Я могу позволить себе купить ваши услуги, – сказала она, протягивая руку к мягкому кожаному мешку, лежавшему на кафельном полу возле ее стула.

Вы торопите события, – отозвался он. – Сначала я должен понять, чего именно вы от меня хотите.

Она пронзила его своими синими глазами, и он почувствовал знакомый холодок близости смерти.

– Вы убийца, – просто сказала она. – И убьете любого, если цена вас устроит. Так мне сказали.

Допив чай, он вновь наполнил чашки.

Я сам выбираю, принять или не принять заказ, – ответил он. – Я не берусь за все, что мне предлагают.

Какие соображения руководят вашим выбором? – спросила она.

Я редко убиваю невинных, – ответил он, – исходя из моего собственного определения невинности. Кроме того, меня может оттолкнуть определенная политическая ситуация...

Убийца с совестью, – заметила она.

Можно сказать и так...

Что-нибудь еще?

Мадам, вообще-то я некоторым образом удалился на покой, – ответил он, – вот почему мои услуги так дороги. Услуги головореза здесь с готовностью окажут многие. Я сам могу порекомендовать вам несколько компетентных индивидуумов.

Иными словами, вы предпочитаете сложные случаи, бросающие вызов вашему мастерству?

– «Предпочитаю» немного не то слово. Я не вполне уверен, как это можно выразить лучше – во всяком случае, по-гречески. Хотя у меня есть тенденция оказываться в подобных ситуациях, ибо высокооплачиваемая работа, похоже, подпадает под эту категорию, а я принимаю только такие заказы.

Впервые за это утро на лице ее появилось бледное подобие улыбки.

– Мой заказ подпадает под эту категорию, – сказала она, – в том смысле, что еще никому не удалось преуспеть в той миссии, которая мне требуется. Что касается невинности, вы увидите, что ею здесь и не пахнет. Политика здесь тоже ни при чем, он не из этого мира.

Он проглотил кусочек дыни.

– Вы заинтересовали меня, – сказал он.