– Есть!

– Ну вот и отлично! – Ратгерс рассеянно повертел в руках папку и набрал в грудь побольше воздуха. – А теперь я скажу то, что, в общем-то, не должен был бы говорить. По-моему, Законодательное собрание окончательно спятило, и, когда начнется буча – а она обязательно начнется, – именно нам и никому другому придется разгребать дерьмо и спасать то, что еще можно будет спасти. Мы – Военно-космический флот Федерации, который никогда не открывал огонь по мирным жителям. Лично я хочу, чтобы дело до этого не дошло, но если все-таки, – Ратгерс впился глазами в лицо Ли Хан, а потом медленно перевел взгляд на Тревейна, – сложится… трудная ситуация, не забывайте о том, что мы офицеры Военно-космического флота Земной Федерации.

Последовало непродолжительное молчание, и Ли Хан, в свою очередь посмотревшая прямо в глаза своему бывшему учителю, почему-то почувствовала себя виноватой.

– Вот, собственно, и все! – Ратгерс встал, давая понять, что разговор окончен, и вновь протянул руку Тревейну и Ли Хан. – Текст приказа вы получите у адъютанта. Заберите его и выполняйте!… И да поможет нам Бог!

***

Ли Хан сидела в позе лотоса в центре ковра на полу каюты. На любой из планет эту капитанскую каюту сочли бы маленькой и захламленной мебелью, но, по меркам ВКФ, она была почти неприлично огромной, а правительство Шанхая, гордившееся своим лучшим капитаном, обставило каюту с безупречным вкусом. Взгляд Ли Хан упал на бесценную лакированную ширму пятого века, за которой скрывался сейф, и мысль о его содержимом сделала тщетными любые попытки обрести спокойствие.

Ли Хан тяжело вздохнула и вытащила из-под себя ноги. Ей очень не хотелось притворяться спокойной, потому что притворство могло стать дурной привычкой. Плавным движением Ли Хан поднялась с пола и подумала о том, не принять ли более сложную позу, но поняла, что упражнения ей сейчас не помогут. В первую очередь надо было разрешить мучительные сомнения.

Однако любой капитан, снедаемый сомнениями, был обречен на одиночество. Младшие офицеры и простые матросы имели право обсуждать свои страхи. Даже адмиралы могли поговорить с другими адмиралами или со своими адъютантами. Капитан же, чей авторитет должен быть непререкаем во время многомесячных полетов, не может позволить себе такой роскоши. Капитан имеет право делиться своими сомнениями только с Господом Богом. Команде же он должен казаться абсолютно уверенным в себе. При этой мысли губы Ли Хан искривились в горькой усмешке, – да, да, капитан не имеет права обнаружить ни малейших сомнений в правильности своих действий!

Ли Хан никогда не скрывала любви к своему родному миру и, хотя она внимательно следила за парламентскими перипетиями, никогда не испытывала особых политических пристрастий, по крайней мере раньше! Как и любой житель Шанхая, она с ранних лет усвоила, что экономическое будущее ее родины – в руках Индустриальных Миров, и все-таки верила, что Законодательное собрание тем или иным путем защитит ее политические права… То есть верила до тех пор, пока не дослужилась до чина капитана, позволившего ей познать скрытые мотивы политических решений. А выполнять эти решения граждан Земной Федерации иногда заставлял ее Военно-космический флот. Первый корабль, оказавшийся под ее командой, базировался на Новом Детройте, и лишь там Ли Хан поняла, до какой степени Индустриальные Миры контролируют Законодательное собрание.

Впрочем, тогда она еще верила, что время и демографический рост играют на руку Звездным Окраинам; теперь же у нее сложилось впечатление, что Индустриальные Миры желают повернуть ход времени вспять и лишить ее соотечественников права голоса. Ведь в истории уже существовали прецеденты: перераспределения депутатских мандатов, произошедшие в 2184-м и 2240 годах, имели точно такие же последствия.

Ли Хан никогда не занималась политикой и была очень прямым и искренним человеком. Она никогда не лгала самой себе. Стоило в ее душе зародиться хоть малейшему сомнению, как она извлекала его на свет божий и подвергала беспощадному анализу.

