– Выше нос, Сес. Она будет как огурчик, – приободрил он приятеля, и Сес поднял со стола свою чашку.

Едва парень поднес ее к губам, в комнату вошла доктор Макмиллан, и оба водителя встали. Она указала им на жесткие больничные стулья и тяжело опустилась в единственное кресло.

Сес налил ей чаю.

– Как она? – с волнением спросил он. Доктор Макмиллан быстро окинула парня взглядом, увидела карие глаза, полные участия, в которых отсутствовал страх, неизбежно отметивший бы его глаза, если бы он был ответствен за положение Элис или ее нынешнее состояние. Она вздохнула:

– Нехорошо. Напрасно она не пришла к нам раньше. У нее заражение крови, и я не уверена, что мы сможем ее спасти. Она на волосок от смерти, все зависит только от того, насколько велика ее воля к жизни.

– И вы не можете ничего сделать? – спросил Берт.

– Нет. Даже современная медицина в этом случае может очень мало. Девушке придется бороться самостоятельно, возможно, она проиграет этот бой. А теперь расскажите мне все о том высоком мужчине с Лонсдейл-стрит.

– Рост около метра восьмидесяти, заносчивый малый, в темной шляпе и костюме, выглядел как джентльмен. Однако нервничал. На левом мизинце у него было кольцо с печаткой и бриллиантом размером со шляпную булавку.

– Он сутенер?

– Нет, да и она не шлюха, – возразил Берт. – Я знаю, я достаточно их возил. Это единственные люди, которые могут позволить себе такси. Почти единственные.

– Нет, она не из таких, – согласился Сес. – Она сделала ошибку, вот и все. Какой-нибудь парень обманул ее. Обрюхатил ее, а потом бросил. А она, должно быть, из хорошей семьи, потому что сказала: теперь можно домой. Помнишь, приятель? Она бы так не сказала, если бы не была из приличной семьи, а они, наверное, ничего не знают.

– Да, она была как безумная, – подтвердил Берт. – Мы обещали, что вы не скажете ее семье.

– Я и не собираюсь, – заверила доктор Макмиллан. – Я сообщу им, что она здесь, но не буду говорить, что привело ее сюда. Заражение крови можно получить от любой царапины. Даже от шипа розы. Что еще вы помните о человеке, который привел ее к вам?

– Больше ничего особенного. Черноволосый, я полагаю, он богач. Да, Сес?

Сес молча кивнул, приходя в себя от неожиданного приступа красноречия.

– Да, и мне кажется, мы его раньше видели.

– Где?

– Может, в такси, может, на улице – мне кажется, где-то в районе Лон. Или Литтл Лон[12]… Сес, ты припоминаешь этого щеголя?

– Нет, приятель. Ты, должно быть, ехал один.

– Понимаете, обычно мы не работаем вместе. У Сеса грузовик. Но там загнулся двигатель, и теперь мы работаем в две смены на одной машине. Нет, больше я о нем ничего не помню. А зачем вам это?

– Разумеется, чтобы сообщить в полицию, – тихо сказала доктор Макмиллан. – Его необходимо найти и посадить в тюрьму. Если девушка умрет, он будет виновен в убийстве. Мясники! Они наживаются на светских приличиях, которые так важны для этих глупышек, – в их сети попадаются только невинные и обманутые – и эти злодеи уродуют их, беря десять фунтов за то, на что не сподобится даже каннибал, а потом выбрасывают их на улицу как мусор, истекать кровью в трущобах. Эти люди не гнушаются ничем – ничем! Попадись они мне, я бы самолично инфицировала их смертоносной бактерией и посмотрела, на кого бы они стали похожи, дрожащие и вопящие в ожидании страшного мучительного конца.

– Нет, обойдемся без легавых, – пробормотал Берт, – только не копы…

– Почему нет? Вы – главные свидетели.

– Да, но у нас с Сесом нет причин для любви к копам.

– Я не требую от вас любви, да и полицию не очень волнуют ваши мелкие грешки. Сегодня вы пойдете со мной на Рассел-стрит и расскажете все, что знаете. А я ручаюсь, что вы выйдете оттуда без проблем. Понятно?

Им было все понятно.

В три часа пополудни Берт и Сес вошли вслед за доктором Макмиллан в полицейский участок – здание с порталом из красного кирпича – и остановились перед дежурным, стоящим за высокой конторкой.

