Сергей отложил протирочные тряпки и взял автоматическую швабру – ведь теперь придется прибирать в кабинете и в приемной.

– Пойдемте, покажу, – сказал он.

Посередине приемной стоял большой величественный стол из красного дерева, на который облокотились еще трое рабочих. Сергею вдруг почему-то очень сиьно захотелось дотронуться до него – ведь совсем недавно этот материал составлял предыдущего Порофессора – но сдержался.

Секретарши нигде не было и Сергей открыл дверь кабинета.

Рабочие заглянули внутрь.

– А старый куда? – поинтересовались они.

– Вынесете пока в коридор, – сказал Сергей. – А к этому времени подойдет кто-нибудь из начальства.

Рабочие занялись своим дело, а Сергей отошел в сторонку, чтобы не мешать.

Неожиданно дверь лаборатории со звоном распахнулась и, ошарашенный свеже увиденным и услышанным, красный как рак, Профессор, выскочив, наткнулся прямо на Сергея, роняя его автоматическую швабру.

Сергей замер.

А профессор долго смотрел на его прикрепленную к кармашку визитку, от волнения с трудом прочитав магическое слово – Лаборант.

– Милейший, – неуверенно проговорил профессор, протирая очки, – если вас не затруднит, представьтесь пожалуйста.

– Серж, – сказал Сергей. И добавил. – Серж Харви.

– Серж, будьте так любезны, подскажите, где здесь курительная комната?

Сергей объяснил, мысленно записав себе в профессорский поминальник, чтобы при первоначальном инструктаже ему объясняли еще где здесь курилка.

– Вы, наверное, пьете много? – спросил профессор, уже удаляясь.

Сергей ничего не ответил, молча поднимая свое рабочее орудие. Профессор ушел. Вышел Олаф. Физик нервно мял пальцами сигарету.

– Он куда? – спросил Олаф Сергея.

– Тоже курить.

Олаф задумался.

– Не хочу с ним встречаться, – объяснил он. – Серж, можно я здесь?

Сергей отрицательно покачал головой.

– Профессор почует, – сказал он. – Нельзя.

Олаф спрятал измятую сигарету.

– Уже больше полугода инструктирую и все никак не могу привыкнуть, – сказал он. – А до меня сколько таких бедолаг сменилось. Нет, надо уходить отсюда в чистую физику.

Рабочие вынесли старый стол из кабинета и, громко командуя друг другом, понесли его наружу.

Олаф подошел к новому столу, погладил его абсолютно гладку блестящую поверхность.

– А чем старый не понравился? – поинтересовался Сергей. С энергией на базе была напряженка и такое неожиданное расточительство несколько удивляло.

– Появились подозрения, что некоторые царапины на столе кажутся Профессору знакомыми, навевают на определенные мысли и совершенно отвлекают его от работы, – обьяснил Олаф. – Мы стали даже замечать, что он последнее время специально делает какие-то насечки.

И физик, скомкав незакуренную сигарету, снова вернулся в лабораторию, а Сергей снова взялся за швабру.

Рабочие сделав свою работу, ушли. И Сергей принялося наводить порядок в кабинете.

Хлопнула входная дверь.

– А этого лаборанта я попрошу убрать из моей лаборатории, – неожиданно услышал он голос Профессора, который вернулся уже более успокоенным и собранным. – Пьяниц не терплю. Да и от них один только вред.

Сергей усмехнулся. Вот оно, падение и деградация личности в рамках истории, подумал он. Сначала возил грузы из одной галактики в другую, потом ловил шпионов, а теперь вот уже и на лаборанта не тяну.

Но тут физики потянулись из других кабинетов и стало ясно, что персональный инструктаж профессору закончился и теперь уже сам профессор проведет вводный инструктаж со своими подчиненными.

И Сергей ушел.

Полтора часа проболтавшись по коридорам отдела он вернулся, решив, что этого времени вполне достаточно. По крайней мере, раньше, обычно, хватало. А ему ведь еще предстоит убрать два кабинета.

– Милейший, – вдруг окликнули его. – Вы ведь тоже относитесь к отделу физических исследований?

Сергей обернулся, молча кивнул Профессору, точно зная, что сейчас последует дальше – он это уже слышал не раз.

