Гарри тем временем, цепляясь за койку, силился сесть.

– Питерс, – перекрикивал он жестяной звук радио, – Питерс!

– Я здесь, – сказал астроном, подходя к нему.

Лицо ученого было бледно, движения слегка неуверенны, но он также серьезно не пострадал.

– Я пришел в себя немного раньше и перетащил вас сюда, – сказал он.

– Это… Это Существо – это из-за него вся темнота, и остальное, о чем по радио? – крикнул Гарри.

Доктор Питерс кивнул:

– Это было Существо из энергии, силы столь могучей, что, когда оно вырвалось, то вобрало в себя все тепловое и световое излучение Солнца, электрический ток из всех машин в округе и даже электрические импульсы нашего мозга.

– Оно ушло? Оно, правда, ушло? – восклицал репортер.

– Оно устремилось вслед за своими собратьями, в бездну межгалактического пространства, вслед за улетающими от нас галактиками, – торжественно произнес доктор Питерс. – Теперь мы знаем, почему все галактики во Вселенной улетают от нашей. Теперь мы знаем, что на нашей Галактике лежит проклятие – она заражена чумой, заражена проказой жизни. Но мы никогда не поведаем об этом миру.

Гарри Адамс слабо кивнул:

– Нет. Никогда. И лучше бы нам самим поскорее забыть об этом. Лучше забыть.

Ему казалось, что Бродвей никогда не выглядел так угнетающе в ранних зимних сумерках, когда газовые фонари еще не успели зажечь, а старые тополя с опавшими листьями неуклюже раскачивались под холодным ветром. Копыта лошадей и колеса повозок стучали и скрипели по разбитой мостовой, падали редкие хлопья снега.

Он думал о том, что где угодно будет лучше, чем здесь. В Ричмонде, Чарльстоне, Филадельфии. Хотя, по правде говоря, он устал и от них. Он всегда уставал от мест, даже от людей. А может быть, у него было просто плохое настроение после постигшей его сегодня неудачи следом за вереницей многих других неудач.

Он потянулся и вошел в неубранную маленькую конторку из двух комнат. Тщедушный человек, сидевший за столом, быстро поднял голову и с надеждой посмотрел на него.

– Нет. Ничего.

Проблески надежды потухли во взгляде смотревшего на него человека. Он пробормотал:

– Нам долго не протянуть. – Затем, помолчав, добавил: – К вам пришла молодая девушка. Ждет в кабинете.

– Я что-то не в настроении оставлять автографы в альбомах молодых девушек.

– Но… она выглядит богатой…

По улыбнулся своей саркастической улыбкой, скривив рот и обнажив при этом белые зубы.

– Понятно. А у богатых молодых девушек имеются богатые папочки, которых можно уговорить вложить деньги в умирающий литературный журнал.

Но, войдя в свой кабинет и отвешивая поклон сидевшей там девушке, вирджинец был сама любезность.

– Я весьма польщен, мисс…

Она прошептала, не поднимая глаз:

– Эллен Донсел.

На ней был шикарный наряд, начиная с мехового манто и кончая красивой голубой шляпкой. На пухлом розовощеком личике застыло глупое выражение. Но, когда она посмотрела на него, По вздрогнул от изумления. Глаза на круглом лице сверкали, в них сквозили ум и огромная жизненная сила.

– Вы, верно, хотите, – сказал он, – чтобы я читал свои стихи на каком-нибудь вечере, но у меня, к сожалению, совсем нет на это времени. Или, может быть, вам нужна копия «Ворона», написанная моей рукой?..

– Нет, – сказала она. – У меня к вам поручение.

По поглядел на нее вежливо и выжидающе.

– Да?

– От… Аарна.

Слово, казалось, повисло в воздухе как эхо отдаленного колокольчика, и какое-то мгновение оба они молчали, так что с улицы ясно было слышно, как скрипит и стучит проезжающий транспорт.

– Аарн, – повторил он, наконец. – Какое приятное звучное имя. Кто это?

– Это не человек, – сказала мисс Донсел, а название места.

– Ах, – сказал По. – И где же оно находится?

Ее взгляд пронзил его.

– Разве ты не помнишь?

Ему стало как-то не по себе. После того как он опубликовал свои фантастические рассказы, его буквально одолевали люди с нездоровой психикой и просто душевнобольные. Девушка выглядела вполне нормальной, даже чересчур. Но этот горящий взгляд…

– Мне очень жаль, – сказал он, – но я не слышал раньше этого названия.

