Она взяла большой кусок мяса и тут же положила обратно; подула на пальцы.

– Нет племени? – растерялась Аска.

Старуха придвинулась ближе.

– Ты ведь кайя? – спросила она, подслеповато щурясь.

Белка кивнула. Старуха заулыбалась и затрясла головой – еще немного, и отвалится челюсть.

– Моя бабка была кайя, – сказала она. – Она рассказывала: раньше навси были кайя… Очень давно они пришли на Большое Озеро и стали здесь жить.

Протянув руку, она дотронулась до щеки Белки холодными и сухими пальцами.

– Такая юная… И одна… Куда ты идешь, девочка-кайя?

– Я иду за своим родом, – проговорила Белка.

Старуха словно все поняла и убрала руку.

– Ешь, – сказала она, ткнув в плошку узловатым пальцем. – Тебе нужны силы. Много сил.

Белка впилась в мясо зубами, по подбородку потек жирный сок. В два счета разделалась с первым куском и взяла следующий.

– Как это нет племени? – снова спросила Аска. – Тебя изгнали?

Белка резко выпрямилась.

– Нет! Люди на летающих лодках пришли в селение, забрали всех и сожгли дома.

– На летающих лодках?!

– Они похожи на птиц, – сказала Белка. – Их крылья растут из головы, они грохочут и ревут громче, чем стадо бизонов.

– Громовые птицы! – Одна из женщин прикрыла рот рукой.

– Вы их видели? Куда они улетели?

– Нет, мы не видели. – Аска показала на старуху. – Матушка Ши рассказывала.

Та поскребла подбородок.

– Давно, когда не было Длинного Дома и навси жили на берегу, громовые птицы прилетали в селение. Они сожгли дома и унесли людей. Остались лишь те, кого духи спрятали в тростнике. А потом пришел Одноглазый Кеттил и построил Длинный Дом. Так навси стали жить на воде.

– А птицы больше не возвращались?

Старуха покачала головой.

– Где же их искать? – Белка оглядела женщин. Никто ей не ответил.

Девочка уставилась в миску. Теперь, когда река кончилась, Белка не знала, куда ей идти. И как она теперь найдет свое племя?

– Хозяйка Пауков знает, – сказала матушка Ши, разглядывая собственные руки.

– Кто знает? – переспросила Белка.

– Хозяйка Пауков, – сказала Аска шепотом. – Она знает и прошлое, и будущее. Она тебе поможет.

– И где искать эту… Хозяйку Пауков?

Пауков… Белка могла расцарапать лицо любому, кто назовет ее трусихой, но при мысли о пауках ее спина и руки покрывались мурашками. Маленькие, мохнатые, многоногие существа – что в них страшного? Но Белка предпочла бы выйти с ножом против саблезубой кошки, чем дотронуться до паука.

– На Паучьем Дереве, – сказала Аска. – Надо плыть на каноэ. Я отвезу тебя – потом, когда ты отдохнешь.

Снаружи послышался свист. Аска вышла из дома, но вскоре вернулась.

– Пойдем, – сказала она, беря Белку за руку. – Отец хочет тебя видеть.

– Отец?

– Одноглазый Кеттил, – сказала Аска. – Он вождь навси.

– А где Вим? – спросила Белка, шагая следом за Аской.

– В мужской части Дома, – сказала девушка. – Не волнуйся, о нем позаботятся. Он еще спит. А когда проснется – его накормят…

Аска прикусила губу, а затем добавила:

– Пусть попробуют сделать что-то не так.

Навстречу вышел рыжебородый Лорхи. Остановился, перегородив дорогу.

– Это и есть девчонка, исцеляющая раны? – спросил он, наклоняясь к Белке.

Смотреть на него было тяжело. Выпученный глаз постоянно двигался, второго – не видать. Лорхи глядел куда угодно, только не на собеседника.

– Моему брату надо научиться держать язык за зубами, – мрачно сказала Аска.

– Постой, – сказал Лорхи, поднимая руку. – Я порезал палец, может, она его вылечит? Ой, как больно!

– Отойди, – нахмурилась Аска. – Твой палец сам заживет. А мы идем к отцу. Он хочет ее видеть, и ждать он не любит.

Лорхи криво усмехнулся и отошел на полшага. Но стоило Аске подойти ближе, он схватил ее за руку.

– Погоди, – сказал он. – У меня есть для тебя подарок.

Он вытащил небольшой продолговатый предмет. Блестящие накладки сверкнули на солнце.

