— Господи, — не задумываясь, пробормотал он.

— Что? — спросила она.

Он радовался, что оказался прикрыт одеялом, потому что его член стал таким твердым, как камень. Он стоял торчком, прикрытый согнутыми коленями, и Грейди ничего не хотел сильнее сейчас, чем направиться к ней, поднять ее на руки и бросить на кровать.

Отем была его самой глубокой ожившей фантазией.

Ее кожа выглядела мягкой и гладкой. Он хотел запустить пальцы между ее бедер, чтобы заставить дрожать Отем от нетерпения. Он желал лечь с ней в постель и откинуть полотенце подальше.

Ему хотелось пробежаться губами по ее груди, попробовать ее соски на вкус, целовать ее так страстно, чтобы она стонала его имя.

Он жаждал раздвинуть ей ноги и скользнуть языком по ее влажной, дрожащей киске, заставить ее кричать от удивления и удовольствия, опуститься на нее и проскользнуть в ее нежное тело своим пульсирующим, твердым членом.

Он хотел ее более чем когда-либо. Это ощущалось не просто как сексуальное влечение, это было более глубокое и эмоциональное желание, которое шло от его сердца.

Он хотел почувствовать ее тело под своим, ощутить ее капитуляцию, когда бы она позволила ему войти в нее. Желал ощутить сжатие ее мышц, когда бы она достигла своей кульминации, испытав удивление и восторг в тот момент, когда бы почувствовала, как он кончает внутри нее. Зная, что она никогда не испытывала этого раньше, что Отем никогда даже и близко не подходила к этому, все это только способствовало усилению его вожделения.

Отем взглянула на него так же, как он смотрел на нее, и было похоже на то, что в какой-то момент она вдруг осознала, как, должно быть, выглядела.

— Ой, — произнесла она, отступая обратно в ванную. — Прости.

— За что? — спросил он.

Она вернулась, но на этот раз полностью укутанная в гостиничный халат с туго затянутым поясом вокруг талии.

Грейди ухмыльнулся. Он не знал, вышла ли она раздетой случайно, забыв себя на минутку, или попыталась привлечь его внимание, чтобы вывести их отношения на новый уровень сексуальной близости, но так или иначе, это было забавно. Она не робкого десятка. Он должен был дать ей так много. И было гораздо больше, что он бы дал ей. Грейди мог это сказать с уверенностью, которая вызывала у его стояка боль от желания, и тот пульсировал от нетерпения под одеялом. Но не сейчас.

Отем отскочила обратно в ванную комнату и закрыла за собой дверь, ее сердце бешено колотилось.

О чем она думала?

На одно сумасшедшее, безумное мгновение она стала кем-то другим. Она стала смелой и уверенной в себе. Кем-то, кто может подойти к мужчине и дать ему именно то, что, как она догадывалась, он хотел.

Она стала женщиной.

Но только на мгновение.

Выйдя из ванной во второй раз, она увидела его сидящим на том же самом месте, одеяло лишь едва прикрывало его мускулистое, почти обнаженное тело, и Отем потеряла самообладание, и ничего не могла с этим поделать.

Она закусила губу от сожаления, пеняя себя за отсутствие смелости, что не смогла подойти к нему, позволив полотенцу упасть на пол, как она представляла этот момент у себя в голове.

Отем понимала, что он хотел ее, точно знала, что никогда в жизни даже не представляла себе, что могла бы чувствовать такое к мужчине.

Она планировала стать его.

Он собирался претендовать на ее тело, и показать ей, что значит быть женщиной.

Но не сейчас.

Это будет нелегко.

Грейди собирался заставить ее ждать. Она могла ощутить это. Он намеревался устроить погоню, продлить острые ощущения от охоты, растянуть удовольствие. Он собирался сделать ее наблюдателем за ним, не знающей ни в коей мере, в какой момент он планирует наброситься. Он задался целью провести ее через муки, зная, что произойдет, понимая, какое удовольствие их ожидает, даже не будучи уверенным, когда или если она смогла бы получить это.

Этот взгляд на его лице, когда он смотрел на нее.

— Господи, — присвистнул он.