Однако ее теперешние сомнения не только не исчезали, а все больше и больше усиливались, и в обострившемся от постоянных подозрений сознании начали всплывать ранее не замеченные ею факты. Со свойственной ей прямотой Ли Хан начала размышлять о том, что она, как женщина и как капитан боевого корабля, предпримет, если немыслимое все-таки произойдет. В чем заключается ее долг? С кем она должна быть, если противоборствующие безумцы пойдут на действия, ставящие под угрозу существование Федерации? Она пришла к поразившим ее выводам, но ничего не могла с собой поделать, ведь она ни разу в жизни не совершала поступков, противных ее естеству!

Во время перелета капитан Военно-космического флота Земной Федерации Ли Хан часто просыпалась по ночам и молилась о том, чтобы Федерация, которую она любила и которой служила, с честью вышла из этого ужасного кризиса. Впрочем, она уже знала, что будет делать, а точнее, как ей придется поступить, если Федерация рухнет под бременем свалившихся на нее испытаний.

– Нас вызывает флагман!

Ли Хан взглянула на своего старшего помощника, а потом на дисплей, усыпанный светящимися точками кораблей могучей семнадцатой ударной группы: восемь мониторов, восемь линкоров, шесть ударных космических авианосцев, два эскадренных космических авианосца, десять линейных крейсеров и множество эсминцев, ударных десантных транспортов, космических ремонтных баз, транспортов снабжения… На тактическом дисплее эта армада выглядела весьма внушительно. Такую концентрацию огневой мощи знали лишь во время некоторых кампаний Четвертой межзвездной войны, в отдельных сражениях которой никогда не участвовало такого количества боевых кораблей. Ли Хан с грустью подумала, что этот огромный флот предназначен не для отражения вражеского нападения на Земную Федерацию, а для запугивания ее мирных жителей.

– Обычный ответ, Чанг! – сказала она.

– Есть, капитан!

Сигнал устремился к ударной группе сквозь пустоту космического пространства. На таком расстоянии ответа пришлось ожидать более двух минут, хотя «Черная Стрела» и неслась к семнадцатой ударной группе со скоростью десяти процентов от скорости света.

– Флагман ответил! Мы должны лечь в дрейф рядом с «Оленебоем», а вам приказано незамедлительно прибыть на борт «Андерсона». А еще поступил запрос о наличии у нас на борту каких-либо документов для адмирала.

– Ответ утвердительный!

Ли Хан нажала кнопку на подлокотнике капитанского кресла и вызвала шлюпочный отсек.

– Шлюпочный на связи! – прозвучало в динамике боевой связи, прикрепленном у нее на виске.

– Боцман Линг, говорит капитан. Через двадцать минут мне нужен катер.

– Есть, капитан!

– Спасибо, боцман! – Ли Хан отключила связь и снова стала рассматривать дисплей, наблюдая за тем, как красные круги вокруг светящихся точек, обозначающих неидентифицированные корабли, меняются на зеленые по мере того, как «Черная Стрела» приближается к ударной группе и бортовые компьютеры распознают сигналы радиомаяков кораблей. Одна из точек была окружена золотым кружочком. Это был флагманский монитор семнадцатой ударной группы «Говард Андерсон», и обозначавший его кружок стремительно рос, заполняя собой тактический дисплей на мостике «Черной Стрелы», мчавшейся прямо к нему. Ли Хан несколько мгновений смотрела на этот кружок, потом стала изучать информацию о командирах остальных кораблей, разглядывая на экране монитора лица знакомых капитанов.

Она знала командовавшего «Андерсоном» Виллиса Энрайта, лично выбранного адмиралом флота Форсайтом в качестве капитана своего флагмана. Виллис Энрайт был одним из самых блестящих среди многочисленных офицеров ВКФ – выходцев со Звездных Окраин. В его семействе и до него были выдающиеся офицеры – недаром однотипный с «Андерсоном» монитор назывался «Лоренс Энрайт». Им командовал капитан Саймон Хода. Ли Хан с теплотой вспомнила его. Саймон был на десять лет старше ее, но они очень подружились, когда во время учебы в Академии Ли Хан принимала участие в дальнем полете на корабле, где Саймон был астронавигатором, а она его помощником. Она помнила по имени и в лицо многих других офицеров, находившихся на борту кораблей ударной группы: вице-адмирала Трейнор, командовавшей одной из эскадр линкоров, вице-адмирала Эрика Хейла, командовавшего другой. Огни вице-адмирала Анны-Лизы Ашигары родом с планеты Хоккайдо светились на борту ударного космического авианосца «Василиск», а огни вице-адмирала Синга, заместителя Форсайта, – на борту монитора, которым командовал Саймон Хода.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: