Они еще немного поговорили на отвлеченные темы, после чего Уолтер и Молли, пожелав своим новым родителям спокойной ночи, отправились спать.

Ни Лион, ни Джастина тогда не придали этому разговору должного значения.

И, как выяснилось впоследствии – всего через несколько дней – очень зря…

Молли немного покривила душой, когда сказала Лиону, что ее с братом интересуют исключительно эпитафии.

На самом деле мальчика и девочку интересовали иные, не менее романтические (если только эпитафии могут быть отнесены к области романтики) вещи.

Неподалеку от входа на старинное кладбище стояла старая, заброшенная часовня; как явствовало из полустертого герцогского герба, в часовне этой покоились останки потомков знатного в свое время рода Кавендишей.

Последний Кавендиш был обезглавлен в кровавые и смутные времена Марии Стюарт, прямых потомков этой ветви не было и, видимо, потому за часовней никто не ухаживал и она пришла в запустение.

На двери висел огромный ржавый замок – наверное, он был повешен сторожем еще в прошлом веке.

Уолтер, обойдя часовню, произнес с многозначительным видом:

– Знаешь, мне кажется, что внутри может быть очень много интересного…

У Молли загорелись глаза.

– Например?

– Ну, ведь тут похоронены не простые люди… Не какие-нибудь мелкие клерки, а сам герцог…

– Ну, и что же с того? – не унималась девочка, – какая разница, кто?

– Большая… Думаю, что не мешало бы проникнуть внутрь и исследовать, что там такое…

После непродолжительных колебаний девочка согласилась.

– Хорошо… Только…

– Что только?.

– А тебе не будет страшно?

Лицо мальчика скривила презрительная ухмылка.

– Чего же я должен бояться – привидений, что ли? Или злых духов?

Молли замялась.

– Нет, ну все-таки…

– Я ничего не боюсь – как и наш папа, Патрик О'Хара – он ведь тоже никого и ничего не боялся?

– А что ты рассчитываешь там найти? Уолтер и сам не мог сказать, что он хочет найти там и для чего ему понадобилось проникать внутрь часовни.

В это время он переживал увлечение «Островом сокровищ» и как и всякому нормальному подростку, в каждом старом здании, а тем более – заброшенной часовне на старинном кладбище ему чудились подземные ходы, черепа со скрещенными под ним костями, сундуки, полные старинных золотых монет – соверенов…

Дверь, закрытая на ржавый замок, все более и более манила его – за ней начиналось нечто такое…

Уолтер и сам не мог сказать, что же именно, но, тем не менее, интерес его к старинной часовни рода Кавендишей от этого только усиливался.

Подросток, с решимостью подойдя к двери, попробовал вырвать замок, однако это ему не удалось.

Он еще немного постоял, после чего решил:

– Ладно, это так просто не делается… К серьезной экспедиции надо хорошо подготовиться…

И они, взявшись за руки, отправились домой…

На следующий вечер Уолтер с сестрой пришли на кладбище, захватив с собой саперную лопатку – мальчик обнаружил ее в гараже Лиона.

– Что будем делать? – спросила Молли. Уолтер улыбнулся.

– Если нам не удается проникнуть туда через дверь, значит, попробуем другой способ…

– Какой же именно?

– Сделаем под дверь подкоп.

Земля под дверью была мягкой и рыхлой, однако старинная решетка так глубоко просела, что копать пришлось долго – почти целый час…

Наконец образовался лаз, вполне достаточный для того, чтобы через него в помещение часовни мог проникнуть подросток.

Отставив лопатку, мальчик вытер вспотевший лоб и с улыбкой посмотрел на сестру.

– Ну что – полезли?

Молли заколебалась.

– Нет, что-то не хочется…

– Эх ты, трусиха, – махнул рукой Уолтер, – ну, как хочешь…

И он, воткнув лопатку в бугорок свежей земли, смело полез под дверь.

Спустя несколько секунд он был уже внутри.

– Ну что там? – спросила Молли, сгорая от любопытства.

И из-за двери послышалось:

– Ну и грязно же тут! Сейчас, сейчас, только фонарик зажгу… Тут какая-то дверь… И замок… обожди, попробую открыть… Получилось!

Действительно, до слуха девочки донесся скрип отворяемой двери, и вскоре брат объявил:

– Тут ступеньки ведут вниз… Видимо, это и есть родовая усыпальница…

Молли заволновалась.

– И ты хочешь проникнуть в нее?

– А для чего мы с тобой все это затеяли… Если есть желание, лезь под дверь, и пойдем вместе…

Молли заколебалась.

– А там не очень страшно?

– Да нет, не очень… Не бойся, Молли, я с тобой… давая, лезь…

Спустя несколько минут девочка стояла рядом с братом внутри часовни.

В нос сразу же ударил спертый воздух – пахло мышами, пылью, сухой штукатуркой и какой-то застарелой плесенью – да, действительно, здесь, наверное, никто не был лет сто, если не больше.

Под ногами хрустел мусор – скорее всего, это была осыпавшаяся штукатурка.

Скупой свет слабого электрического фонарика освещал скудное внутреннее убранство: мраморные рельефы внутри часовни с изображением каких-то святых, такое же мраморное распятие, под которым виднелся череп – так называемая Адамова голова.

Этот череп до смерти перепугал Молли.

– Ой, я боюсь…

– Чего испугалась – ведь тут нет никого…

Она указала на череп.

– А это?

– Всего только рельеф… Молли, – наставительно, копируя отца, произнес Уолтер, – надо бояться не мертвых, а живых… А живых тут нет – наверное, только одни высохшие мощи, как в музее Естественной истории, куда нас с тобой еще в воспитательном доме водили на экскурсию… – он тронул дверь, – ну что, пойдем вниз?

Поколебавшись, Молли еще раз бросила пугливый взгляд на оскалившийся череп и твердо сказала:

– Я никуда не пойду…

– Вот тебе и на, – присвистнул Уолтер разочарованно, – для чего же мы все это затеяли?

Бросив еще один взгляд на череп, Молли решительно заявила:

– Ты как хочешь, а я возвращаюсь…

– Ладно, постой хотя бы тут, – примирительно произнес Уолтер, – я сейчас, только разведаю, что там есть и вернусь… Это займет минут десять, не больше…

И он, открыв дверь, осторожно пошел вниз, освещая себе путь фонариком.

Когда мерцающий свет стал глуше, снизу, из усыпальницы, послышался голос подростка:

– Тут так темно, что я ничего не вижу…

– Уолтер, возвращайся! – закричала Молли, боясь собственного голоса, отражаемого каменными сводами часовни, – возвращайся, как-нибудь в другой раз…

Внезапно из-под земли послышалось:

– А-а-а!

Молли вздрогнула.

– А-а-а! – громко кричал ее брат, – помоги же!

Первым ее побуждением было бежать – добраться до вырытого лаза, выбраться на свежий воздух, однако, сдержав в себе этот порыв, Молли, вдохнув в себя побольше воздуха, устремилась вниз.

Она без труда нашла брата по свету фонарика: фонарик лежал на каменных ступеньках лампочкой вверх, и желтовато-белое электрическое пятно тускло отражалось на сводах подземелья.

Уолтер лежал ничком, тихо постанывая:

– О-о-о…

Подбежав, Молли опустилась на корточки рядом с ним.

– Что случилось?

Она попыталась поднять брата, но тот лишь вскрикнул от боли.

– О-о-о… не трогай меня…

– Что с тобой случилось? – спросила Молли, бледнея от страха. – Что с тобой, брат?

– Кажется, я оступился и сломал себе ногу…

– О, Боже! Что же делать?

– Оставь меня здесь, а сама беги к Лиону… Боюсь, что одна ты не сможешь помочь мне… Ой, как больно!

Молли не помнила, как она добежала до коттеджа – четыре мили показались ей пустячным расстоянием – так быстро она неслась.

Вбежав прямо в кабинет Лиона, она, не отдышавшись, крикнула:

– Уолтер сломал ногу!

Тот, отложив какую-то старую тетрадь, удивленно посмотрел на девочку.

– Что?

– Он… – она, все еще не в силах отдышаться, указала рукой куда-то в сторону, – он… там… Уолтер…