Глава 6

Я кое-что узнала за последние двадцать часов. Не о демонах и таинственном оружии. Адриан отказался говорить о них, но не о себе. Так, например, я узнала о его патологической ненависти к зеркалам. Каждый раз, когда мы останавливались, чтобы заправиться, Адриан разбивал зеркала в дамской комнате, прежде чем впустить меня внутрь, чтобы пописать. Я была уверена, что его арестуют, но вскоре я поняла один факт: никто, кроме меня, не мог увидеть, как на самом деле выглядит Адриан.

— Рост примерно сто восемьдесят, худой, с черными волосами, — трещал служащий бензоколонки в свой телефон. Его испанский акцент усилился, когда он крикнул «Pendejo!»[10] на Адриана из-за разбитого зеркала в туалете. — И он водит… a mi Dios![11]

Это было последнее, что он прокричал, когда Адриан с невероятной скоростью вырвал из рук служащего ружье, которое тот вытащил. Потом он просто сломал его о колено и прорычал:

— Хорошего дня.

— Diablo[12], — простонал служащий, сползая за прилавок.

Не думаю, что Адриан дьявол, хотя я до сих пор не знаю, что он такое. Самый быстрый способ получить эту информацию — просто снова спросить про «линию», к которой он принадлежал. Он уже объяснял, что чары архонов маскируют его внешность, чтобы приспешники демонов не могли его узнать. Теперь я поняла, почему детектив Крогер сначала ударил Адриана в плечо. Он думал, что бьет более слабого противника. И так же понятно, почему Адриан просил описать его вскоре после нашей встречи.

— Ты видишь истинный облик демонов, — объяснил он, бросив на меня взгляд из-под капюшона. — Слуги тоже могут, но лишь люди, принадлежащие одной из наших линий, могут видеть сквозь чары архонов, так что мне нужно было узнать, кто ты.

— А что, если бы я не смогла точно тебя описать? — спросила я.

Он пожал плечами.

— Решил бы, что ты слуга, и мне пришлось бы тебя убить.

Суммируя данное признание, навязчивое разрушением зеркал и его непробиваемую скрытность я уверенно двигалась к преодолению моего к нему влечения. Адриан был не просто со странностями: он был сумасшедшим, и когда такое замечает человек с историей психоза, это кое о чем говорит. К моменту нашего прибытия в мотель, расположившегося на полпути к Керни, штат Небраска, я была бы счастлива больше никогда его не видеть.

Я направилась в ванну, как только мы вошли в номер отеля. Только после того как Адриан разбил все зеркала — ему к этому моменту десять тысяч лет невезения уже гарантированы — я наконец смогла принять душ. Слава Богу, в мотеле были бесплатные баночки с шампунем и кондиционером, потому что я не собиралась просить что-либо у Адриана. Все, что я знала, — огромный вещевой мешок, который он принес, был наполнен головами демонских слуг.

После того как приняла душ, я постирала белье, делая в уме пометку настоять, завтра, прежде чем двинуться дальше, заехать в магазин. Все, что у меня было с собой, теперь сушилось, и я накинула пальто Адриана поверх полотенца, прежде чем покинуть ванну.

Он стоял около входной двери, поливая ее чем-то из стеклянной баночки. Затем проделал то же самое с окном, не переставая бормотать что-то на странном резко-лирическом языке.

Он, вероятно, не ответил бы, но я все-таки спросила:

— Что ты делаешь?

— Ставлю сверхъестественный замок, — ответил он, устало взглянув на меня. — Этот мотель находиться на неосвященной земле, поэтому нам нужно защитить эту комнату от демонов. Не думаю, что нас преследовали, но не хочу, чтобы тебя убили во сне.

Я сглотнула. Я бы тоже предпочла, чтобы этого не произошло.

— Так что, штука, который ты все тут обрызгал, это какое-то антидемоническое оружие?

Его губа дернулась, заставив меня задуматься, а не сдерживает ли он улыбку.

— Близко. Знаешь как священник благословляет воду, которая потом считается святой. Это архонская версия святого масла, которая ненадолго освещает любое место, на которое попадает.

— Насколько недолго это «ненадолго»? — поинтересовалась я.

Он пожал плечами.

— Достаточно для того, чтобы мы смогли поспать.

— Если оно освещает любое место, почему мы провели прошлую ночь в кишащем пауками склепе? — тут же спросила я.

Сейчас я была уверена: он боролся с улыбкой.

— Как по мне, ты выглядела вполне умиротворенно во сне. — Заметив мой, несомненно, хмурый взгляд, он добавил: — Я получаю эту «штуку» только от Зака, а он довольно скуп. Это последнее из того, что он мне дал, так что после сегодняшней ночи нам придется спать на святой земле, пока он не снизойдет до того, чтобы дать еще.

Ангел — жадина. Теперь я видела все. Думаю, сегодня мне стоит насладиться сном в настоящей кровати. Кто знает, на чем придется лежать завтра. Кстати об этом, мне необходимо было разобраться еще кое с чем, прежде чем двигаться дальше.

— Могу я воспользоваться телефоном? Мне нужно позвонить моей соседке, Делии. Скажу ей, что меня не будет… какое-то время.

Выражение лица Адриана сменилось со сдерживаемого веселья на категоричный отказ.

— Ни в коем случае. Никаких звонков, сообщений или писем.

Кто дал ему право думать, что он мой новый отец?

— Позволь перефразировать, я позвоню своей соседке, либо с твоего телефона, либо с еще чьего-то.