– Я – ваш новый руководитель, – между тем жестко произнес его собеседник.

Сергей снова кивнул.

– Я смотрю – вас это не удивляет, – раздраженно проговорил Профессор. – Впрочем, наверное, слухи в таком замкнутом пространстве распространяются очень быстро.

Было видно, что Профессор чувствовал себя неуютно. Ему, конечно же, рассказали сказку и про его болезнь, и про анабиоз. И логикой он все это уже постиг, а вот душа, всю свою долгую жизнь прожившая на Земле, пока еще никак, наверное, не могла привыкнуть к замкнутому пространству маленькой космической базы, одиноко болтающейся в поясе астероидов.

– И скажите на милость – почему вы не были на вводном инструктаже?

Сергей пожал плечами.

– Я все-таки не специалист в физике, – честно признался он.

– Однако разбаловал вас предыдущий руководитель, – сухо произнес Профессор. – При мне все будет по-другому. Имейте это ввиду.

Сергей покорно кивнул. И эту фразу он тоже уже слышал.

– Через час – просмотр результатов опытов предыдущего руководителя, – сказал Профессор.

Речь шла о сведении обычной космической капсулы с еще одной разновидностью антивещества, пытаясь воспроизвести в точности все, что случилось в свое время с грузовым кораблем "Атлант" и его экипажем. Но пока у них ничего не получалось.

– А я зачем вам там нужен? – честно спросил Сергей.

Профессор строго посмотрел на него.

– Молодой человек. Ваш вклад хоть и небольшой, – намекнул он на то, что Сергей всего лишь протирает столы и шкафы, – но все же вы – член нашей команды. И должны участвовать в общем процессе. А если вам это неинтересно, то мы вас и не держим.

Сергей улыбнулся про себя, но ничего не сказал.

– Все равно, порядок – есть порядок, – добавил Профессор менее уверенным тоном.

* * *

Сидя в темном помещении испытательного бокса номер четыре Сергей без всякого интереса смотрел на уже порядком надоевшую картинку. На небольшом экране космическая капсула, созданная из натурального железа – не из нейтринного, замерла неподалеку от сгустка антивещества, вспыхивающего тысячами мелких искорок в черноте космоса. Потом две этих непримиримых материи медленно поплыли навстречу друг к другу, к своей неминуемой гибели. Потом, строго по плану, капсула развернулась, включив дюзы и опалив плазмой мерцающий сгусток. Искрящийся шар дернулся и медленно поплыл навстречу огненной струе, вытягиваясь в каплю.

Вспышка. Тут же сработали светофильтры.

И вот уже космос чист.

Вспыхнул свет в боксе, и народ так же деловито поднялся и как обычно молча и без всяких эмоций покинул помещение.

В дверях Сергей столкнулся с Олафом.

– И как тебе? – спросил физик, поморщившись. – Одно и тоже?

– Глупо все это, – сказал Сергей.

– Что глупо? – переспросил Олаф.

– Капсула конечно же, – пожал плечами Сергей. – Хорошо хоть, что уже отказались от идеи строить корабли, массой равные "Атланту".

– Что предлагаешь делать? – в свою очередь пожал плечами Олаф. – Здесь ведь совершенно непонятно, за что можно зацепиться в своих поисках.

– Наверное, проще закатать антивещество в маленькие шарики, – сказал Сергей.

– Вводить внутрь материи?! – подхватил Олаф. – Возможно, что-то это и даст. Но ведь это так далеко от твоего случая!

Сергей на это ничего не ответил.

* * *

Олаф ушел, а Сергей, снова задержался у иллюминатора, с тоской глядя в бескрайнюю даль космоса. Когда-то он был с ним на равных и этот, далекий теперь, мир был его… Как немыслимо давно это было!

Отдел физиков встретил его настороженной тишиной, опустошением и беспорядком – словно началась война и все вымерли, разом выбежав куда-то в страшной спешке.

Вот замечательно, поразился Сергей. Убираешь тут убираешь, и на тебе – все заново. Интересно, что они тут делали?

Пожав плечами, он принялся снова наводить порядок, прислушиваясь к непривычной тишине. Было как-то не по себе, неуютно.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: