Наконец Джейн повернулась к Рэнди.

– Понимаешь, не так-то легко, когда тебя постоянно переводят из одной патронажной семьи в другую. Только начнешь привыкать к новому месту и людям, как непременно что-то случается и тебя отвозят к другим опекунам. А там все начинается сначала – новый дом, новая семья и окружение. После нескольких подобных перемен постепенно перестаешь сближаться с людьми, с которыми вынужден жить. Тогда очередная разлука происходит менее болезненно.

Рэнди покачал головой.

Представляю, через что тебе пришлось пройти… И каков был твой максимальный срок пребывания в одной семье?

Джейн задумалась. Ей требовалось время, чтобы вспомнить.

– Два года. Это была последняя семья. Я пришла туда в шестнадцать лет, а ушла в восемнадцать. И с тех пор моя жизнь зависит лишь от меня самой.

Пока Джейн говорила, в ее мозгу вспыхнул образ темноволосого молодого человека, в котором она признала сына супружеской пары – ее последних опекунов. Она вдруг вспомнила, как ей приходилось отбиваться от назойливых ухаживаний этого парня, ненавидя свои пышные формы, особенно грудь, которая из-за своей величины постоянно становилась объектом мужского внимания.

Это воспоминание странным образом противоречило страстному желанию, которое Джейн испытывала по отношению к Рэнди. Оно было в той же степени физическим, что и эмоциональным.

В памяти Джейн промелькнул еще один смутный мужской образ, однако его появление сопровождалось ощущением угрозы, настолько пугающей, что от нее бросало в дрожь. Не в состоянии определить источник подобных эмоций или хотя бы понять, кто этот человек, Джейн нахмурилась и закрыла глаза, стараясь таким образом сузить фокус воспоминаний. Однако из ее попытки ничего не вышло, только закружилась голова и заныли виски. Воспоминания же, напротив, потускнели.

– Джейн?

Теплые пальцы коснулись ее руки, выводя из состояния задумчивости. Она открыла глаза и взглянула на Рэнди, который уже давно пристально смотрел на нее. В его глазах застыл вопрос, но так как Джейн не могла четко описать словами родившиеся в ее мозгу образы, то она решила ничего пока не говорить.

– Прости, я немного отвлеклась. – Она вздохнула, чувствуя, что ей расхотелось обсуждать с Рэнди свое прошлое. – Думаю, на сегодня мне достаточно солнечных и воздушных ванн. Лучше пойду вздремну.

– Отличная идея, – кивнул Рэнди.

Они вернулись в дом. Рэнди ушел в кабинет, а Джейн отправилась в спальню.

Она действительно прилегла и попыталась уснуть, но лишь проворочалась в большой постели с полчаса, пытаясь проникнуть в смысл загадочного ощущения опасности, посетившего ее при попытке заглянуть в прошлое.

И не только одно это волновало Джейн. Еще она думала о своей бурной реакции на присутствие Рэнди. Всякий раз, когда они оказывались рядом, Джейн охватывал трепет. Даже просто думая о нем, она испытывала сладостное томление.

Так и не уснув, Джейн поднялась с постели. Она чувствовала себя разбитой и физически и морально. Стремясь как-то стряхнуть с себя это неприятное состояние, Джейн направилась в ванную. Причесываясь перед зеркалом, она обратила внимание на полоску пластыря на своей скуле и решила сменить ее.

Отделяя от кожи пластырь, она болезненно поморщилась и открыла дверцу шкафчика, надеясь найти там аптечный пузырек с перекисью водорода, чтобы промыть ссадину. Ее взгляд скользнул по выстроившимся на полках шеренгам флаконов с мужским парфюмом, и она вздохнула: кроме нескольких принадлежащих ей предметов, все остальное было совершенно незнакомым. Ни гель для бритья, ни лосьон, ни дезодорант, ни коробочка презервативов в дальнем углу нижней полки. Презервативы?

Джейн вновь взглянула на красочную упаковку и нахмурилась. Разве Рэнди не сказал ей прошлой ночью, что не имеет никаких защитных средств? И что из-за этого они не могут заняться любовью?

Она разозлилась.

