– Я ужинаю дома, – спокойно прервала она его. – Но даже если бы это было не так, ты прекрасно знаешь, что я не в состоянии допустить нечто подобное. – Она укоризненно взглянула на Уолтера. – Твой приезд, безусловно, был для меня неожиданностью, но раз уж это случилось, ты можешь рассчитывать на мое гостеприимство, как и любой другой человек.

– Спасибо. – Уолтер сдержанно улыбнулся. – Но если ты все-таки собиралась уйти, я бы предпочел компанию миссис Робинс или Лейтона, чем ужинать в одиночестве.

Милдред нахмурилась.

– Не можешь не думать о том, что произошло с тобой?

– Похоже, что так. – Уолтер в очередной раз отхлебнул виски и нашел, что напиток отличный. – Давай не будем говорить об этом. Уверен, тебе тоже не по себе от моих злоключений.

– Конечно. – Милдред отошла к окну. – Но, по крайней мере, это отвлекает меня от собственных проблем. Расскажи, как ты жил эти пять лет. Что делал?

– Неужели тебе это интересно? – Уолтер был удивлен подобным вопросом. Ты уже практически все знаешь… – Он пожал плечами. – Сначала у меня была временная работа, а потом я устроился на эту пресловутую фирму и служу там уже четвертый год.

Милдред прислонилась плечом к оконной раме.

– Ты живешь один?

– Да. – Уолтер помолчал, а потом сказал с подкупающей откровенностью: – Конечно, у меня были подружки, но ни одну из них я не смог вынести долго.

Сердце Милдред дрогнуло, но она сказала себе, что не должна реагировать на это признание так болезненно. Что удивительного в том, что у молодого, здорового и к тому же не связанного узами брака мужчины были кратковременные романы?

У меня небольшая квартира: спальня и гостиная. Я все эти годы жил там один, если не считать Шейлы.

– Шейлы? – удивилась Милдред. – Это еще кто?

– Моя собака, – пояснил Уолтер. – Это был прелестный веселый кокер-спаниэль, но он погиб три месяца назад. Попал под машину.

– Мне очень жаль, – пробормотала Милдред, и глаза ее наполнились слезами. Она очень любила животных, и смерть каждой из собак, живущих в поместье, воспринимала как свое личное горе. – Я хорошо понимаю, каково тебе было потерять его, – сказала она, и, заметив, что Уолтер допил виски, протянула руку к его стакану. – Позволь, я налью тебе еще, ведь до ужина добрых полчаса.

Они снова надолго замолчали.

Милдред протянула Уолтеру стакан очень осторожно, явно стараясь не коснуться его руки. Затем она устроилась в кресле напротив.

Вертя стакан в ладонях, он задумчиво смотрел на нее, а она прикрыла глаза, и, прислушиваясь к потрескиванию дров в камине, мечтала забыть все, что когда-то связывало ее с этим мужчиной.

– А ты, – наконец решился Уолтер задать давно мучивший его вопрос, – не планируешь новое замужество?

Милдред вздрогнула. Она не ожидала такого поворота беседы и не сразу нашлась, что ответить. Они знали друг друга слишком хорошо, чтобы она могла произнести заведомую ложь.

Одна из пуговиц его рубашки расстегнулась, приоткрыв темный завиток волос на груди. Сквозь тонкую ткань Милдред чувствовала силу его тела, которое когда-то знала так же хорошо, как свое собственное.

– Нет, я не думаю больше о замужестве, наконец ответила она, стараясь говорить уверенно.

– Тогда позволь поинтересоваться, с кем ты разговаривала только что по телефону? спросил Уолтер. – Не с мистером ли Делмаром-младшим?

Милдред холодно взглянула на него.

– Это всего лишь дедушка. Ему стало известно – не спрашивай как, – что ты пропал. Он интересовался, все ли в порядке.

– И тебе пришлось разочаровать его, – с вызовом сказал Уолтер и сощурил глаза.

О Господи, подумала Милдред, и этот туда же. Последние пятнадцать минут она провела у телефона, объясняя лорду Персивалу причину своего отсутствия в Стоунхилле, и теперь намек Уолтера на то, что она разделяет отношение к нему своего деда, задело ее.

– Кто знает, что он думает на самом деле, – ответила она примирительно после долгой паузы. – Достаточно того, что я часто огорчала его. Ты, разумеется, полагаешь, что дедушка считает мою жизнь неудавшейся, но в данном случае ошибаешься: он не теряет надежды.

Лицо Уолтера погрустнело.

– Неудавшейся? – повторил он задумчиво. – Не думаю, что ее можно охарактеризовать так, Милдред, – сказал он. Рука, все время поглаживающая подлокотник обитого кожей кресла, выдавала его волнение, но Уолтер заставил себя улыбнуться. – Ты всегда была для своего деда маленьким златокудрым ангелочком, прости мне эту метафору. Я удивлен, что он еще не добился своей цели, подобрав для тебя отличную, по его мнению, партию. Поверить не могу, что мистер Делмар-младший – всего лишь первая кандидатура на роль твоего мужа.

– Ты даже не представляешь, насколько сам похож на моего деда, – заявила Милдред. – Вы оба если уж что-нибудь вобьете себе в голову, то ни за что не отступите. И, ради Бога, перестань называть Элджернона мистером Делмаром. Не припоминаю, чтобы ты раньше говорил о людях так официально.

– Это все потому, что прежде нам не приходилось оказываться в подобной ситуации, – заявил Уолтер.

Милдред вопросительно вскинула голову. Сегодня она опять гладко зачесала волосы, оставив у висков свободные шелковистые пряди, и он отметил, какого они необычного цвета – не рыжие, не золотистые, а, скорее, напоминающие тусклую бронзу.

– Когда мы познакомились, – продолжал он, – ты называла себя просто Милдред Кроуфорд. Видимо, это были последствия пребывания в колледже, где тебе не хотелось отличаться от остальных студентов. Когда я впервые увидел тебя, то даже представить не мог, что ты владелица замка и обладательница древнего титула.

Милдред откинулась в кресле и, положив ногу на ногу, прищурившись, разглядывала бывшего мужа.

– Мы давно разобрались с этим, Уолтер, – мягко заметила она. – К чему начинать снова?

Лорд Персивал так не думает.

– Откуда ты знаешь, что он думает? – нетерпеливо отозвалась она, сознавая, однако, что он прав. – И почему тебя так занимают его мысли?

– Он меня ненавидит.

Милдред от неожиданности подалась вперед.

– Ну, знаешь, это просто глупость. Мне прекрасно известно, что у вас с моим дедом абсолютно разные взгляды на жизнь, но думать, что он тебя ненавидит – полнейший бред.

Уолтер отхлебнул виски.

– Что ж, если ты так считаешь… – протянул он, но Милдред почувствовала, что не убедила его.

– Да, считаю. – В ней поднималось легкое раздражение. – У меня достаточно оснований полагать, что он просто беспокоится обо мне и хочет, чтобы все закончилось хорошо.

– Тут я не буду с тобой спорить, – согласился Уолтер, глядя на Милдред поверх бокала. – Ладно, оставим эту тему. Я не больше твоего желаю беседовать о лорде Персивале. То, что он думает, не имеет сейчас никакого значения. Ты завела этот разговор, а не я.

– Ну, конечно, – раздраженно начала она, но странное выражение, появившееся на лице Уолтера, заставило ее прикусить язык.

Черт возьми, подумала она, почему мы не можем просто поговорить, вместо того чтобы копаться в прошлом?

– Значит, ты не собираешься замуж за мистера… за Элджернона? – помолчав, уточнил Уолтер, проводя пальцем по краю бокала.

У Милдред перехватило дыхание. Движение его руки взволновало ее больше, чем вопрос. У Уолтера были сильные красивые пальцы, и она хорошо помнила их прикосновения. Слишком хорошо, судя по неожиданному отклику ее тела.

Господи, мне казалось, что я лучше владею собой, с неудовольствием подумала она.

Уолтер поднял глаза. Не желая, чтобы он догадался о том, что с ней происходит, Милдред резко встала и отошла к окну. Сообразив, что собеседник все еще ждет от нее ответа, она сдержанно бросила через плечо:

– Это имеет какое-то значение?

– Нет. – В быстроте его отклика сквозило неподдельное безразличие. – Я всего лишь пытаюсь поддерживать светскую беседу. Но, согласись, речь идет о чем-то подобном… если только у тебя не появилась привычка по выходным развлекать молодых людей и их родителей.