– Исключено, сэр! Да, у всех подобных лодок есть главный дефект – через два-три месяца использования швы начинают пропускать воздух. Но моментально от этого на дно не отправишься… Итак, я продолжаю. Берковичи ловили на два спиннинга – блесны тащились за лодкой. Спиннинги – обратите внимание – были тяжелые, мощные, больше подходящие для морской ловли, с очень толстой леской. И мальчишка крикнул мне, что они едут ловить старину Трэйка – не больше и не меньше. Потом они вышли в озеро, а я остался на том же месте, спиной к ним, и не видел, как проходит их рыбалка.

Кеннеди стало грустно. Слова старика лишь подтверждали показания миссис Беркович – не доверять которым и без того оснований не было. Похоже, и время, и «скудвайзеры» потрачены зря.

Словно услышав его мысли, Косовски сказал:

– Все это я рассказал и шерифу Кайзерманну. И он меня внимательно выслушал. Но вот о чем он не пожелал слушать…

Старый джентльмен сделал многозначительную паузу. Кеннеди вздохнул и заказал еще один коктейль. Пару раз приложившись к бокалу, Косовски продолжил:

– Спустя какое-то время я встал в лодке – оглядеться, размять ноги… И, оглянувшись, увидел лодку Берковичей. Она как раз исчезала за каменистым мысом, что отделяет бухту от озера, и двигалась к середине Трэйклейна. И вот что я скажу вам, сэр: лодка двигалась кормой вперед! А один из спиннингов согнулся просто-таки в дугу!

– Очевидно, им попалась рыба?

– Я ловлю здесь двадцать лет, сэр! И с немалым успехом! Уверяю вас – ни один из подводных обитателей Трэйклейна не смог бы так согнуть эту мощную конструкцию – морской спиннинг! Вернее, смог бы, – но только один-единственный…

– Биг-Трэйк?

– Он самый! Или его брат-близнец, или случайно заплывшая сюда русская субмарина, или проснувшийся от спячки плезиозавр, – но никак не обычный здешний озерный лосось.

– Вы достаточно долго видели лодку и согнутый спиннинг?

– Секунды две-три, потом их закрыл от меня поросший кустарником мыс.

– А солнце? Оно светило вам в глаза или в спину?

– Естественно, в глаза. Я всегда сижу в лодке спиной к солнцу, иначе от бликов на воде недолго заработать снежную слепоту…

«Понятно, почему шериф отмахнулся от этих показаний», – подумал Кеннеди. Тем более, что они шли абсолютно вразрез с интересами и Кайзерманна, и его покровителя.

– Скажите, мистер Косовски…

– Зови меня просто Фрэнком, парень! – безапелляционно заявил экс-адмирал. «Скрудрайверы» на жаре сделали-таки свое дело, и слово «сэр» из его речи напрочь исчезло.

– Скажите, Фрэнк, – а вы сами верите в Биг-Трэйка? В то, что за этой легендой стоит что-то реальное?

На этот раз Косовски ответил после долгой паузы.

– Как вам сказать… Когда был на двадцать лет моложе – верил. Ну, не совсем в то, что тут не один век живет лосось длиной с катер, – скорее, что в озере действительно водятся суперрекордные экземпляры, способные сокрушить любую снасть. Слишком многие видели в воде нечто. Очень большое нечто. И отнюдь не все они были любители приврать за стаканом. Кое-кто вполне заслуживал доверия… В общем, я верил, и довольно долго пытался изловить старину Трэйки. Собственно, я и поселился здесь во многом из-за этого. Вы знаете, каков размер премии за его поимку? Если бы покойный Беркович или кто-то еще подцепил его в этом году, «Биг-Трэйк-фонд» раскошелился бы на семь миллионов двести тридцать шесть тысяч долларов, не больше и не меньше. В следующем году сумма вырастет.