– Я доктор Элизабет Макмиллан, у меня назначена встреча с детективом-инспектором Робинсоном.

– Да, мадам, – ответил дежурный сержант. – Он ждет вас. К вам пришли, сэр, – добавил он, обращаясь к аскетично одетому молодому человеку, сидевшему рядом.

Посетители проследовали за полицейским по коридору и вошли в маленький невзрачный кабинет со стенами, выкрашенными в казенный зеленый цвет. В кабинете были стол, ящик с файлами и четыре жестких стула. За окном звякнул трамвай. По знаку инспектора все сели, и пока полицейский выкладывал перед собой пухлую папку и отвинчивал колпачок черной перьевой ручки, в кабинете царила тишина.

– Представьтесь, пожалуйста, – сказал детектив ничего не выражающим голосом. Светловолосый, со светло-карими глазами, он казался совершенно бесцветным. В нем не было абсолютно ничего примечательного.

Все представились. Услышав «Альберт Джонсон» и «Сесил Йейтс», инспектор ухмыльнулся.

– Красные оборванцы? Все боретесь с ужасами капитализма? Уже были в России? Где, как вполне основательно полагают, было незаконно получено так много собственности?

Сес мрачно посмотрел на доктора Макмиллан. Берт, взглянув на полицейского, огрызнулся:

– Придет и ваше время, угнетатель вдов и сирот, союзник эксплуататоров…

– Довольно, – вмешалась доктор Макмиллан. – Если помните, инспектор, я говорила вам об этих джентльменах. По отношению к той несчастной девушке они проявили необычайную деликатность и доброту. Я обещала, что они должны будут только сообщить все, что знают об этом мяснике-враче, и не собираюсь становиться клятвопреступницей.

Она пригвоздила взглядом слегка замявшегося детектива, и он отступил:

– Конечно, мадам, вы совершенно правы. Итак, расскажите мне все об этом человеке.

Берт, воспользовавшийся помощью Сеса, повторил описание, и детектив тут же отбросил маску безразличия. Он порылся в папке и прочел вслух:

– Рост метр восемьдесят, короткая стрижка, смуглый, кольцо с печаткой на левой руке.

– Да, – подтвердил Берт. – Мы не видели, какие у него волосы, потому что он был в шляпе, но думаю, они черные или очень темные, как вакса. И едва приметные усы – тонкая линия над верхней губой.

– Это он, – произнес детектив. – Он уже три года промышляет мошенничеством или, по крайней мере, столько времени мы о нем знаем. Мы прозвали его Мясник Джордж. Первой жертвой была девушка по имени Мэри Элизабет Аллен, ее нашли мертвой в парке Флэгстафф Гарденз; прохожие видели, как ее выбросил из машины человек, по описанию точь-в-точь похожий на Джорджа. Между прочим, это была приличная девушка. Следующая – обычная проститутка, известная как Беспечная Лил, настоящее имя – Лиллиан Маршан. Ее нашли умирающей в трущобе на Фицрой-стрит. Она сообщила, что это работа человека по имени Джордж Флетчер и дала то же описание. Конечно, нельзя полагаться на слова такой девушки…

– Это еще почему? – взвилась доктор Макмиллан. Когда она выходила из себя, ее шотландский акцент усиливался. – Я достаточно поработала с ними и давно поняла, что им можно доверять, как и любым другим, – ради бога, они же обыкновенные женщины! И смерть Лил такая же трагедия, как смерть девушки из хорошей семьи – они умерли одной смертью, детектив-инспектор!

Доктор Макмиллан заметила, что Берт, Сес и полицейский устремили на нее совершенно одинаковые изумленные взгляды. Она сделала вывод, что все мужчины похожи, независимо от того, по какую сторону закона они находятся, но не стала произносить этого вслух.

Детектив-инспектор продолжал читать:

– Третьей была замужняя женщина – у нее было восемь детей, – которая успела добраться до дома, прежде чем умерла от потери крови. Оставила мужу записку со словами, что Джордж потребовал с нее десять фунтов, и умоляла простить. Свидетели видели, как человек, отвечающий нашему описанию, выходил из дома. Шесть месяцев назад. А теперь – ваша девушка. Когда, вы думаете, он это сделал?

вернуться

12

Литтл Лон – мельбурнский квартал красных фонарей.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: