– Почему у вас часовой и всюду джеки? – спросил курчавый калифорниец.

Тауло пожал плечами, как будто сам не знал, почему такое недоразумение.

– Капитан, это мои клиенты. Они пили у меня в Японии на моем плавучем грогхаузе. Русские очень надежны в этом отношении... Алекс! Николас! А вот за мной идет мистер Рид. Наш консул в Японии! О-о! Мы все собрались здесь! Тут много наших судов. Вот видите, мы пришли торговать. Пожалуйте ко мне в грогхауз на берег!

– Ба-а, так это наши старые друзья по храму Гекусенди!

– Мистер Рид? Это вы? – удивился Сибирцев.

– Я! Да, я временно оккупировал Аян! Так вы думаете? Японцы не давали мне открыть кабак ни на суше, ни на море. Американское посольство в Японии избрало Аян резиденцией и как рынок для продажи виски.

Мистер Рид, который в Симоде выдавал себя за американского консула и безуспешно требовал от японцев признанья, каким-то образом оказался тут. Он радушно тряс всем руки.

– Вот видите, – подвел офицеров к борту курчавый хозяин грогхауза, – тут собрался наш китобойный флот. А я это сразу учуял. Я был уже здесь вблизи, на море. Я привел в Аян мой плавучий ресторан... С виски, с винами! С пивом! Где это видано, чтобы пиво везли через океан! Эль! Наш общий друг – Джон-Ячменное зерно! Идемте... но я торгую теперь не на судне. Видите, видите, вон американский флаг над складом вашей компании! Это я. Это мой бар! У меня зал с музыкой; жаль, нет женщин. Если бы удалось заполучить хотя бы тунгусок!

– Где ваш бар? – переспросил Сибирцев.

– Смотрите, вот! Флаг Штатов развевается над пустым складом. Над соседним помещением также звездный флаг. Это торгует мистер Рид – наш уважаемый дипломат и мой коллега. У его превосходительства в Аяне американский магазин.

– Здесь также ваш старый друг мистер Шарпер, знакомый адмирала Завойко, адмирала Невельского и генерала Муравьева, – добавил дипломат.

– Сейчас рано, а в пять, после полудня, в моем грогхаузе будет полно моряков со всех китобоев и военных кораблей: английские и французские. Милости прошу и вас! Я рад, что нахожусь в вашей великой стране!

– Но мы, к сожалению, не можем к вам ехать, – сказал Шиллинг. – У нас нет денег! К тому же мы – пленные.

– Вы пленные? Кто вас взял в плен?

– Лейтенант Стирлинг. И пока нас не отпустят, мы не приедем к вам.

– Ну, в таком случае я с вами незнаком! – приподняв шляпу, шутливо ответил американец.

Сказал, что идет на «Сибилл», хочет нанести визит прибывшему английскому коммодору и пригласить его в бар. Любезно попрощался со шкипером и офицерами и удалился на вельботе.

Рид крикнул ему:

– Скажите коммодору, что сейчас к нему прибудет его превосходительство американский консул в Японии! – и, подмигнув Сибирцеву, добавил: – Не выдавайте, что самозванный!

Сказал, что со своей стороны при официальной беседе, как дипломат, сделает все возможное, чтобы его русским друзьям дозволено было сходить в бар и в магазины. Он консул в Японии и берет заботу о них на себя как о прибывших из Японии.

– Мистер Алекс, а вы?

– Ах, мистер Рид, вы знаете, что я не пью!

– Разве вы не русский? – удивился консул. – Что делается! Русский, а не пьет. Неужели вам разрешают не пить? Ведь царь спаивает народ?

– Ха-ха-ха, – расхохотался Сибирцев, и хотелось ему хлопнуть приятеля по плечу. Но «царь не разрешает».

– В бар приходят русские из русской армии, отступившей на десять миль в глубь джунглей. Сообщение с ними только на каноэ, но есть и индейские тропы. С ними и вам можно бы повидаться. Оттуда приходят к нам покупатели. Как и во всем мире, пьющих никто не задерживает. Зная это, генерал Кашеваров охотно отпускает своих людей. Ради дружбы я передам через них любые сведения, какие вам надо. Но мы не шпионы, мы – ваши друзья, хотя кто торгует, тот и шпионит, так приходится, это закон.

Говорилось при английском: часовом, который слушал внимательно, кажется думая не о том, чтобы донести, а как попасть самому в американский рай, объединявший у стойки все враждующие народы. Когда еще парня сменят и удастся ли побывать на берегу? Спешим в Хакодате. Кто же знал, что американцы развернут такое дело на этом жестком берегу и что мы увидим в бухте целый лес их китобойных и торговых шхун. Они сказали, что берут и фунты, франки, серебряные русские рубли и ассигнации, курс им известен, также доллары... Русские несут им из своего лагеря серебро, но не за секреты, какие там секреты! Чего они знают!

Рида спросили, где же судно «Каролайн», где его жена, где Сиомара, где Анна-Мария...

Жена родила сына. Она на Гаваях! Рид временно, до получения из Белого дома утверждения в должности, остался в Японии, хотел жить в Хакодате, но ему пока еще не дозволяют, и он ушел инспектировать американскую торговлю в Охотское море. Захватил при этом товар, перекупив его у потерпевшего крушение шкипера, зафрахтовал другую шхуну. Действовал, как человек с адвокатским и дипломатическим опытом.

Подошел вельбот с «Барракуты». На борт поднялся молоденький лейтенант Тронсон.

– Доброе утро! Я прибыл за вами, господин Пушкин. Коммодор просит вас к себе.

– Правда ли, мистер Алекс, что Сиомара была вашей любовницей? – спросил Рид у Сибирцева.

– Боже спаси...

– Теперь дело прошлое, мы с вами могли бы крепко выпить за воспоминания...