- Вышел?

- Нет. Еще там. У нее правда четыре груди?

- ХОРЕК, МАТЬ ТВОЮ, БЫСТРО НА УГОЛ! МЫ РАБОТАЕМ! С НАС ШКУРУ СПУСТЯТ!

Поэтому Хорек помчался обратно на угол, надулся и поклялся завладеть девицей с четырьмя грудями, если только Куница откроет ее тайну в следующий раз, как напьется в "Сверкающем куполе".

Четыре груди!

Затем "Просто Билл" спокойно вышел из винной лавки, лениво оглядел улицу в обоих направлениях, закурил и сел в свой 450 SL, продолжая путь.

Нарковская тачка следовала за ним по голливудской автостраде. Теперь они использовали маскарад. Въезжая на шоссе, Куница спрятал свою косичку под строительную каску. Хорек сполз по сидению, осторожно выглядывая, когда Куница отвлекался.

Потом "мерседес" съехал с шоссе, развернулся на "ромашке", снова заехал и направился в обратную сторону, а Хорек надел светлый парик а-ля Фарра Фосетт и прислонился к Кунице, в то время как оба они истекали потом в остатках полуденной жары.

- По-моему, дезодорант тебе не помогает, - сказал Куница, когда Хорек свернулся калачиком у него на плече.

- А ты захотел Бо Дерек? - ответил Хорек. - О господи, только не это! Этот козел едет домой!

Когда "мерседес" и "тойота" съехали с автострады, машин между ними не было. "Просто Билл", казалось, поглядывал в зеркало заднего вида. Хорьку пришлось обнять Куницу обеими руками и прижаться еще крепче.

- Черт возьми, Хорек. Давай я отвезу тебя в морг. Тебя уже можно вскрывать.

- А как по-твоему, воняешь ты после двух дней футбола? Ты не пользовался дезодорантом с тех пор, как Христос был плотником. Ты...

- Вот он! Опять на проклятое шоссе! - заорал Куница, а Хорек швырнул свой парик а-ля Фарра Фосетт на заднее сидение и немедленно отодвинулся в свой конец машины. "Просто Билл" ехал обратно по автостраде, на этот раз направляясь прямо в центр Лос-Анджелеса, к Портовому шоссе, в сторону доков Сан Педро.

Только теперь шоссе было забито возвращающимися с работы, поэтому Куница с Хорьком держались через шесть машин после серебристого "мерседеса", который, предполагали они, не должен свернуть с шоссе до самого порта.

- Жаль, что "Просто Билл" не баба. За бабами так легко следить, сказал Хорек, искоса поглядывая на Куницу, сменившего строительную каску на ковбойскую шляпу на случай, если "Просто Билл" наблюдал за дорогой.

- Баба или нет, следить за ним чертовски тяжело, - сказал Куница, потирая опухшие глаза. Проморгайся перед слежкой.

- Если баба заметит, что за ней следят, - с ней никаких проблем, сказал Хорек, краем глаза наблюдая за Куницей. - Между прочим это ей льстит. Она думает, что ее корсет производит впечатление. Кстати о бабах...

- Да, у нее четыре вонючих груди, и ты можешь предложить мне всю зарплату, которая у тебя остается после алиментов, но я все равно не скажу, как ее зовут, - заявил Куница.

- Да ладно тебе, Куница, я же в тот раз поделился с тобой стюардессой!

- Что значит поделился? Ты мне дал ее адрес и телефон, вот и все, и ты не предупредил, что у нее слабость к самоанским гребцам, и мне чуть не перегрызли глотку, когда я заявился с пивом на вечеринку, где все парни были такими здоровенными, что по сравнению с ними Шульц и Саймон - гномы. И ты называешь это "поделиться"?

- А что, все четыре груди полностью развиты? Соски розовые или коричневые? Они как, по два с каждой стороны или как-нибудь разбросаны? Ты только скажи, как ее зовут, Труди, Ширли или Рози? Это одна из трех, так ведь?

И так далее. Они ехали в медленной, нудной - бампер к бамперу веренице автомобилей по Портовому шоссе в еле ползущем потоке движения. Выхлопные газы смешивались с надвигающимися сумерками, и появлялся тот особенный, смертоносный живописный лос-анджелесский закат.

И пока Хорек обдумывал проблему четырех грудей - две вверху и две внизу, "Просто Билл", в самую последнюю секунду перед поворотом на Санта Барбара авеню, рванул руль вправо, погнав "мерседес" вниз по съезду. Третья полоса шоссе, на которой находилась "тойота" с парой бородатых нарков, внезапно остановилась.