Что за дьявольщина? Почему Рэнди решил, что обязан защищать и оберегать ее, – даже от занятий любовью! – когда она меньше всего желает, чтобы с ней обращались, как с беспомощной неженкой, которая не может даже переспать с мужчиной?

Вероятно, он полагает, что так для нее будет лучше, однако он ошибается. Джейн жаждет его душой и телом, причем так страстно, что не успокоится, пока не добьется своего. А может, не успокоится, даже добившись желаемого.

Джейн вынула один пакетик с намерением уличить Рэнди во лжи, если тот вновь вздумает отказаться от физической близости.

На сей раз, вооруженная всем необходимым, она даже слушать ничего не станет!

Мюррей настолько был погружен в работу, что не замечал вошедшей в кабинет Джейн до того момента, пока на страницы составляемого им отчета упал маленький серебристый пакетик.

Рэнди уставился на странный предмет, и ему потребовалось несколько секунд, прежде чем он сообразил, что именно лежит перед его носом. Зато когда это произошло, он похолодел, а его желудок сжался от нехорошего предчувствия.

Очень медленно Рэнди поднял взгляд и обнаружил стоящую перед столом Джейн. Ее кулачки упирались в бедра, голубые глаза метали молнии, в лице читалось нетерпение.

Рэнди поймал себя на желании съежиться и забиться в угол. Ну, сейчас начнется!

– Куда подевался пластырь, который был на твоей щеке? – спросил он, беря себя в руки и одновременно пытаясь сбить Джейн с толку.

Не тут-то было! Она презрительно прищурилась, всем своим видом показывая, что не собирается поддаваться на незатейливую уловку.

– Сейчас речь идет не о пластыре! – возмущенно воскликнула Джейн. – Мне бы хотелось услыхать от тебя, что это такое? – Она резко выбросила руку вперед и указала пальцем на пакетик, чтобы у Рэнди не осталось сомнений в том, что ее интересует.

Тот медленно взял уличающее его вещественное доказательство, повертел в пальцах, пристально рассматривая и тем самым выгадывая для себя время.

– Это похоже на презерватив.

– Не умничай, Рэнди! – раздраженно бросила Джейн. – Я имею в виду вовсе не это, и ты прекрасно меня понимаешь. Ясно, что это презерватив. Меня интересует, почему ты солгал ночью, заявив, что у тебя нет ни одной такой штуки?

Рэнди пожал плечами.

– Потому что был уверен, что ты не готова заниматься любовью.

С губ Джейн слетел негромкий сухой смешок.

– А тебе не кажется, что подобное решение я способна принять самостоятельно?

Беседа явно принимала неприятный оборот, поэтому он встал, аккуратно закрыл отчет и положил в папку, на всякий случай отодвинув ее подальше.

– Видишь ли, солнышко, учитывая, что ты сейчас страдаешь временной потерей памяти, я стараюсь облегчить для тебя процесс принятия решений. Кроме того, уверен, что тебе требуется время, чтобы восстановиться после несчастного случая. – Боже, что я несу! – подумал он. Предлагаемое объяснение даже ему самому показалось идиотским.

– И какой, по-твоему, срок должна я выдержать, прежде чем смогу заняться с тобой любовью? Неделю? Месяц? Год? – Она решительно обогнула письменный стол и стала перед Рэнди таким образом, что они оказались лицом к лицу, грудью к груди и бедрами к бедрам. Сделано это было с явным намерением дать ему понять, как сильно их тянет друг к другу.

Как будто он этого не знает!

Гнев и решительность Джейн сильно возбуждали Рэнди, и он понимал: нужно как можно скорее что-то предпринять, иначе ему не устоять перед соблазном. Однако, как только он попытался отступить на шаг с целью проложить между собой и Джейн спасительное пространство, та ухватилась за футболку на его груди и удержала на месте.

– Я так хочу тебя, что это вызывает у меня физическую боль, – прошептала она. – Перестань обращаться со мной как с хрустальным сосудом. Обещаю, я не разобьюсь на мелкие осколки.

Избегая прикасаться к Джейн, Рэнди уперся ладонями в край стола по обеим сторонам ее бедер. В его горле заклокотал хриплый стон, однако он напомнил себе о необходимости держать дистанцию.