Похоже, призыв Хранителя дошел до всех обитателей долины, даже лишенных разума.

Они шли к гряде скал вдоль обоих берегов реки, оставив лес для зверей кланов. Вскоре здесь могла разгореться битва Братства и клана Людей…

Ветер, устойчиво дувший с южной стороны, внезапно стих. Нельсон сразу же почувствовал странное притупление своих чувств. Он словно бы частично ослеп и оглох, и все потому, что ветер перестал доносить до него запахи. Ему пришлось идти с большой осторожностью, и тогда вновь разгорелся голод.

Он вышел на берег широкой протоки и внезапно услышал цокот копыт о гальку. Навстречу по пологому берегу шла кобыла с жеребенком.

— Приветствую тебя, клыкастый брат! — услышал Нельсон ее мысль.

Кобыла остановилась и, зайдя в воду по колени, стала пить, искоса поглядывая на волка. Чутье подсказало ему, что лошадь боится его — так же, как и маленький черный жеребенок, прятавшийся за материнским боком. Нельсон с жалостью заметил, как дрожат его тонкие, широко расставленные ноги.

— Далеко ли ты направляешься, сестра? — спросил Нельсон.

— Мы спустились с северных склонов гор и идем во Вроон. — Кобыла нежно ткнулась влажным носом в спину жеребенка. — Я не могла прийти раньше, и все из-за малыша. Он недавно родился и еще не выучился бегать как следует.

— Вроон? — спросил Нельсон. — Я иду оттуда.

— Я знаю, что кланы собираются перед началом войны. Смерть пришла в лес, клыкастый брат!

Жеребенок высунул голову из-за крупа матери и, вращая блестящими в лунном свете глазами, испуганно повторил:

— Смерть, смерть!

— Молчи, глупышка, — прошептала кобыла и облизнула его дрожащую шею. — Что ты можешь знать о смерти?

— Я знаю ее запах, — ответил жеребенок. — Красный и соленый. Я уже не раз чувствовал, как ветер приносит его со стороны Аншана…

Дыхание малыша стало прерывистым от испуга.

— Я паслась на склонах гор недалеко от Аншана, потому что мой супруг был захвачен в плен кланом Людей, — доверчиво сказала кобыла. — Хотела быть поближе к нему… Жеребенок родился там же, на пастбище. Недавно я видела внизу, в долине, страшный бой. Из-за гор пришли чужеземцы, и их огненное оружие убило многих из Братства.

— Смерть, — вновь повторил жеребенок и тонко, по-детски заржал. — Я боюсь!

Нельсон успокоил его.

— Не бойся. Ты теперь в безопасности, малыш. Братство защитит тебя.

«Защитит ли?» — подумал он одновременно не без тоски. Рано или поздно огнестрельное оружие принесет смерть к воротам Вроона. Кто знает, быть может, этот жеребенок однажды почувствует на своей шее узду?

Глядя на лошадей, Нельсон внезапно изменил свое мнение. Он рассуждал сейчас, будто принадлежал с ними к одному клану!

— Будь осторожен, клыкастый брат, если идешь к Аншану. Шен Кар и чужеземцы очистили опушку леса от наших разведчиков и расставили посты у города. Пойдем, малыш, осталось еще немного. Скоро ты отдохнешь как следует.

Нельсон некоторое время следил, как кобыла и ее трогательный жеребенок идут вдоль берега, залитые серебристым сиянием луны. Он всегда любил лошадей, ухаживал за ними и не раз произносил банальную фразу: «Эти лошади почти как люди!»

Однако члены клана Хатхи были иными… Неясно, какой колдун сотворил это, но лошади Л’Лана обладали разумом, равным человеческому. Нельсон вдруг вспомнил, как униженно чувствовали себя скакуны, захваченные в плен в Аншане. Эти существа заслуживали уважения!

Он повернулся и пошел вброд через неглубокую протоку, причем машинально — Аше не раз приходилось проходить этим путем. Вспомнились слова Крина: ему, Нельсону, достанется в наследство часть памяти волка, инстинкты, важнейшие знания…

Память?!

Прежде он был слишком погружен в свой ужас, а затем на него нахлынули новые, необычные ощущения. Сейчас же, когда он более или менее успокоился, из глубин подсознания пришел бурный поток воспоминаний Аши. Во многом они были похожи на его, Нельсона, воспоминания о далеком детстве…

Вот он щенком вместе с братьями барахтается в росистой траве, щурясь от золотистого света солнца… а вот получает первые уроки от родителей и учится бесшумно красться среди кустарников, застывать на месте и выслеживать жертву. Первая охота, первый взгляд на мерцающие башни Вроона, обряд принятия молодого волка в стаю…

Сотни и тысячи мелких деталей, запахов, мыслей, снов, похожих на те, что некогда были в детстве Эрика Нельсона. Так же, как Аша, он любил нежиться в летний день в тени деревьев, размышляя обо всем на свете и мечтая о будущем, полном славных подвигов. Только было это не здесь, в долине Л’Лан, а на отцовской ферме в Огайо…

Но эти воспоминания Аши были лишь легкой рябью на широкой реке, в глубине которой царствовало мощное течение, связывающее личность Аши с его кланом, а клан Клыкастых — с Братством. Нельсон погрузился в этот поток и внезапно осознал, что Братство — не просто сообщество разумных животных; нет, это иной путь жизни, простой по структуре и одновременно столь же сложный, как и современный Нью-Йорк.

В долине Л’Лан равенство между различными видами животных было выражено куда яснее, чем равенство — увы, подчас только формальное — между различными человеческими расами. Братство имело свои законы, запрещающие убийство, воровство, регулирующее охоту, устанавливающее права и обязанности всех членов кланов.

Они не были идеальными, эти разумные звери. Некоторые воспоминания Аши заставили Нельсона рассмеяться, другие — привели в ужас. Он узнал о случаях трусости, предательства, воровства у собратьев… Но даже эти малоприятные черты делали членов Братства еще более понятными и человечными.

Когда Нельсон вынырнул из глубин памяти Аши, он внезапно осознал: животные Братства — не больше звери, чем он сам! Нет, он, Нельсон, поступал часто куда хуже. Ведь ему не раз приходилось убивать за деньги, тогда как разумные обитатели Л’Лана убивали, как правило, лишь для пропитания, да и то не высших существ, а лишь несчастных кроликов.

Ему уже не казалось странным, что он бежит по лесу на четырех лапах. Интимный контакт с памятью Аши разрушил барьер между двумя разумами и сблизил, насколько это было возможно, два стиля жизни — человечий и волчий. Нельсон вновь ощутил себя самим собой, только в иной оболочке, к которой нетрудно было привыкнуть.

Внезапно путь ему пересек перепуганный кролик и нырнул в гущу кустарников. Нельсон легко догнал его и, разорвав на части, с наслаждением съел.

Насытившись, он почувствовал близость волчьей стаи. Оторвавшись от остатков кролика, Нельсон бросился было вперед, надеясь избежать нежелательной встречи, но тут из-за деревьев вышел матерый вожак и преградил ему путь.

— Закончи свою еду, молодой брат, — сказал он, оскалившись в приветственной улыбке. — Не стоит спешить.

Матерый волк улегся на траве, тяжело дыша и высунув длинный язык.

— Мы бежим издалека, с холмов над Мреелой. Нам надо отдохнуть.

Из чащи один за другим появились худые, потрепанного вида волки — члены отдаленных племен, живущих на отрогах гор. Услышав призыв Хранителя, они поспешили во Вроон, но явно ничего не знали о том, что волк Аша был вне закона.

Нельсон, искоса поглядывая на них, не спеша закончил свою трапезу, перемалывая крепкими зубами сладкие кроличьи кости. Облизнувшись, он уселся и стал ждать.

— Хай-о-о-о! — донесся далекий призыв, и вскоре со стороны реки послышался ответ: — Хай-о-о-о!

Старый волк сказал, внимательно глядя на Нельсона:

— Мы направляемся к Вроону, чтобы войти в состав Разведчиков.

— Я тоже, — после секундного замешательства ответил Нельсон.

— Тогда пойдем с нами, — радушно предложил вожак, но его зеленые глаза, казалось, хотели проникнуть ему в душу. Старик почувствовал что-то неладное и не хотел упускать незнакомца из виду.

Нельсону ничего не оставалось, как последовать за стаей, чтобы не вызвать еще большие подозрения. Худые серые тени поднялись по беззвучной команде вожака и, дрожа от возбуждения, побежали к опушке леса. Им никогда не приходилось принимать участия в военных действиях, и Нельсон отлично понимал их состояние. Сам он чувствовал себя равным среди равных, волком Ашей, следовавшим с разведывательной миссией в стан врага.