Марк постепенно пришел в себя, и уже даже смог присесть на свое место, потихоньку растирая лицо и уши. Он отпил еще немного воды, и, улыбнувшись, протянул бутылку женщине, которая ему помогла.

— С вами точно все в порядке? — она вглядывалась в его лицо уже спокойнее, и также улыбнулась ему в ответ.

— Да, спасибо огромное, извините, что напугал вас так.

— Да ну, ничего страшного, я уже была в подобных ситуациях. Это нормально, да еще и в метро.

— Все же не каждый готов так помочь в огромном городе, где никто никого не знает, при этом вы были готовы вызвать скорую и подождать ее со мной, теряя свое личное время, это о многом говорит, — Марк с благодарностью смотрел ей в глаза.

Женщина немного смутилась и искренне улыбнулась. Ей было приятно, хотя она и думала о том, что сделала то, что должен был сделать каждый человек для ближнего своего. Это была святая обязанность людей в этом мире, про которую многие просто забывали или старались забыть.

— Как раз моя остановка, — сказала она. — С вами точно все будет хорошо?

Поезд начал замедлять движение.

— Да, не переживайте, и еще раз спасибо вам большое. Мне еще ехать пару остановок, но я уже чувствую себя хорошо. Я вам очень благодарен, — сказал Марк и пожал ей руку.

Женщина кивнула ему в ответ с радостной улыбкой на лице. Вагон остановился, раскрылись двери, она живо и молодо выскочила на платформу, и, чувствуя душевный подъем, легко и быстро пошла по перрону, на ходу поправляя прическу. Вечером того же дня ей позвонила ее мать, с которой они не разговаривали около года из-за нелепого скандала. В итоге, извинившись друг перед другом, настало время слез примирения и возможности дочери увидеть мать, и бабушке увидеть внучку.

Поезд еще ехал, и Марк сидел на том же месте, продолжая растирать щеки, уши и лицо. Тело его уже почти успокоилось, и юноша почувствовал, что ему уже намного легче, а значит, в ближайшее время приступ пока что не повторится.

Вот уже показалась платформа, и Марк, накинув шлейки рюкзака на плечи, вышел из вагона и быстрым шагом устремился к лестнице наверх, а затем на эскалатор, который наконец-то вывезет его из этого подземного Ада. Выйдя на поверхность, парень глубоко вдохнул свежий воздух и почувствовал облегчение. Он попытался сделать вид, что ничего не было, понимая, что чем раньше он выкинет эту ситуацию из головы, тем быстрее придет в себя, и тем дольше таких вещей с ним не будет повторяться.

Самое лучшее лекарство в таких случаях — полностью переключить свое внимание, что, несомненно, очень непросто, когда знаешь, что твой организм и мозг, играя друг с другом, могут в любой момент без видимой причины и каких-либо предпосылок довести тебя до предобморочного состояния среди огромного города в толпе незнакомых людей. А такая перспектива кого хочешь доведет до отчаяния и испуга. Поэтому Марк решил сконцентрироваться на конкретных мыслях, чтобы увлечь свой разум в другом направлении.

Внезапно юноша увидел свой автобус, за стеклом которого была приклеена надпись с названием аэропорта в качестве конечной остановки. Он быстро вскочил на подножку, уточнил у водителя направление и, убедившись, что выбрал верный путь, отдал деньги за проезд и прошел по салону до самого конца. Там парень устроился достаточно комфортно в мягком сиденье, закинув рюкзак на верхнюю полку. Через десять минут автобус тронулся и еще полчаса вез своих пассажиров к аэропорту.

Марк никогда не летал на самолетах, и теперь представлял, как это будет. Ему было немного не по себе, возможно даже страшно, но он пытался представить, как будет красиво, когда их авиалайнер взлетит над самыми облаками. Ранее юноша наблюдал эти виды лишь на фото и видео, снятые другими людьми из иллюминатора. Представляя полет, Марк старался не думать о том, как будет реагировать его тело. Друзья ранее предупреждали его, что взлет с непривычки может показаться пугающим из-за резкого вертикального подъема самолета. Парень лишь сжал кулаки и думал о том, что у него нет выбора, и либо он преодолеет себя, либо пусть погибнет, потому что дальнейшая жизнь в таком виде — абсолютно неполноценным — не представляется ему возможной. Не то, чтобы Марк никому не нужен был с такой «болезнью» — он, прежде всего, не был нужен такой сам себе, а тогда лучше и не жить вовсе, если ему не удастся справиться с этим. Юноша ставил на кон все, самую свою жизнь, и, по его мнению, риск был оправдан.

