Генри же в большинстве случаев просто смотрел ему в рот – естественное положение для отпрыска опустившихся пролетариев по отношению к более образованному и расчетливому Чарли.
Чарли же относился к своему приятелю с некоторым высокомерием, если не сказать – с брезгливостью; впрочем, тот был настолько глуп, что, наверное, и не замечал этого…
Таковы были воспитанники, оба, кстати, на год или полтора старше Уолтера, которые избрали его своей очередной жертвой…
На следующий день после описанного столь подробно ночного разговора, сразу же после ужина, когда чернильно-черная, как гематома, тьма опустилась на Вуттон и на дворе начался промозглый осенний дождь, к Уолтеру, гадко улыбаясь, вразвалочку подошли Генри и Чарли.
Тот стоял с растрепанной хрестоматией у стены и безуспешно пытался выучить урок по английской литературе – к завтрашнему дню надо было знать большой отрывок из баллады Вордсворта…
Беззвучно шевеля губами, мальчик медленно читал:
Уолтер послюнявил палец и, перевернув страницу, опустил книжку.
Как ему все это осточертело!
И почему он, Уолтер, должен зубрить эту балладу про какого-то слабоумного Джона, «идиота Джона», когда в голове его теперь поселились мысли, далекие от творчества Вордсворта?
А сколько идиотов окружают его вокруг!
Тяжело, по-стариковски вздохнув, мальчик произнес вполголоса – ему казалось, что эти слова могут быть обращены не какой-то там Сьюзен, а к нему самому и к его сестре Эмели…
И он вновь взял книжку.
В это время на страницу упали две тени – Уолтер, предчувствуя недоброе, прижался спиной к стене и приготовился к самому худшему…
Однако Чарли и его друг Генри повели себя на редкость сдержанно и дружелюбно – скорее всего, просто сделали вид.
– Привет, – небрежно поздоровался Чарли, подходя поближе.
Тот искоса посмотрел сперва на подошедшего, затем – на Генри, а затем бросил короткий взгляд по направлению к Двери, ведущей в коридор, словно обдумывая план дальнейших действий.
– Здравствуй, здравствуй, – поприветствовал его Генри, – Ну, как дела?
Уолтер отложил книжку.
– Хорошо, – ответил он.
И вновь потянулся к книжке, с явным намерением заняться уроком.
Тяжелая рука Генри легла на страницу – Уолтер успел краем глаза заметить, что ногти у него безобразно обкусаны.
– Постой, постой, приятель… Все-таки – как ты невежлив…
Сказав это, хулиган захлопнул книгу и сунул ее себе под мышку.
– С тобой хотят побеседовать, а ты демонстрируешь нам свое неуважение, – подхватил Чарли.
Уолтер приготовился к самому неприятному. Драться?
Он не очень-то любил это занятие, хотя в свое время на окраинной улице одного их небогатых кварталов Белфаста он считался одним из самых сильных бойцов.
А Генри, кривя лицо в мерзкой улыбочке, продолжал смотреть на новичка.
– Мы поговорить с тобой хотели… Внутренне сгруппировавшись, Уолтер медленно, осторожно произнес:
– Слушаю…
Неожиданно Чарли предложил:
– Может быть, не тут?
– Что не тут? – поинтересовался Уолтер, исподлобья посмотрев на него.
– Мне кажется, что нам лучше поговорить в другом месте…
– А чем тебе это место не нравится? – спросил Уолтер, озираясь по сторонам.
– Здесь слишком много посторонних глаз, – продолжал Чарли, беря книгу из рук своего приятеля. – Постой, постой, что это ты такое читаешь? Никак уроки учишь? – неожиданно Чарли рассмеялся неприятным смешком. – Ха-ха-ха! Нет, вы только посмотрите на него!
– Видимо, он хочет стать ученым, – с трудом сдерживая подобострастный смех, поддакнул Генри, – профессором! Ха-ха-ха!
– Ну да, учу, – буркнул в ответ Уолтер.
Чарли прищурился.
– Ладно, пошли, поговорим, дело есть… Оглянувшись по сторонам, как бы оценивая пути для возможного бегства, мальчик понял, что у него нет никакого другого выхода – в коридоре маячили три-четыре фигуры таких же новичков, как и он сам.
Драться?
Ну, хорошо…
Взяв хрестоматию из рук своего обидчика, Уолтер направился вслед за Чарли и Генри в туалет – огромное помещение, облицованное желтоватым, растрескавшимся от времени кафелем.
В черных склизких трубах шумела вода; глухо шипел кран – он не был закрыт, и вода лилась на желтовато-потечную раковину с противным свистом.
Генри стал спиной к двери, придерживая ее, чтобы никто не вошел, а Чарли, сохраняя внешнюю благопристойность и даже некоторую доброжелательность, приблизился к Уолтеру вплотную и стал рассматривать его в упор.
– Ну, приятель, – произнес он, коверкая слова на ирландский манер, – теперь и поговорим, дружище…
Уолтер молчал – а что ему еще оставалось делать в такой ситуации.
– Мы давно за тобой наблюдаем, – продолжал Чарли, взявшись за пуговицу на комбинезоне О'Хары, – и, скажу честно, мы ожидали от тебя большего… Куда большего, Уолтер… Обстоятельства требовали какого-либо ответа, однако Уолтер продолжал упрямо молчать.
Это немного удивило и наверное даже разозлило Чарли.
– Чего молчишь? – спросил он, – мы тут с Генри, – он кивнул в сторону усмехавшегося приятеля, крепко державшего ручку входной двери, – решили, так сказать, познакомиться с тобой… Поговорить по душам. Знаешь ли, такой разговор всегда надежнее…
Наконец Уолтер выдавил из себя:
– Поговорить?
Чарли заулыбался.
– Ну да…
– О чем?
Тот, повертев пуговицу двумя пальцами, неожиданно дернул ее на себя – она так и осталась в его кулаке.
Чарли протянул оторванную пуговицу Уолтеру.
– На, а то потеряешь…
Тот автоматически спрятал ее в карман.
О'Хара, сделав вид, будто бы ничего не произошло, угрюмо молчал – настолько он был растерян, подавлен и обескуражен.
– Так вот, приятель, мы хотели поговорить с тобой… – в который раз повторил Чарли.
– О чем?
Чарли заулыбался.
– Ну, о том, о сем…
Вопросительно посмотрев на него, Уолтер спросил:
– А именно?
– Например – о тебе.
– И что же вы хотели узнать? – спросил Уолтер, прижимаясь к стене.
– Ну, почему ты сюда попал… Ведь это не секрет – не правда ли?
Уолтер прекрасно понимал, что если он расскажет, за что именно осужден его отец, то это, вне всякого сомнения, послужит негодяям хорошей зацепкой, поводом для драки. И потому, пожав плечами, ответил неопределенно: