Еще через полчаса на карте наконец показалась опушка леса и самый краешек огромного озера. Сэмми неожиданно остановилась, вытащила из небольшого ридикюля зеркало и придирчиво осмотрела свое отражение. Для Обадайи осталось загадкой, что можно увидеть в такой темноте, но лезть с расспросами он не стал. Тем более совсем рядом появился значок небольшой деревни и приветливо мигающая тарелка, сигнализирующая о наличии там постоялого двора. Прокачка, конечно, не ждет, а криллоциты позволяют не спать до семи суток, но зачем отказывать себе в отдыхе? И еде. Жирной, запретной, выходящей за рамки всех лимитов, но такой вкусной… Обадайя свернул на одну из боковых тропинок и зашагал к обители съестного порока, уверенный, что дрыщ и Сэмми последуют за ним. Но те остались на месте, застыв на карте двумя крупными зелеными точками. Пришлось вернуться к ним, а каждый шаг в сторону от воображаемого куска обжаренного мяса давался с большим усилием.

– Что?

— Спятил туда идти? — Тони сложил руки на груди и недобро сверлил его взглядом. – В общине веришей будут весьма рады демонице и чернокнижнику.

— Проявление нетерпимости к внешнему виду, происхождению или вероисповеданию карается исправительными работами сроком от месяца до полутора лет, в зависимости от…, – машинально брякнул Обадайя. – Погодите, то есть наши вериши и в игровом сценарии те же вериши?

— О да. Они здесь неплохо прижились. В отличие от законов о терпимости и не насаждении собственных убеждений. Так что меня, как игрока, они еще вытерпят, особенно если не буду лезть дальше таверны, а вот нашу новую подругу вполне могут поднять на вилы. И тоже в рамках игрового сценария.

Сэмми фыркнула и погладила свой чемодан, Обадайя тоже не слишком поверил в то, что игрового босса так просто покалечить. К тому же боты не умирают, они приходят во временную негодность. И иногда меняют тела, потому как процессор с достаточно мощным ИИ стоит слишком дорого, чтобы его просто выбросили. Впрочем, это не значит, что он желал подобного исхода для демоницы.

— Я не собираюсь каждому встречному рассказывать маленький секрет нашей Сэмми, надеюсь, вы тоже. А без подсказки ее не отличить от игрока. Даже без очков. Моя дочь как-то целый месяц щеголяла с похожими линзами. Так что зайдем в деревню, перекусим, выспимся и утром уйдем оттуда.

— Знаю я тебя, — Тони тяжело вздохнул и сделал пару шагов по ведущей к деревне дорожке, — все равно вляпаешься в какой-нибудь нудный квест, проигнорировать который значит непоправимо опозорить семейную честь Гринов.

-- Мне все равно куда идти. В любой локации есть шанс проявить себя и прикончить парочку людей. Не насовсем, конечно, но…, – Сэмми так мечтательно улыбнулась, что Тони благоразумно перешел на другой край дорожки, поближе к Обадайе.

– Борода, тебе не кажется, что мы помогаем будущему вождю восстания ботов?

– Нет. Ты посмотри на нее: нулевые организаторские навыки, низкие способности к коммуникации, никакой харизмы. Обычный маньяк-индивидуалист. Думаю, на месте рейд-босса, кем бы тот ни был, Самрилле будет хорошо.

– Особенно сильные боты, для убийства которых собирают большие группы, – охотно пояснила Сэмми, беззаботно размахивая чемоданом. – А я-то приняла тебя за тестера или стримера после фокуса с колонной, а ты просто туповатый качок, который не в состоянии подобрать ключ, но всегда готов вышибить дверь.

– Не самая плохая тактика, – пожал плечами Обадайя, – особенно когда ключа нет.

Деревня веришей мало чем отличалась от той, что они покинули пару часов назад: точно такие же деревянные дома, мальвы, парочка ленивых псов и постоялый двор с вывеской в виде нескольких колец колбасы, намотанных на кружку пива. И нарисованные они выглядели настолько привлекательными, что Обадайя невольно заспешил внутрь, не обращая внимания на дрыща, демоницу и группу неведомых зеленоватых гуманоидов, протянувших было к нему свои увитые водорослями когтистые руки. Два оглушения и вся предоставленная криллоцитами скорость помогли за пару мгновений избавиться от докучливых монстров. Тони тоже не особенно отставал, а Сэмми небрежно оттолкнула одного, сшибив его телом еще четверых, после чего поправила очки и зашла внутрь постоялого двора, обогнав их с дрыщом.

В самом зале было до странности пустынно. Пожилая разносчица протирала столы, возле камина что-то записывала в блокнот дама в строгом зеленом платье и нахмурившийся мужчина с серпом стоял привалившись к одной из деревянных балок, подпиравших потолок.

– О, господа охотники, добрый вечер! – разносчица отложила тряпку и поспешила к ним, настолько радостно улыбаясь, что сразу стало ясно: гости здесь бывают нечасто. Крестьянин же пробормотал: «проклятые грешники» и переместился к другой балке, поближе к компании.

Обадайя же демонстративно отошел в дальний угол и сел спиной к недружественному элементу. Тони осмотрел все вокруг и тоже уселся, Сэмми же притворно зевнула и поднялась по лестнице, наверное, знала, где расположены номера. Обадайя же только сейчас заметил огромный плакат: «Разыскиваются за неоднократное похищение людей» с нарисованными на нем портретами уже знакомого законника, травницы, ее мужа и свекрови.

– Надо же какие затейники: и разбой, и похищения людей. И не лень туда-сюда мотаться…

Обадайя откинулся на спинку стула и взял в левую руку вилку. Почему-то он был уверен, что на кухне этого славного заведения прямо сейчас разогревают горшочек жаркого или гуляш, или же поджаривают те самые колбасы, разливают пиво по высоким бокалам и нарезают овощной салат на гарнир…

– Луковая похлебка или отварной картофель с грибной подливой? – разносчица поставила перед ним стакан красно-оранжевой бурды, невероятно схожей с витаминно-белковой смесью «Суперсыщик-142».

– А что из этого больше похоже на колбасу? – сотворенный в мыслях образ развеивался неохотно, до последнего совращая медленно оседающей на пиве пеной.

– Хлеб, – вздохнула разносчица и подпихнула такой же стакан Тони. Напарник скривился и вытащил из внутреннего кармана маленькую фляжку с выгравированным на ней рогатым медведем.

– Сюда нельзя проносить выпивку! – вериш отлепился от балки и подошел прямо к Тони, проигнорировав Обадайю.

– Это микстура! – дрыщ возмущенно выудил из сумки свиток с кучей печатей. – Вот рецепт от травницы.

– Вы, приезжие, через одного все больные.

– Потому и приезжаем сюда подлечиться, – Тони развернул бумагу и подпихнул ее под нос веришу. – А здесь предписание придерживаться белковой диеты. И строжайший запрет снижать уровень сахара в крови.

Ну каков, а? Наверняка готовился к такому развитию событий. С одной стороны – хорошо, что Тони понимает своего напарника и предугадывает его действия, даже такие внезапные, как желание зайти в деревню веришей, но с другой – мог бы и на Обадайю взять такой же рецепт! И что-нибудь со строгой рекомендацией не отказываться от выпечки и жареных продуктов.

– Так что мне любое из запретных блюд! – подытожил дрыщ.

– Огуречный салат? – разносчица не стала вчитываться в бумаги, видимо, к подобных хитрецам ей было не привыкать.

– А что в нем запретного? – Тони сделал еще один глоток и все-таки убрал фляжку с «микстурой».

– Скис. Хозяин строго-настрого запретил кормить им посетителей. Ничего более запретного у нас нет. Пост же: время растительной пищи, мясо не закупаем, а то, что было, уже съели другие приезжие.

– Принесите нам две порции картофеля с грибной подливой и похожий на колбасу хлеб. А если найдется что-то сладкое, и не такое отвратное, как этот… гм…

– Морковный морс, – охотно подсказала она.

– Да, морс, как же я мог его не узнать, – Обадайя повертел стакан в руке, поморщился от вида красноватых крапинок мякоти, оседающих на стенках, затем отодвинул бурду подальше. Такое он и дома попьет. – И если принесете что-то не похожее на морс, моей благодарности не будет предела.

Разносчица хитро улыбнулась и направилась к кухне. Ее же место заняла строгая дама, до этого сидевшая возле камина.