Глава 10

Кэм

Я замираю от шока. Не могу поверить, что Изабелль способна на такое. Но сейчас она застряла в своей вине и эмоциях, так сильно рыдая, что это разбивает мне сердце.

Я обнимаю ее, не задумываясь.

— Тсс, — бормочу я, крепко прижимая ее. — Я здесь. Слушаю.

Изабелль вздыхает.

— Я не хотела, клянусь. Или, может быть, хотела. Может быть, часть меня хотела причинить ему боль. Но я не понимала...

Она заливается слезами. Я снова успокаиваю ее.

— Просто начни с самого начала. Расскажи мне все.

Изабелль трясется в моих объятиях.

— После того как моя мама отправилась в тюрьму, я была в приютах и приемных семьях в течение многих лет. Некоторые из них были нормальные, но большую часть времени люди не могли заботиться о нас. Мы были просто денежным чеком для них, ожидающие, что о нас будут заботиться.

Я вспомнил файл, который Джейк показал мне, и почувствовал, что прихожу в ярость. Как мог кто-нибудь издеваться над таким невинным ребенком, как Изабелль? Как они могли не показать ей любви, которой она заслуживает?

Изабелль еще раз вздыхает. Она успокаивается, устраиваясь поудобнее так, чтобы я мог видеть ее лицо и все эмоции, причиняющие боль и наводняющие ее красивые голубые глаза.

— Когда мне было двенадцать, меня отправили к Клейтонам. Там уже было трое детей, и мы все спали в одной комнате. Миссис Клейтон работала в больнице, все время уходила. Также сначала было и с мистером Клейтон, но потом он потерял работу.

Она делает еще один вдох. Я беру ее за руку и крепко сжимаю. Моя бедная прекрасная девушка.

— Он начал постоянно пить, зависая дома. Он мог внезапно войти, когда старшие девочки переодевались или были в душе или что-то вроде того. — Изабелль вздрагивает от воспоминаний. — Это было жутко и неправильно, но что мы могли сделать? И никто из нас не хотел создавать проблемы. Миссис Клейтон была достаточно милой, и там было лучше, чем в приюте.

У меня возникло щемящее чувство от мыслей о том, что с ней происходило.

— Он прикасался к тебе? — спросил я мягко, сдерживая свой гнев.

Изабелль сглатывает.

— Сначала нет, — шепчет она. — Но потом Кайла, одна из девочек, ушла, когда ей исполнилось шестнадцать. И остались только я и Кристалл, которая была совсем ребенком. Моего возраста, но моложе, понимаешь? Она не могла спать без своего плюшевого медведя. Итак... он начал обращать на меня внимание.

Я хочу убить этого подонка. Я хочу разорвать его на куски.

— Мне удавалось держаться подальше от него, — продолжает Изабелль. — Я вставала рано и спала в постели с Кристалл, держалась подальше от него. Но однажды я пришла домой из школы, больная. У меня была температура, и дома никого не было. Я легла спать, а когда проснулась... он был на мне. — Ее голос дрогнул. — Пытался забраться под одеяло.

Я сосредоточен на том, чтобы оставаться спокойным. Изабелль нужно, чтобы я ее выслушал, а не мой гнев на грязного ублюдка, который осмелился насиловать ее.

— Все хорошо, — снова успокаиваю ее.

Изабелль сердито вытирает слезы.

— Я пыталась бороться с ним, но он был гораздо больше меня. Он был пьяный, мокрый и грязный, и мне удалось сбежать. Он преследовал меня по дому, и я думаю, он споткнулся и ударился головой. Он отключился на полу, истекающий кровью. Я не... Я не осталась, чтобы помочь. Я просто убежала, так быстро, как могла, вернулась в школу и притворилась, что была там целый день. Но когда я пришла обратно домой...

Она останавливается, ее взгляд становится несчастным.

— Я, должно быть, уронила пепельницу, когда бежала, но не остановилась. Все сгорело дотла. Он умер в огне, Кэм. Он умер, и я оставила его гореть!

— Нет, ты этого не сделала, — настаиваю я, обнимая ее. — Ты не хотела причинить ему боль.

— Но я это сделала. — Изабелль моргает. — Он лежал там с растекшейся по всему полу кровью. Я могла бы помочь ему, я могла бы позвонить кому-то или пойти к соседу. Но я не сделала этого. Я стояла над его телом и надеялась, что он никогда не проснется. И я получила желаемое!

Я крепко сжал ее плечи.

— Не говори так, Изабелль. Ты была просто испуганным ребенком, ты не несешь ответственности за то, что случилось, слышишь? Ты защищала себя, вот и все. Никто не может винить тебя в этом.

Она кривится.

— Брент обвинил. Я рассказала ему, когда мы были подростками. Он сказал, что я убила Клейтона и, если кто-нибудь узнает, я попаду в тюрьму на оставшуюся часть жизни. Я не могу принять вину, — рыдает она, — мне так жаль.

Я сдерживаю ярость. Как мог Брент сделать это с ней? Она прошла через многое. Но теперь я вижу ужасное бремя, которое она несет, веря все эти годы, что она ответственна за смерть человека.

Что она ужасный и подлый человек и может быть отправлена ​​в тюрьму в любой момент.

— Посмотри на меня, Изабелль, — приказываю я.

Она все еще плачет, отчаянно всхлипывая, поэтому я наклоняю ее подбородок к себе и успокаивающе смотрю в глаза.

— Теперь ты в безопасности, обещаю. Прошлое ушло, все позади. Ты не сделала ничего плохого, клянусь. Ты сделала все, что нужно, чтобы выжить, но я ни на секунду не верю, что ты кого-то убила. Ты хороший человек, это у тебя в крови. Он был плохим, он приставал к тебе и пытался причинить боль. И он получил то, что заслужил.

Глаза Изабелль светлеют.

— Ты... ты меня не ненавидишь? — шепчет она.

Это то, о чем она думала? Что если бы она раскрыла свой секрет, я бы ушел? Неудивительно, что она сохраняла дистанцию, всегда сдерживалась, пытаясь сохранить контроль.

— Нет. Я никогда не смог бы тебя ненавидеть, моя дорогая, — клянусь я. — Твоя тайна в безопасности со мной.

Я вижу облегчение в ее глазах.

— Я скрывала это так долго. — Она делает глубокий вдох. — Думала, что никогда не освобожусь от нее.

— Сейчас так и есть. — Я мягко целую ее, чувствуя, как она поддается мне, полностью доверяя. — Ты свободна. Прошлое больше не может причинить тебе боль.