Он как раз поравнялся с домом Сосновских, когда на крыльце появилась Елена Дмитриевна.
- А я к вам! - сказала она, увидев оперуполномоченного.
Ванжа удивился:
- Ко мне?
- Нина не пришла домой. Я всю ночь глаз не сомкнула, ждала...
Елена Дмитриевна заплакала. Ванжа смотрел на ее сразу постаревшее лицо, видел, как она силится и никак не может застегнуть пуговицы наспех накинутой кофточки. Перед глазами возник Ярош - статный, кудрявый, с холодной улыбкой на устах: "Вы проводите ответственную операцию под названием "Сирень"?.. Честь имею!" Так вот как далеко зашел он в своих ухаживаниях! Нина даже ночевать не пришла домой.
- Успокойтесь, Елена Дмитриевна, - угрюмо сказал он. - Загулялась девушка, бывает... Вот и пошла прямо на фабрику.
- Я звонила. На работе ее нет... Скажите, вы же в милиции служите, красные от слез глаза Елены Дмитриевны смотрели на Ванжу умоляюще, - с нею что-то случилось? Я боюсь...
- Пойдемте в райотдел, напишите заявление. Такой порядок... И пожалуйста, не плачьте, на нас уже люди смотрят.
Елена Дмитриевна наконец застегнула пуговицы.
- Я не буду. Знаете, как вас увидела, сразу стало легче. Мне же самой на работу, я в типографии работаю, а тут... Вы уж простите, что я к вам так. У вас своих дел хватает. Но верю, вы поможете. Дружбой с вами Вася не нахвалится. А он у меня такой, к кому попало не припадет...
Казалось, она боится молчания, потому-то и говорит, говорит, глотая слова, и никак не может или не желает остановиться.
5
Выпросив у дежурного по райотделу мотоцикл, Ванжа поехал на улицу Котовского. Дверь открыла маленькая круглолицая женщина.
- Вам кого?
- Тут живет Ярош? Ярослав Ярош, - уточнил Ванжа, заглядывая в чистую бумажку.
- Я его мать. А что случилось?
- Не волнуйтесь, ничего особенного. Оперативный уполномоченный Ванжа. Мы разыскиваем один мотоцикл...
- Слава в отпуске. Как раз сегодня поехал. Поездом, понятно. Путевка у него в Мисхор. А мотоцикл - в радиокомитете. У нас, видите, пятый этаж...
- Кстати, у вашего сына какой мотоцикл?
- "Ява".
- Ну а нас интересует Иж. Выходит, я напрасно вас потревожил.
- Ничего, я понимаю, служба у вас такая. А у меня сердце екнуло. Славик пришел вчера какой-то нервозный.
- С работы?
- Не знаю, было уже восемь часов. Может, ходил на свидание да поссорился с девушкой. Кто их разберет... А потом подался на запись на той проклятущей "Яве". Зачем только отец купил ее? Носится где-то, а у матери сердце ноет.
- Какая запись?
- Я не спрашивала.
- А почему вы думаете, что он поехал на мотоцикле?
- За ужином сказал: на запись еду. На мотоцикле.
- Так-так... Ну, я пошел, заговорился, а это мне, сами понимаете, ни к чему. Моя забота - найти мотоцикл. Проводили, значит, сына?
- Где там! Не позволил. Возвратился на рассвете, торопился. Весь в отца, тот тоже не любит, чтоб его провожали.
В радиокомитет Ванжа входил уже сильно встревоженный. Слишком загадочно выглядело ночное путешествие Яроша. Человеку через несколько часов на поезд, а он садится на мотоцикл и мчится на какую-то запись. Что может записывать звукорежиссер среди ночи и какая в этом нужда?..
Главный редактор оторвался от бумаг, разложенных на столе, положил шариковую ручку.
- Месячник безопасности движения?
- Нет, товарищ...
- Савчук Андрей Андреевич. Так вы не из ГАИ?
- Оперуполномоченный уголовного розыска Ванжа.
Лейтенант вынул из кармана удостоверение.
- Любопытно! С ГАИ поддерживаем постоянную связь, а с вашим братом не было случая. Приземляйтесь.
- У вас работает Ярош?
- Звукорежиссер? А в чем дело?
- Что вы можете о нем сказать?
- В Киев переманивали. Не захотел. А туда кого попало не приглашают. Вы, товарищ лейтенант, берите, как говорят, быка за рога. Минут через десять у меня совещание. Ярош что-то натворил?
- Нет, - сказал Ванжа. - Во всяком случае, мне хотелось бы так думать. Но он, возможно, последний, кто видел девушку, которая прошлой ночью исчезла.
- Исчезла? Не Нина ли?
- Вы ее знаете?
- Слыхал, что именно так зовут его невесту.
- Невесту?
- Кто-то говорил, что дело идет к свадьбе.
- Где сейчас Ярош?
- В отпуске. С сегодняшнего дня. Должен был ехать в Крым. Могу уточнить, куда именно.
- Не надо. В Мисхор. В последнее время вы давали ему какие-либо поручения? Я имею в виду - записать что-нибудь? Скажем, вчера.
- Нет. А почему это вас интересует?
- Прошлой ночью, за несколько часов до отхода симферопольского поезда, Ярош ездил на мотоцикле делать запись.
- Понятия не имею.
- Значит, не поручали. Скажите, Андрей Андреевич, а что можно записывать ночью?
Савчук пожал плечами.
- Все. Конечно, ночь не очень подходящее время...
- Как вы записываете?
- Смотря что. В распоряжении радиокомитета есть специальный автобус с надлежащей аппаратурой. Он сейчас в ремонте. Но вы же сами сказали, что Ярош воспользовался мотоциклом. Следовательно, записывал он на портативном магнитофоне Р-5, других у нас нет.
- А мне можно его посмотреть?
- Именно тот? Нет. Я разрешил ему взять магнитофон с собой. Ярошу давно хотелось создать звукофильм о море.
- Я хотел бы еще узнать, почему личный мотоцикл Яроша содержится в служебном помещении?
Савчук нахмурился.
- А вам, извините за неучтивость, что до этого? Уход и бензин - за Ярошем, а места "Ява" занимает немного. Не вижу криминала.
- Мотоцикл сейчас в гараже?
- Не знаю, но это можно выяснить.
- Да не обижайтесь, Андрей Андреевич, к вам у меня претензий нет. Просто я сам должен осмотреть "Яву". Судя по всему, Ярош брал мотоцикл ночью. У него есть ключи от гаража?
- Ни в коем случае! Днем ключи у завхоза, ночью - у сторожа.
- У сторожа? Вот и прекрасно. Мне необходимо с ним встретиться.
- Он сейчас дома. - Савчук вызвал секретаршу. - Надюша, домашний адрес сторожа. Только побыстрее. И приглашайте редакторов. С квартальными планами. Вы поняли?
Главный поднялся, направился к столику, где стоял графин с водой, но на полпути остановился.
- Товарищ лейтенант, вы уверены, что с этой девушкой, Ниной, случилось что-то такое... одним словом, плохое?
- Как вам сказать... Мы знаем только, что ни дома, ни на работе ее нет.