– Так много? – удивился Кеннеди. – Я слышал, что сумма превышает миллион, но чтобы настолько…

– Руководство фонда – а во главе там стоят Вайсгер и его родной брат – предпочитает не слишком ее рекламировать. Очевидно, опасаются, что в противном случае тут будет не продохнуть от ловцов, пытающихся добыть Трэйка не самыми законными, но весьма дорогостоящими способами, – и это отпугнет остальных отдыхающих. Но у меня свои источники информации…

– Как же могла сумма настолько вырасти? – В голосе Кеннеди слышалось сомнение. – Первоначально, шестьдесят с лишним лет назад, премия составляла двести тысяч, правильно? При стандартных, и даже повышенных банковских процентах семи миллионов никак не наберется…

– Тут несколько иная механика, – пояснил Косовски. – Старый Вайсгер, отец нынешнего, положил в банк определенную сумму и вдобавок к ней передал фонду кое-какую собственность – достаточно бросовые тогда земли на северном берегу озера. Премиальная сумма пополняется не только банковскими процентами, но и доходами с этих земель. Достаточно мудро, если учесть, что тогда только-только закончилась Великая Депрессия, и папаша-Вайсгер видел, как рушатся самые, казалось, надежные банки и корпорации… Не прогадал он ни в чем – банк до сих пор на плаву, а цены на северные земли подскочили до небес – после того, как совсем рядом здесь проложили федеральное шоссе. Доходы за их аренду, соответственно, тоже растут. Братья Вайсгеры, надо думать, кусают локти – такая куча денег плывет мимо кассы. Но ни единого ярда земли продать, согласно уставу фонда, не могут. И взять себе арендную плату – тоже. Всё достанется будущему герою, который выудит-таки из озера нашего Биг-Трэйка.

– Насколько я понял, Фрэнк, несмотря на такой заманчивый куш, теперь вы оставили свои попытки?

– Теперь… В последние годы некоторые энтузиасты слишком усердно прочесывали озеро сонарами, эхолотами, подводными камерами и прочей новейшей техникой, хотя Вайсгер не слишком приветствует подобную деятельность. Не нашли ничего. То есть находки случались: топляки, утонувшие катера и лодки, даже «форд» известного в свое время бутлегера Крошки Билли, бесследно исчезнувшего в тридцатом году. Правда, от сидевшего внутри Билли и двух его дружков мало что осталось… Но Трэйка не обнаружили. И хотя энтузиасты утешали себя рассуждениями о подводных пещерах и расселинах, где он может скрываться, я говорю вам точно: такой твари в озере нет. Может, когда-то раньше и была, и послужила основой для всех легенд. Жила – и умерла в свой час. Просто от старости. Рыбы тоже смертны…

– Хм… Насколько я понимаю, дохлая рыба спустя какое-то время обязательно всплывает…

– Не всегда. Если раки, или другие рыбы, или еще какие-то причины повредят ей брюхо, – туша так и останется на дне.

– Другие охотники за Трэйком вашей убежденности не разделяют?

– Вчерашний день поколебал мою убежденность. Сдается мне, что стоит сдуть пыль с кое-каких штучек, заготовленных в свое время для Трэйки… А другие охотники… Не знаю. Слишком уж велика премия… Тут стоит играть даже с самыми мизерными шансами. Иногда мне приходило в голову, что за такие деньги можно создать Биг-Трэйка самому! Создать и поймать! Вернее, представить Фонду пойманного.

– Муляж? – усомнился Кеннеди. – Но ведь подделка обязательно раскроется.

– Нет, все настоящее! Поймите, рыбы – в отличие от нас, млекопитающих, – не имеют установленных эволюцией пределов роста. Они растут всю свою жизнь, с каждым годом медленнее, но растут. Причем скорость прироста полностью зависит от количества потребляемой пищи. Огромным особям всё труднее добывать необходимое для роста количество белка – и прибавляют в весе они крайне медленно. Вы улавливаете мою мысль, Кеннеди?

– Боюсь, все равно придется очень долго ждать. На приз могут рассчитывать только правнуки человека, затеявшего такую аферу – искусственно выкормить Биг-Трэйка.

– Лет десять назад я с вами полностью бы согласился. Но в последнее время появились гормональные добавки, ускоряющие рост. Результаты просто фантастические. Годовалая молодь форели за два-три месяца достигает роста четырехлетних рыбин! Больше того, до стадии практических разработок дошли эксперименты с генетикой лососевых. Мысль проста – добавить лососю ген малоценной, но очень быстро растущей рыбы. Акулы, например. Представляете перспективы?

– Акулы… – медленно повторил Кеннеди.

– Да! Когда я поделился этими мыслями с… в общем, с одним человеком, он очень заинтересовался, и… Так, – тон и голос Косовски резко изменились, он смотрел куда-то через плечо собеседника. – Похоже, нам пора прощаться, агент Кеннеди.