Грейди знал точно, что она делает. Он проходил через все это миллион раз. Она была податливой в его руках, и он знал об этом.

Но все не так просто.

Она собрала все свое мужество, постаралась взять нервы под контроль, и отступила назад, на этот раз, выйдя полностью прикрытой гостиничным халатом.

— Прости, — произнесла она.

— За что? — спросил он.

Она не смотрела на Грейди. Отем прошла мимо него так быстро, как только могла, и залезла в кровать, ложась рядом с Дестини. Она накрыла себя одеялом с головой и спряталась на мгновение.

Грейди ничего не сказал.

Наконец, она выглянула из-под одеяла и посмотрела на него. Он глядел прямо на нее.

— Что? — спросила она.

Выражение самодовольной уверенности на его лице взбесило и взволновало ее одновременно. Этот взгляд словно говорил ей, что Грейди точно знал, что она хочет, и что он может дать ей это, когда сочтет нужным.

— Ничего, — ответил он.

Просто возьми меня, Грейди. Сделай меня своей. Сделай меня своей сейчас. Пожалуйста, не заставляй меня ждать. Не смей заставлять меня умолять.

— Почему ты на меня так смотришь? — спросила она.

Грейди пожал плечами и откинулся в кресле, закинув ноги на деревянный журнальный столик перед ним. Он развернул кресло так, чтобы тот оказался лицом к кровати, а не к телевизору.

— Кто-нибудь говорил тебе, что у тебя ноги, за которые можно умереть?

Она почувствовала прилив волнения и смущения.

— Кто-нибудь говорил тебе, что невежливо смотреть на девушку, выходящую из душа? — парировала она.

Грейди рассмеялся.

— Кто-нибудь говорил тебе, что же это за мужчина, если он не будет смотреть на красивую женщину, подобную тебе?

Она почувствовала, как жар смущения прилил к ее щекам, и пожалела, что в комнате не было темно.

— Не мог бы ты выключить свет? — попросила она.

Грейди встал, демонстрируя ей свое обнаженное, мускулистое тело. Он был голым, только боксеры плотно облегали его. Они ничего не оставляли для воображения. Его задница, мускулистая и упругая, была прекрасно видна со спины. Спереди огромная выпуклость, указывавшая прямо на нее, оттопыривала его трусы и напоминала шест, поддерживающий цирк шапито,

— Полагаю, мы квиты, — сказал он.

— Квиты?

— Ты также видела меня, выходящим из душа однажды.

Отем спряталась обратно под одеяло. Свет был выключен, и она вздохнула с облегчением. Потом ахнула, почувствовав тяжесть тела Грейди, севшего рядом с ней на кровать.

— Что ты делаешь? — спросила она, вылезая из-под одеяла.

— Я просто хотел тебе кое-что сказать, прежде чем ты заснешь, — сказал он.

Отем не могла поверить, насколько близко она находилась почти голой от Грейди Коула. Она могла почувствовать запах его лосьона после бритья, могла разглядеть текстуру кожи на его руке и плече, детали татуировок. Отем хотела прикоснуться к нему. Она желала сдернуть одеяло и впустить его в кровать рядом с собой. Она хотела быть любимой им.

— Что ты хотел? — спросила она, задыхаясь от предвкушения.

— Спасибо.

Она не понимала, за что он благодарит ее. За Дестини? За компанию? За то, что внесла немного света в его жизнь, выйдя из ванной в полотенце? Но прежде чем она успела спросить его, он поцеловал ее в щеку.

Это был нежный поцелуй, скорее ласковый, чем страстный. Это был поцелуй нежности.

Даже после того, как Грейди отступил, она ощущала в теле ударную волну, прошедшую через нее. Поцелуй разбудил в ней еще большее желание. Она хотела проследовать за ним дальше в сторону близости, чтобы, наконец, выяснить, каково это, пройти с мужчиной весь путь до концы, но прежде чем она смогла отреагировать, он уже встал с кровати и направился обратно в свое кресло.

Грейди натянул одеяло на себя и устроился в кресле.

— Спокойной ночи, Отем, — сказал он нежно.