Волкова

начальнику Омского губернского управления

государственной охраны Светозарову

Милостивый государь Владимир Семенович!

Счастлив буду видеть Вас у себя в ближайшую

среду на обеде. Жду к трем часам дня. Будут только

свои и подполковник Винокуров, вчера приехавший из

Екатеринбурга. Для Вас имеются кое-какие приятные

новости.

Ванда Стефановна шлет поклон и выражает надежду,

что мое приглашение не нарушит Вашего привычного

распорядка, которого Вы так тщательно

придерживаетесь. На это же надеется Ваш покорный

слуга

Г.Волков.

Глава четвертая

Три кляксы,

две любви и один ангел

I

- Как, говоришь, в Ветхом завете? Вначале было слово, а уж потом всяческие дела пошли?.. Вот и у нас с тобой... Спервоначала ты мне план розыска представил, а там и за дело принялся. Да как принялся! И месяца не прошло, а Глазукова уже пришибли... Молодец, Леонид Борисович!

На этот раз в широкой улыбке Ермаша было столько благожелательного простодушия, что его, пожалуй, хватило бы с лихвой Иванушке-дурачку и на царевну, и на жар-птицу и на обоих старших братьев. Ермаш лучился простодушием, а его широко распахнутые, наивные, как у младенца, глаза смотрели на меня с восхищением.

У Рычалова так не получалось. Куда там!

- Аукнулась табакерочка-то, а?

- Аукнулась.

- А с ней и все остальное?

- Сейф, что стоит в спальне, полностью очищен. Второй сейф убийца не открывал.

- Та-ак.

Ермаш помолчал.

- Ты только на меня не обижайся.

Он потер ладонью свежевыбритые щеки, словно стирая с них наигрыш простодушия и наивности. Лицо его сразу же стало серьезным и усталым.

- Я ведь все это не в упрек тебе, - примирительно сказал он.

- В похвалу?

- И не в похвалу. За что хвалить-то? Прошляпили Глазукова. Факт. Грустный факт. Но в вину тебе не ставлю. Просто с языка сорвалось. Уж характер у меня такой - шпынястый. Да ты и сам про то знаешь. Так что к сердцу не принимай. Розыск - дело такое: будь хоть о семи пядей во лбу, а всего не угадаешь. И так прикинул, и эдак. Вроде все верно, а на поверку вон как получилось. Ежели откровенно, то я бы на твоем месте шкатулку тоже вернул. Попробуй угадай, что Глазукова прихлопнут.

Пожалуй, с Ермашом было все-таки легче работать, чем с Рычаловым. Этот, по крайней мере, мог себя представить на месте другого.

- Бумаги уже смотрел? - спросил я.

- Те, что из Екатеринбурга прислали, читал. А те, что по убийству Глазукова, - нет. Руки еще не дошли. Видишь что творится? - он кивнул на загромождавшие стол папки. - Выяснил обстоятельства убийства?

Все установленное можно было изложить в нескольких фразах. По словам Филимонова, которые подтверждались сотрудниками нашего поста наружного наблюдения, он отправился на свадьбу в начале пятова, почти за два часа до конца рабочего дня. Кухарка Глазукова ушла домой на час раньше. Таким образом, после четырех член союза хоругвеносцев оставался дома один и чем-то занимался в своей мастерской (кажется, вставлял выпавший бриллиант в кольцо, которое накануне принесла ему старая клиентка - жившая неподалеку чиновница).

Опрошенные Павлом Суховым старший поста наружного наблюдения агент первого разряда Прозоров и его напарник агент третьего разряда Синельников показали, что минут через пятнадцать - двадцать после ухода приказчика к Глазукову приехали на извозчике старик и пожилая женщина. Старик высокого роста, худощавый, с тростью. На нем было летнее однобортное пальто с закрытой застежкой и бархатным черным воротником и коричневая фетровая шляпа. Спутница его, похоже из мещанок, без каких-либо характерных примет, щеголяла в белой батистовой блузе и длинном, до пят, платье без рукавов, какие носили в Замоскворечье лет шесть-восемь назад. Старик как-то навещал Глазукова. Женщина же со времени установления нами поста наблюдения появилась здесь впервые. Пробыли они в доме около получаса, а потом уехали в поджидавшей их пролетке, причем Глазуков проводил их до извозчика и даже подсадил даму. Затем его навестили мастеровой с сыном, которые сбывали через лавку зажигалки собственного производства. Эти пробыли несколько минут. А вскоре после того, как Проворов отпустил напарника домой пообедать перед самым закрытием лавки, он заметил подошедшего со стороны Большого Бронного проезда брюнета с бородкой и усами, лет двадцати - двадцати пяти. По одежде его можно было принять за студента института гражданских инженеров темно-зеленая форменная куртка с малиновыми выпушками, такая же фуражка с бархатным околышем, заправленные в сапоги диагоналевые брюки. В правой руке он держал что-то вроде коричневого портфеля или маленького саквояжа. Этого молодого человека Прозоров раньше у Глазукова не видел. Студент, словно прогуливаясь, прошелся вдоль переулка, миновав дом Глазукова. Затем, так же не спеша, вернулся и позвонил. Ювелир тотчас же отворил ему и пропустил в прихожую. Этот посетитель пробыл дольше предыдущих - около часа - и ушел непосредственно перед возвращением с обеда Синельникова. Покинув дом ювелира, студент быстрым шагом направился к Большому Бронному проезду, настолько быстрым, что Прозоров, заподозрив что-то неладное, даже пожалел, что нет Синельникова и нельзя проследить за ним. ("Трое суток ареста за нарушение порядка несения службы, - коротко сказал Ермаш. - Обоим".).