– Смотри, какая красивая вещь! А еще смотри, как она умеет…

Он поднес предмет к губам и дунул. Послышался дребезжащий звук. Это оказалась музыкальная коробочка, на которой Вим играл свои странные песни.

– Нравится?

Аска изумленно уставилась на музыкальную коробочку. Лорхи снова подул в нее, лицо аж раскраснелось от усердия. Противный звук совсем не походил на песни Вима – должно быть, коробочка была заколдована и подчинялась лишь одному владельцу. Аска протянула руку, но Лорхи убрал коробочку за спину.

– Я тебе ее подарю, – сказал он. – Но взамен…

– Это вещь Вима, – сказала Белка.

– Что? – сказал Лорхи, поворачиваясь.

Их глаза встретились. Белка уже сталкивалась с подобными взглядами – злыми, жестокими и жадными. Точно так же смотрел на нее Тойк, когда хотел отнять у нее рыбу.

– Это вещь Вима, – повторила Белка. Рука потянулась к ножу.

Аска выхватила музыкальную коробочку и отскочила назад. Лорхи уставился на свою руку, перевел взгляд на девушку…

– Ах ты, дрянь! – зашипела Аска. – Уйди сейчас же, или…

Щеки девушки пылали, она сжала кулаки. Лорхи попятился. Кадык на тонкой шее ходил ходуном.

– Ты еще… – не договорив, он улизнул в дом.

– Дрянь, – процедила Аска, словно сплюнула слово под ноги.

Из двери выглянул Кирк.

– Аска, отец ждет. А он…

Девушка схватила его за одежду и дернула. Кирк даже не сопротивлялся и лишь изумленно таращился на сестру.

– Что ты разболтал?

– Я?! Я ничего…

– Беги к Виму, – проговорила Аска. – И сиди рядом. Ни на шаг, понял?

– Да ты чего? – Кирк отступил, поправляя одежду.

– Если с ним что-нибудь случится, – продолжила Аска, – я с тебя заживо сдеру кожу… Я вырежу твой болтливый язык и…

Девушка шумно выдохнула.

– Да успокойся, – сказал Кирк. – Ничего с твоим будущим мужем не случится.

– Ты еще здесь?

Кирк хотел что-то сказать, но махнул рукой и ушел, бормоча про «сестру-идиотку».

– С будущим мужем? – переспросила Белка. – Но…

– Пойдем, – сказала Аска, смотря в спину брату. – Отец ждет. Нельзя заставлять его ждать.

Они вошли в длинный и просторный зал. На стенах, как и снаружи, висели оленьи черепа. Множество черепов… Белка посмотрела на пустые глазницы, и ей стало не по себе. Пол устилали мягкие шкуры, и шагов было не слышно. Но Белка все равно ступала как можно осторожнее. Тишина казалась живой и плотной. Даже звуки снаружи не осмеливались сюда проникать. Огонь в большом очаге еле теплился; красные угли то вспыхивали, то снова гасли.

– Это главный зал, – сказала Аска. – Здесь собираются все навси. Тут мы пируем после удачной охоты…

Девушка говорила негромко, но в тишине зала голос прозвучал подобно удару грома. Собираются все навси? Кроме них в зале никого не было. Хотя… Белка прищурилась.

В тени у дальней стены стоял помост, укрытый мохнатыми черными шкурами. Медвежьими… Белка поежилась: кайя не убивали медведей, а уж сдирать с них шкуры и нести в жилище было и вовсе немыслимо. Следуя за Аской, Белка подошла ближе.

На помосте сидел старик. Седой как лунь и такой худой, что лицо походило на череп, обтянутый блестящей желтой кожей. Длинная борода свисала ниже пояса, морщинистые руки покрывали старческие пятна. Глаза старика были прикрыты, словно он спал, хотя губы его двигались. Он что-то шептал, но Белка не услышала ни звука.

Старик кутался в тяжелую медвежью шкуру, на голове красовалась коническая шапка, украшенная рогами тура. Одной ногой он опирался на череп неизвестного Белке животного. Не меньше черепа мамонта и с огромными острыми зубами хищника.

Аска подтолкнула ее в спину.

– Не бойся, – прошептала она. – Он тебя не обидит. Это Кеттил, мой отец.

– Аска, – послышался голос, похожий на скрип старого дерева. – Ты привела чужую девочку?

– Да, отец…

Кеттил поднял голову.

– Подойди ближе, дитя, – проскрипел он. – Я хочу на тебя взглянуть.