- Мы его потеряли! Ушел! - завопил Куница.

- Я тебе говорил, что нельзя так далеко отрываться, - завопил в ответ Хорек.

- Ты хотел, чтобы я с ним сцепился бамперами? Может ты хотел, чтобы он нас взял на буксир?

- Ты все хитришь да осторожничаешь, и погляди, что из этого вышло! Я семь раз подстригал газон! Почему ты не поехал по центральной полосе?

- Потому что в пробке нельзя ехать по центральной полосе, пень ты недоделанный! На центральной полосе ты застрянешь!

- Значит, ты схитрил, и теперь мы в пробке и можем спокойно спуститься к океану и посмотреть, как ловится рыбка, или поискать ракушки, или...

- Хорек, он позади!

И он действительно оказался позади. "Просто Билл" вернулся на шоссе на въезде со Слюзон авеню. Куница увидел его через зеркало шестью машинами дальше.

- Господи Иисусе! Не оборачивайся, - сказал Хорек.

- Ты думаешь, у меня не все дома? Надевай парик.

- Ты сказал, что дезодорант мне не помогает, - напомнил ему Хорек.

- Брось дуться и двигайся сюда!

Поэтому они снова сидели прижавшись на протяжении пяти миль, а "Просто Билл" ехал за ними. Вообще-то это был неплохой способ следить за ним, поскольку большинство водителей включает сигнал поворота задолго до самого поворота, и Куница мог увидеть сигнал и свернуть первым. Только "Просто Билл" не ездил, как большинство водителей. Он даже не ездил, как большинство дилеров. Он ездил, будто отвозил секрет нейтронной бомбы этим проклятым русским, и Кунице это до смерти надоело. Куница совсем потерял терпение, когда "мерседесу" удалось протиснуться сквозь просвет между двумя машинами и въехать на левую полосу. Он начал быстро уходить.

- Он в левой полосе, Куница! - сказал Хорек.

- Вижу.

- Так выезжай к чертовой матери из этой полосы!

- Я не могу. Ты что, не видишь, что меня зажали?

Затем Куница высунулся из окошка и безумно замахал рукой старику в соседнем "бьюике", который беззубо улыбнулся и помахал ему в ответ. И их еще больше зажали.

- Я всю свою вонючую жизнь провожу на самой медленной полосе, - ныл Хорек.

Потом Куница опять высунулся из окна и завизжал на "Триумф" ТR-7, ехавший впереди. Водитель ответил им оскорбительным движением руки и злорадно нажал на тормоза, что заставило Куницу ударить по своим тормозам, а Хорька влететь головой в стекло, в результате чего парик а-ля Фарра Фосетт сбился на сторону.

Куница отреагировал немедленно: он стал методично бить ТР-7 двухместный автомобильчик с откидным верхом - бампером под зад, с каждым ударом посылая "Триумф" вперед, пока голова его водителя не начала мотаться взад-вперед, как метроном. Водитель ТР-7 поднял обе руки вверх в жесте униженной капитуляции и выехал с шоссе на траву, позволив тем самым Кунице съехать на обочину и, накренившись, промчаться с сумаcшедшей скоростью с полмили, после чего они увидели, что "мерседес" спокойно едет по второй полосе. В таком отдалении от центра движение было меньше, и темнота растворила розовато-лиловую и малиновую красоту зловеще дымного заката.

К тому времени, как они подъехали к Сан Педро, Хорек накачался пивом прерогатива пассажира - и накачался достаточно, чтобы порассуждать с философской точки зрения. Он сказал, - По-моему, в последнее время гороскоп мне не светит. Ты еще видишь "Просто Билла"?

- Я-то еще вижу, - с отвращением сказал Куница, - чего не могу сказать о тебе.

- Мне кажется, мне следует переехать из Вениса, - сказал Хорек. - В моем возрасте уже поздно искать любовь в шуме прибоя.

- У тебя отсохнут жабры, - проворчал Куница, наблюдая за тем, как "мерседес" постепенно съезжает на правую полосу. - Тебе нельзя далеко от воды. Ты долго не протянешь.

- Мне все равно, - сказал Хорек, вспарывая последнюю банку с пивом и заставляя Куницу выругаться. - У меня плохая карма. По-моему, мне надо взять отпуск за свой счет, поехать в Гималаи и начать поклоняться какому-нибудь китайскому гуру в Катманду или как его там.