заметен многолетний недосып

от вечного стояния на стрёме...

...стихиями не тронута не-боль –

по гипсовым сердцам не плачет мама...

в руках беспалых полу-голубок

к борьбе за мир зовёт ворон упрямо...

...на парковых часах – без трёх зеро,

на горках – феврали и неудачи...

и словом голубиным "гоэлро"

собачник задубевший озадачен...

Я буду счастливой, я твёрдо решила!

Я б раньше решила, но я так спешила –

Спешила влюбляться, смеяться и злиться,

И снова влюбляться, рожать, разводиться.

Я очень спешила: вполсилы дышала,

Вполглаза смотрела, жила вполнакала.

И много любила, и много страдала,

И часто пыталась начать всё сначала.

Всегда получала всё то, что хотелось,

Нахальство и злость выдавая за смелость.

Жила, на потом черновик сочиняя, –

Нахальная, юная, дерзкая, злая.

А сколько их было, оставшихся сзади...

Я их не любила, бросала, не глядя.

Бросала, как чашку, разбитую в спешке...

Бросала, как ферзь, не нуждавшийся в пешке.

Уже не спешу. Что смогла – то успела,

Влюблялась, рожала, плясала и пела.

Но всё на бегу, на лету или в спешке...

Разбиты все чашки, проиграны пешки...

Я буду счастливой – я твёрдо решила,

Как будто бы я никуда не спешила...

Что было, то было. Что будет – то будет,

Пусть где-то прибавится, где-то убудет...

Я буду счастливой! Я буду! Я буду...

Живу не спеша, в ожидании чуда.

Очень тихие неправды,

Очень маленькие лжи.

Неисполненные клятвы.

Непролитые дожди.

В душах – зимы, холод, стужа...

Еле тлеют угольки.

Никому никто не нужен –

Нелюбови нелегки..

Обманувшие впервые

Греют души у костра...

Неподкупны часовые

На посту у Недобра.

Все, солгавшие однажды,

Лгали, лгут и будут лгать.

Выкуп Злу заплатит каждый

Неспособностью летать.

Ложь и Зло, окончив жатву,

Собирают у межи

Неисполненные клятвы,

Непролитые дожди...

       * * *

На венском стуле, брит до синевы,

на фоне чуть подкрашенной Невы,

мой юнкер, вспышкой магния напуган,

в мундире цвета выцветшей листвы

глаза таращит, будто на плацу.

Высокая фуражка так к лицу.

Он нёс легко тяжёлые хоругви

к высокому церковному крыльцу...

"Жизнь – Государю, честь же – никому."

Исакий смутно видится в дыму...

Привычный мир изломан и поруган,

затянут кем-то в яростную тьму.

Винтовка в остывающей руке.

След от нагайки вьётся на щеке.

И цепью – очень близко друг от друга –

они лежат в утихнувшей тоске...

      * * *

На венском стуле, брит до синевы,

на фоне чуть подкрашенной Невы,

мой юнкер, очень смелый от испуга,

на фото ты останешься живым.

Ты хочешь дождь? И чтобы моросил?... И это при моем-то при масштабе?... Я вездесущ, всегдащ и темнокрыл...

       "темнокрылое" – Альберт Эм

****************************

...скажите, rara avis – вездессущ... их дохуя в саратовских подъездах... под тёмной сенью тёплых райских кущ таких полно, им имя, ссукам, – бездна... войти ж нельзя! пусть кодовый замок, консьержки, бабки, лютые собаки – подписан в доме каждый уголок, пронырливы лядащие писаки...

...неудержим их утренний порыв – поистине библейские масштабы... отрепьями подробности прикрыв, они в подъезды сонмом рвутся дабы оставить нам данайские дары... троянский конь в сравненьи с ними – пони... захвачены пространства и миры, броженье в ноосфере, полной вони... их потаённый путь слегка непрям, обильны недуховные крушенья... их обращенье к неким матерям сопровождает жертвоприношенье...

...и это ли не вызов для души? внезапный дождь и изверженье лавы... душить бы их, душить, душить, душить... порядка ради, а не для забавы... в разбитом лифте – снова письмена, на лестнице – опять иероглИфы... развязана жестокая война, но труден и бесплоден труд сизифов...

...у них башка трещит и ливер тухл, оне с похмелья маются и рыщут... их не смутят проснувшийся петух и пляски блох в кудлатой бородище, оне всегдащи, вечны и сильны, как ангелы из тьмы – непобедимы...

...и сдавшись, прочь с родимой стороны уходят обречённо пилигримы....

Написано на блиц "В Садах Лицея"

тема "Вечера на хуторе близ Диканьки"

....................................

Тиха украинская ночь.

Свеча и тени. Мрачный Гоголь

задумчив. Он, наверно, мог бы

уснуть и мысли не толочь,

как воду в ступе, но не спится...

Тоску не в силах превозмочь,

он волю душных городов

и смех раскрашенной блудницы

сменил на шорох вечеров,

на скрип дверей и блеск снегов,

на коромысла, тишь и ситцы...

Но всё равно – тоска и бред.

Гробы и церкви, вурдалаки,

вой перепуганной собаки,

круг на полу, глаза во мраке

и вновь спасительный рассвет...

Тяжёл писательский обет:

любви стыдятся, мысли гонят,

не спят, не бьются, не живут...

Неблагодарен тяжкий труд –

к чертям ли, к Богу ли с поклоном

покорным пленником идут.

За приближенье к рубикону

заплатят радостью земной,

тоской и ранней сединой,

и одиночеством... Темно...

В одну телегу впрячь неможно...

А, впрочем, нужно ли впрягать?

Не лучше ль лучшего не ждать,

а неспеша и осторожно

потрогать книги нежнокожье,

взмолиться – пожалей, о Боже! –

и души мёртвые сжигать.

..................

использованы цитаты из поэм А.С. Пушкина "Цыганы" и "Полтава"

Отклик на стихотворение Светы Мель

"Над высокими домами. Поиграем в классиков"

.................................

Над высокими домами,

между звёзд и между трав

Бог наигрывал дождями

черепичности октав,

дымнотрубности бемолей,

баркаролы голубей...

Лунный сытый рыжий нолик

(в стадной звёздчатой гурьбе

он как вождь в мушиной стае –

важен, томен и далёк),

дырки в небе колупает,

ободряя дождеток.

И с кружащих колоколен

утекают в синеве

узнавания пароли –

в томной арии бровей,

в тёплой розовости взгляда,

в скарабеистой судьбе...