Немного покружив по зданию аэропорта, Марк быстро разобрался куда ему было нужно идти, и, дождавшись времени регистрации на рейс, стал в очередь и в итоге получил свой билет до Гонконга. Затем, пройдя паспортные и багажные контроли, прошел к огромным окнам, выходящим на взлетные полосы и на самолеты, ожидающие своих пассажиров. Марку авиалайнеры показались поистине огромными, ибо так близко он их никогда не видел, и внутри у него на миг как будто поднялись все внутренности.

Юноша прошел огромный полупустой зал к своему гейту и сел в месте ожидания среди пустых рядов кресел рядом с окном поодаль от группы людей, которым, как он понял, лететь на том же рейсе. Марк повернул голову и посмотрел на несколько авиалайнеров, пара из которых, как два пузатых неповоротливых кита, выкатывалась на взлетные полосы. Скоро он покинет страну, и окажется очень далеко от дома.

Гейт открылся, и служащая аэропорта начала проверять билеты. Марк быстро прошел очередь и уже выходил из «кишки», присоединенной к самолету, прямо в салон. На входе парня приветствовала улыбчивая стюардесса, и, посмотрев на его билет, рукой указала направление, в котором ему надлежало пройти до своего посадочного места.

В салоне авиалайнера было чисто и свежо. Воздух внутри показался Марку достаточно сухим из-за работы кондиционеров. Часть пассажиров уже расселась на своих местах, и юноша быстро и беспрепятственно прошел к своему, закинул рюкзак наверх и уселся, с интересом разглядывая все вокруг. В соседнем кресле, возле иллюминатора, сидел парень турецкой внешности, в салоне было достаточно много иностранцев.

Марк выглянул в маленькое окошко и увидел крыло самолета и часть взлетной полосы. Ему стало немного не по себе, и сердце уже потихоньку начинало свой разгон. Он вдохнул поглубже, чуть подавшись телом вперед и поглаживая и разминая колени руками, повернулся к рядом сидящему парню и улыбнулся. Тот улыбнулся Марку в ответ и едва кивнул.

Все пассажиры расселись по местам. Несколько раз пилот самолета дал объявление по внутренней связи в салоне, и затем все начали застегивать ремни безопасности. Марк быстро огляделся вокруг и последовал примеру остальных. Самолет тронулся и стал потихоньку катиться вперед, затем медленно повернул направо и остановился перед разгоном. Марк откинулся назад на спинку и смотрел вперед, сердце уже билось стабильно быстро, но юноша пытался успокоить себя, дыша размеренно и стараясь думать о чем-нибудь приятном.

Пилот дал последние указания пассажирам, и стюардессы со стюардами быстро пробежались между рядов, удостоверившись, что все пристегнуты, и не произошло никакой нештатной ситуации. Затем прошли в конец салона, сели и пристегнулись.

Внезапно самолет покатился, и Марк понял, что сейчас они начнут взлетать. Сердце заколотилось с бешеным ритмом, доводя его до исступления, и страх погладил парня своей шершавой рукой по всему телу. Пальцы его ног вдавились в дно обуви, икры напряглись, а пальцы рук сжали подлокотники так, что стали белыми. Шея напряглась до предела, вжимая затылок в спинку кресла. Авиалайнер разгонялся все быстрее, и юноша немного повернул голову направо и увидел в окно, как край взлетной полосы на большой скорости превращается в размытую от большой скорости линию.

«ВЗЛЕТ!», — резко пронеслось у Марка в голове. В тот же миг он почувствовал отрыв самолета от поверхности земли. Все его внутренности ушли вниз, дыхание вмиг спёрло, а картинка перед глазами: пассажиры, кресла, мониторы — всё поплыло и как бы растянулось, как будто художник, недовольный своей картиной, широкой кистью мазнул по мольберту сверху вниз, размазывая краски по полотну. Это кошмарное чувство продолжалось секунды три, но ничего хуже Марк, как ему казалось, еще не испытывал. В какой-то момент он думал, что вот-вот потеряет сознание. Затем вся картинка резко стала нормальной, но двигатели самолета продолжали издавать ужасающий гул, который сводил юношу с ума, а тело его свело судорогой. Ему было тяжело дышать и сильно тошнило, кружилась голова, вены на его руках стали узкими, как ниточки. Их почти не было видно. Марк хотел срочно покинуть самолет и не возвращаться на него больше никогда. Он думал, что прямо сейчас умирает. Глаза его были широко раскрыты, и теперь парень ловил воздух раскрытым ртом.