Я стояла в раздевалке и смотрела на себя в зеркале. И не узнавала. Этим, конечно, грешат все зеркала в примерочных, но тут… Всего десять часов, как я покинула Москву. И вот, пожалуйста, я стою в кожаных штанах и кто бы мог подумать, что мой свободный свитер будет так классно с ними сочетаться. А на моих плечах куртка самого обалденного в мире мужчине. И я только что побила все собственные рекорды в сексе!

Мои глаза горели. Губы пылали. И я была взъерошена, как и полагается после секса. А вот по Алексу совершенно не скажешь, что он испытал один оргазм за другим.

Он говорил ровно, улыбался, как заправский аристократ на королевском приеме. Одежда была в полном порядке, руки и ноги не дрожали.

Эх.

Ладно, шлем не произвел на меня никакого впечатления. Шлем и шлем. Я упросила его подождать меня минут десять в магазине, пока я сама схожу в соседний. Парни за прилавком заулыбались, сказали, что все женщины первым делом сбегают в бутик нижнего белья и это был хитрый план, когда они открывали магазин рядом с такой симпатичной соседкой.

Я хотела сбежать туда одна, потому что Алекса ведь узнают. Сразу же. Что он скажет? Что хочет сделать подарок своей жене? Хрена с два я смогу нормально выбрать белье. А я хотела этот день провести в полном обмундировании. У меня с собой ничего такого не было. Ну одна две шелковы ночнушки с кружевами, чулки, пояс, вот и все. Для меня и это было в те дни развратом.

Алекс согласился. Потом поймал у выхода и уточнил, что у меня нет симки американской, а значит, связи со мной никакой не будет?

Я закатила глаза.

— Это же соседский магазин, а не другой штат.

Он сказал, что сам займется моей симкой, пока меня не будет. Я отдала ему неработающий телефон и побежала в магазин.

На миг я замерла на улице, зарыла глаза. Позволила шуму другого города — разным голосам, музыке уличного музыканта, рекламного ролика, постукивания светофора для слепых, языкам со всего мира, — увлечь меня, завертеть в другом круговороте. Я была здесь. На другом континенте.

И я собиралась его покорить.

Если раньше у меня был страх, неуверенность, то теперь я была уверенная в себе женщина, которая умеет получать удовольствие от жизни. Конечно, на съемках нельзя будет продолжать того же безумия, что и сейчас. Мне тоже нужна репутация, а иначе как — не успела приземлиться, и уже трахается с главным актером.

Но правило «живи здесь и сейчас» никто не отменял. Я была уверена в своих силах. Я многого добилась до, и еще больше собираюсь добиться после.

Я открыла глаза, улыбнулась потоку туристов и забежала в магазин.

А вот там-то я и споткнулась прямо на пороге. И не белье меня удивило. Вовсе нет.

Я вспомнила фразу про вибратор, покраснела, побледнела, прикусила губу, отпустила губу. Вздохнула.

И когда дама-консультант подошла ко мне и спросила, может ли она мне помочь, я уже взяла себя в руки. Английский помог не чувствовать смущения. Я бы в жизни не сказала этой фразы на русском. В русском магазине.

Сейчас я была уже не я. Была кем-то другой.

Женщиной, которая готова была вывалить кругленькую сумму не на туфли, платье или косметику. А за новенький розовенький из суперского силикона, с тремя переключателями скоростей вибратор.

Если Алекса в моей жизни больше не будет, то я больше полгода без секса сидеть не буду, сложа руки. По крайней мере, у меня останется моя «розовая пантера».

А еще он я хочу, чтобы в первый раз Алекс сделал это со мной сам.

Я вспыхнула прямо там в магазине.

— У нас акция, и вы можете выбрать комплект белья в подарок к покупке, — сказала афроамериканка за стойкой.

Белье на стенде было обычным. Я выбрала ярко-лимонный комплект, цвет подходил к моим черным волосам. Брать красный было бы слишком пошло. На скорую руку его примерила. Собрала покупки и выбежала из магазина.

И да, столкнулась с ним в дверях.

Он был в кепке, батнике поверх, на глазах солнечные очки.

— Шел бы уже в шлеме, — сказала я.

Он не улыбался.

— Тебя не было целых полчаса!

— Идем, идем, я тоже умираю от голода.

Я выпроводила его из магазина, потому что мне показалось, что девушка на кассе как-то чересчур хитро на него смотрит.

— Это Нью-Йорк, а не Москва! — не унимался Алекс. — Тут может случиться, что угодно.

— О, поверь, Москва куда более непредсказуемая.

Он вручил мне заряженный телефон, потом упаковал мои покупки в сумки сбоку мотоцикла. Хорошо, что я попросила не упаковывать игрушку в коробку. Мне сказали, что тогда не примут его по гарантии, но выбора не было. Коробка бы не влезла, а мой план рассекретили бы раньше времени.

Я безропотно надела шлем, Алекс стянул кепку и тоже надел шлем.

— Эй, это разве не…

— Блять, — выдохнул он. — Садись, быстрее.

Я села и обняла его. Он дал по газам. Мотоцикл влился в поток автотранспорта. Я даже не знала, куда мы едем, но мы проехали мимо отеля «Хилтон», к моему удивлению. Я не растерялась и помахала швейцару у двери рукой.

— Кто-то осмелел? — крикнул Алекс, перекрикивая шум мотора и улицы.

— А то!

Он рассмеялся и поддал газу. Я вцепилась в его спину и сразу же пожалела о своих словах. Мы поехали быстрее. Я смотрела по сторонам, смеялась, улыбалась и готова была на все.

Подумать только, в это время я должна была глазеть на пыльные мушкеты времен Скарлетт О'Хары в музее Гражданской Войны. А посмотрите на меня теперь, я мчусь по Бруклинскому мосту, обнимаю самого красивого мужчину по версии журнала «Пипл» за прошлый год и изнываю от желания в ожидании мига, когда он первым трахнет меня вибратором.

Вау.

К черту музеи, вот что я скажу.

Дома высились безликим рядом. Один за другим, одинаковые фасады, заборы и подъездные дорожки. Это был пригород, какой-то закрытый частный сектор, перед въездом в который Алекс впервые снял шлем, и этого не хватило. А потребовались еще документы.

Подумать только, в каждом из этих домов жили звезды.

Я крутила головой, но никого не увидела.

Мы подъехали к такому же дому — интересно, как они их различают? — ворота раскрылись. Дом тоже был безликим и холодным. Нагромождение стекол, металла и камня. Стоял разгар октября, но газон был ярче-зеленого, как и стриженные деревья. Мы заехали в гараж.

Хотелось в душ, поесть и вытянуть ноги. О «Розовой пантере» я уже не вспоминала. Мы долго добирались.

Но пакет из магазина нижнего белья я подхватила первой, не вспомнив о сумке с ноутбуком. Алекс ее взял сам. Вот так о работе и забывают.

Через дверь в глубине гаража мы вошли внутрь дома.

Это был просторный холл, с открытой кухней, гигантским серым диваном в центре и стеклянной стеной, которую я видела еще со двора. Дом оставлял ощущение необжитого. Как отель.

— Где мы? — спросила я, оглядываясь по сторонам.

— Я останавливаюсь здесь, когда бываю в Большом Яблоке.

Он не назвал это место домом. Что наводило на определенные мысли. Что единственным домом для него был тот, где он жил вместе с женой.

Алекс оставил сумки и прошел к холодильнику. Распахнул его и громко выматерился.

— Что случилось?

— Я забыл предупредить, что приеду. И у нас нет еды.

— Совсем? — удивилась я.

— Похоже, что так, — отозвался он, показывая абсолютно пустой холодильник, как в магазине бытовой техники. — Я так долго переписывался с Эдвардом из-за твоего номера в «Хилтоне», что совсем забыл связаться со своим housekeeper. Меня не ждали сегодня.

— А в ресторан нам нельзя?

— Здесь есть неподалеку несколько, кому я мог бы доверять, но столики там заказывают за месяц.

— Ого. Кстати, а чемоданы наши где?

Я уже хотела сказать, что это не русские слишком плохо о людях думают, это люди такие, но Алекс словно прочел мои мысли.

— Сейчас позвоню, и их принесут к дому. Таксиста все равно не пустили бы на территорию, чемоданы он должен был оставить возле шлагбаума.