– Может быть, тебе что-нибудь скажет имя Лалу? – спросила она. – Это мое имя. Или Яанн? Так зовут тебя. И оба мы из Аарна, хоть ты пришел значительно раньше меня.

По настороженно улыбнулся.

– У вас очень яркое воображение, мисс Донсел. Скажите мне… на что оно похоже, это место, откуда мы пришли?

– Оно лежит в большой бухте, окруженной пурпурными горами. – Она говорила, не отрывая от него взгляда. – И река Заира течет, спускаясь с гор, и башни Аарна нависают в вышине под лучами заходящего солнца…

Внезапно он прервал ее, от души рассмеявшись. Затем продолжил:

– … и сверкают в багровом закате сотнею террас, минаретов и шпилей, словно прозрачное творение сильфид, фей, джиннов и гномов.

Он снова засмеялся и покачал головой.

– Это – концовка моего рассказа «Поместье Арнгейм». Ну, конечно же… Аарн… Арнгейм. Имя Лалу вы взяли от моей Улялюм, а Яанн – от Яаннека… Мисс, я должен поздравить вас с необычайной прозорливостью…

– Нет, – сказала она. И повторила: – Нет. Как раз наоборот, мистер По. Это вы взяли свои имена из тех, что я вам назвала.

Он окинул ее заинтересованным взглядом. До сих пор с ним не случалось ничего подобного, и он был явно заинтригован.

– Значит, я пришел из Аарна? Тогда почему я этого не помню?

– Ты помнишь, только совсем немного, – прошептала она. – Ты помнишь это место… почти. Ты вспомнил имена… почти. Ты вложил их в свои стихи и рассказы.

Его интерес к ней возрос. Эта девушка выглядела полной дурочкой, если бы не ее напряженный взгляд, но она обладала явно незаурядным воображением.

– Где же тогда он находится, этот Аарн? На другом конце света? В саду Гесперид?

– Очень близко отсюда, мистер По. В пространстве. Но не во времени. Далеко, далеко в будущем.

– Значит, вы… и я… пришли сюда из будущего? Моя милая девушка, это вам, а не мне следует писать фантастические рассказы!

Она не опустила глаз.

– Ты написал об этом. В «Повести Скалистых гор». О человеке, который ненадолго вернулся в прошлое.

– А ведь верно, – сказал По. – Действительно написал, но так неуклюже, что тут же постарался забыть: ведь это была лишь неудачная попытка.

– Ты так думаешь? Значит, лишь случайно в голову тебе пришла идея путешествия во времени, к которой раньше никто и никогда серьезно не относился? Или, сам того не зная, ты вспомнил?

– Хотел бы я, чтобы это было так, – сказал он. – Уверяю вас, я отнюдь не горячий поклонник девятнадцатого века. Но, к несчастью, я прекрасно помню всю свою жизнь, и в ней нет места Аарну.

– Это говорит мистер По, – сказала девушка. – Он помнит только свою жизнь. Но ты не только мистер По, ты еще и Яанн.

Он улыбнулся.

– Два человека в одном теле? Скажите, мисс Донсел, вы читали моего «Вильяма Вильсона»? Там говорится о человеке, у которого было второе "я", alter ego…

– Читала, – ответила она. – И знаю, что написал ты его именно потому, что это в тебе две личности, хотя одну из них ты не можешь вспомнить.

Она наклонилась вперед, и он подумал, что взгляд ее куда более гипнотический, чем у тех месмеристов, которыми он так интересовался. Ее голос почти сбился на шепот.

– Я хочу заставить тебя вспомнить. Я заставлю тебя вспомнить. Только за тобой я вернулась сюда…

– Раз уж мы заговорили об этом, – прервал он, пытаясь выдержать беспечный тон, – скажите, как человек путешествует во времени? На каком-нибудь летательном аппарате?

Лицо ее оставалось все таким же серьезным, в нем не дрогнул ни один мускул.

– Человеческое тело не может передвигаться во времени. Как и любой другой физический, материальный предмет. Но сознание не материально, оно представляет собой лишь систему электрических сил, находящихся в физическом мозгу. И, если отделить его от мозга, оно может быть отправлено в измерении времени назад, в мозг человека предыдущей эпохи.