Ученик палача оторвал взгляд от стоящей на нижней полке корзины с фруктами:

— Что?

— Какого цвета моя аура?

Молодой человек напрягся:

— Сейчас у тебя ее вообще нет.

Айшари перевела взгляд на Омегу. Окружавшее того сияние действительно пропало. Демон улыбнулся:

— Правильно. А на что ты там так пялился, если не секрет?

— На ауру фруктов… — немного смущенно пояснил ученик палача, — очень хотелось есть, и я никак не мог себя сосредоточиться на тебе… а когда таки сосредоточился, от усталости совершенно забыл, для чего я это делал…

— Ну и?

— Что и? — не понял Шиду.

— Какого она цвета?! — гаркнул Омега.

— Зеленоватая…

Демон ухмыльнулся и соскочил на пол. Подтолкнул столик с едой к ученикам:

— Хавайте, заслужили. Я пойду там потороплю ремонт, попугаю этих морячков, так что… ну сами знаете, да?

Человек и эльфийка кивнули. Потом Айшари спросила, кивнув на свиток со странным чернильным узором, все еще висящий над гамаком на тонкой фиолетовой нити, как она теперь видела:

— А это что такое?

Омега загадочно улыбнулся:

— Я понимаю, Айшари, твою проблему… Бедная девочка, поверь мне, не торопись, это совсем не одно и то же…

— Что? — опешила эльфийка. Демон, выходя за дверь, пояснил:

— Ну говорят же люди: «Много будешь знать — состаришься»… А ты, бедный шестнадцатилетний эльфенок, решила, будто старение и взросление — одно и тоже. Вот и стремишься узнать побольше… — дверь за Омегой закрылась, благополучно принимая на себя удар брошенного взбешенной девушкой рюкзака.

— Клянусь Серпом Владычицы Волн, я его заставлю отплатить за все мои унижения! — вскинула голову Айшари, и тут же вжала ее в плечи, получив по макушке ребром ладони.

— За что? — спросила она у Шиду, невозмутимо подбирающего с пола высыпавшиеся из рюкзака вещи. Тот как раз водворил на место мерзкого вида изогнутый и зазубренный короткий ножик и сказал, подбирая какие-то не более симпатичные эльфийке щипцы:

— Не кидайся чужими вещами. А если б я не палачом, а зельеваром был? Ты б побила все снадобья!

Эльфийка смущенно потупилась:

— Извини. Но от клятвы я не отступлюсь! И да поможет мне в том Манящая!

— Аминь! — бодро закончил Омега, распахивая дверь в комнату, — Паруса подняты, и уже скоро мы будем купаться в жемчуге и швырять его в море!

— Зачем выкидывать в воду то, что с трудом из нее достал, — проворчал Шиду, еле успевший спасти свою голову от столкновения с дверью, — Что так быстро вернулся-то?!

Омега широко улыбнулся:

— Ну, я мог бы сказать, что наши невольные перевозчики поработали не за страх, а за совесть, но…

— Но страх иногда оказывается куда более действенным, чем совесть, — мрачно закончила Айшари, глядя на длинные клыки демона. Шиду пожал плечами:

— Так почти всегда бывает… Давайте лучше есть.

— Это правильная мысль — одобрил Омега, собирая давно высохшие волосы в хвост на затылке, — скоро уже приходит время второго урока…

Ученики демона, не дослушав, бросились к еде, что бы встретить новое издевательство своего «наставника» хотя бы сытыми.

Спустя три дня, немного полуночнее от Лазурного Восхода, вблизи от береговой линии прошел ниорский парусник. Спустив небольшую лодку, корабль развернулся, и, пользуясь попутным ветром, начал набирать скорость, уходя от побережья. Омега проследил взглядом за удаляющимся судном, и, подождав, пока происходящее в лодке станет невозможно рассмотреть, и освободил от шелка своих спутников. Айшари недовольно спросила:

— И все же, разве это было обязательно?

— Ну как сказать… Нет, но тогда, для сохранения тайны, мне пришлось бы их всех убить, — завернув Попутчика пожал плечами демон и отошел на нос лодки, — мне не нужна целая толпа продажных трусов, видевшая тебя… Слишком велик риск, что из-за них слушок дойдет до Дома Серпа Ночи.