Я не могу просто исчезнуть от Делии. Я лучше кого-либо знала, как ужасно не знать, жив или мертв близкий тебе человек. Делия была моим лучшим другом после Жасмин.

— Позвонив ей или еще кому-то, ты сделаешь их мишенью, — холодно ответил Адриан. — Немногие люди спасались от демонической попытки похищения. Те единицы, кому это удалось, не обошлись без моей помощи. Это окончательно взбесило демонов. Сейчас слуги прочесывают каждую сторону твоей жизни и ждут, пока ты свяжешься с кем-то, кого они смогли бы использовать против тебя.

Комната была все та же, но внезапно она стала казаться меньше, будто стены начали медленно сужаться.

— Какой смысл? Моя сестра уже у них, — сказала я, от злости и отчаяния мой голос стал острее.

Адриан опустил свой сверкающий взгляд на меня:

— Правильно, поэтому не отдавай им кого-нибудь еще.

Я села на, предположительно, свою кровать, так как вещевой мешок Адриана был на другой. Молния была расстегнута, не показав ничего более зловещего, чем одежда и туалетные принадлежности. А ведь я была уверена, что там валялись скальпы демонских слуг. Я кинула в сторону зубной щетки долгий взгляд. В этом мотеле не было бесплатных, и мое дыхание могло, вероятно, убить дракона.

— Не стесняйся, — заявил Адриан, кивнув на мешок. — Зак упаковал вещи для нас двоих.

Ему не надо было говорить дважды. Я подошла к его кровати и начала рыться в сумке. Благодаря ее большой форме, было не трудно отличить, что предназначалось Адриану, а что — мне. Единственный сюрприз состоял в том, что Зак угадал мой размер, даже на белье.

— Что за ангел угадывает размер чашки? — пробормотала я, приложив лифчик к груди.

Лающий смех Адриана подсказал мне, что я сказала это слишком громко.

— Зак не был бы Заком, если бы не обратил внимания на детали.

— Ты говоришь о нем так, будто знаешь его долгое время, — заметила я.

Он спрятался под, ставшей уже знакомой, официальной маской. Я могла на это забить, как делала большую часть дороги, но я начинала уставать от его постоянных перепадов настроения.

— Я понимаю, ты не хочешь быть здесь и не хочешь говорить о чем бы то ни было касающемся тебя, но, если мы собираемся бороться с демонами вместе, я хотела бы больше знать о тебе.

Адриан подошел ко мне, слегка изогнув губы в свойственной ему манере. Затем наклонился, и его лицо приблизилось к моему. Его глаза выглядели еще более яркими из-за падающего света, и они были настолько близко, что я смогла разглядеть, что его ресницы были темно-коричневыми, а не черными.

— Вот самая важная вещь, которую тебе нужно знать. Я ненавижу демонов сильнее, чем ты, так что, можешь быть уверена, я помогу тебе убить их. Но, Айви, — резкий смех прошелся по моей коже, лаская ее, — что бы ни произошло, не доверяй мне больше ни в чем.

В последний раз, когда мы были так близки, он придавил меня к своей машине. Он не касался меня сейчас, но, так или иначе, его взгляд сделал этот момент таким же напряженным. Самое ужасное то, что мне это нравилось. Не подумав, я облизнула губы.

Его взгляд упал на них, и я втянула воздух, заметив голод, что отразился на его лице. Все-таки откровение о моей, так называемой, родословной не убило его тягу ко мне! С этим открытием все внутри меня натянулось. Адриан сводил с ума, сбивал с толку, представлял опасность… и что бы я сделала, попытайся он меня поцеловать? Внезапно, я уловила размытые движения, и он ушел, хлопнув дверью так, что она завибрировала.

* * *

Я проснулась от прекрасного запаха горячей жирной еды и еще более соблазнительного аромата кофе. Открыв глаза, увидела пакет из «Макдональдса» на прикроватной тумбочке. Я не слышала, как Адриан оставлял это, но я также не слышала, как он вернулся прошлой ночью. А он вернулся, так как его кровать была смята, и, судя по звукам, он был сейчас в душе.

Я принялась за еду, как голодный зверь. Шоколадка и небольшой пакетик арахиса — все, что я ела за последние два дня. Достаточно было того, что на меня наорал управляющий на заправке после того, как Адриан разбил зеркала, так что это не прибавило мне желания и дальше увеличивать гастрономические запасы. После того как поела, я быстро переоделась. Не хотелось, чтобы Адриан увидел меня полуголой, когда выйдет из душа. Наши отношения итак были довольно странными.

Моя цепочка зацепилась за свитер, когда я снимала его через голову, напоминая мне, что осталось еще одно зеркало, которое не разбил Адриан. Так как душ все еще работал, я открыла медальон, и острая боль пронзила меня, когда я увидела фотографию своей сестры на одной стороне и небольшое зеркало — на другой.

Так мы всегда будем вместе. Жасмин сказала это, когда дала его мне в ночь перед отъездом в колледж. Она почти заплакала потом, и я никогда не признаюсь в этом, но, когда я осталась одна в комнате в ту ночь, я тоже плакала. Конечно, мы дрались, как сумасшедшие, иногда, но у меня не было никого ближе нее. Со всеми остальными я притворялась, когда говорила, что все в порядке. Родителям я говорила это, чтобы они не беспокоились обо мне. Психологу — чтобы избежать дополнительных тестов или стационара. Друзьям или случайным ухажерам я не хотела объяснять вещи, которые они, скорее всего, не поняли бы. С Жас я могла быть собой, и она принимала меня со всеми моими странностями.