Эльфийка задумчиво кивнула. Беловолосый закурил и обернулся:

— Кстати, а вы чего расселись? — удивленно спросил он, — весла без чужой помощи грести не будут!

Ученики демона вздохнули, и принялись выполнять указанное. Омега стоял, поставив ногу на носовую скамейку, и встречный ветер развевал его белые волосы и полы серого плаща. Сверток с мечом покоился на левом плече и тоже шуршал своими складками, словно живой. Демон сощурился на недавно переползшее зенит солнце:

— Странное дело… Не так давно была страшная жара… а теперь вот… не холодно, конечно, но слишком хорошей погодой назвать это нельзя.

— Начинаются Луны Штормов, — ответил между гребками Шиду.

— В этих краях это означает спад жары до приемлемой, и сильные волнения на море, — добавила эльфийка, ворочая веслом. Демон сделал глубокую затяжку, и, выпуская дым, сказал:

— Понятненько… Кстати говоря, почему это вы только гребете?

— А что еще мы должны делать? Танцевать?

— Айша, ты еще слишком молода, чтобы танцевать для моего развлечения, — беловолосый на секунду замолчал, потом рассмеялся своим мыслям. Эльфийка нахмурилась. Но огрызнуться не успела, — Аура! Никто не мешает вам грести и одновременно контролировать течение своей жизненной силы. Пока не меняйте в потоках ничего, просто следите за ними, усекли?

Ученики сосредоточились. За прошедшие три дня демон заставлял их дотягиваться разумами до своих аур из самых разных положений — во время разговора, выполняя какие-то глупые приседания, во время чтения, во время письма, вниз головой, при ходьбе… Честно говоря, Айшари серьезно опасалась за свой рассудок — находится три дня в относительно маленькой каюте с этими…

— Айша, о чем ты сейчас думаешь? — раздался прямо у нее над ухом голос беловолосого. Эльфийка, невнятно вскрикнув, подскочила, но тяжелая ладонь прижала ее к лавке:

— Не раскачивай лодку, перевернемся ведь, — мягко заметил Омега, и отстранился. Девушка буквально спиной чувствовала, как демон устраивается на лавке на носу, сверля ее взглядом, — И все же, о чем ты только что думала? Можешь не стесняться, я и так видел, что что-то нехорошее… Но не смог определить, что именно, и мне, признаться, любопытно. Ну же, мой маленький эльфенок, признавайся!

Айшари дернулась.

— О, вот теперь ты думаешь вполне понятные вещи! — рассмеялся Омега, — Шиду, возьми на заметку, у эльфов тоже есть чему поучиться, — ученик палача, внимательно следящий за беседой, кивнул, — Ну так все же, расскажи!

Эльфийка, бросив весло, повернулась к демону. И остановилась, так и не произнеся уже заготовленной резкости. Глаза Омеги просто-таки светились любопытством. Чистым, незамутненным желанием узнать то-то новое. Айшари пришлось закрыть глаза и отвернуться, что бы взять себя в руки.

— Скажу, если не будешь коверкать и сокращать мое имя, — сказала она, кашлянув. Шиду запоздало прекратил грести.

— Эй, — возмутился Омега, — это уже шантаж!

Эльфийка, пряча улыбку, повернулась, глядя на беловолосого приоткрытым правым глазом:

— Ну, если тебе неинтересно…

Демон хмыкнул, выкидывая сигарету:

— Не на того напала, девочка. Ты ничего не забываешь, а? Например, то, что тебе надо придумать новое имя?

Девушка, широко распахнув глаза, полностью обернулась к демону:

— Нет, ты же не посмеешь…

— Подумай еще раз, чего я посмею сделать, а чего нет, — беловолосый, зажав новую курительную палочку между клыками, посмотрел на своих учеников, — Так что выкладывай, чего ты там думала, если не хочешь, чтоб я дал тебе такое прозвище, что в первой же деревне куры со смеху передохнут, его услышав!

Губы эльфийки задрожали, но всего на мгновение. Девушка, отвернувшись и напряженно выпрямив спину, отрезала:

— Ну и как хочешь!

Омега щелкнул когтями, высекая искру. Затянувшись, с интересом посмотрел на шею эльфийки:

— Кажется, я начинаю понимать, как у тебя хватило духу попытаться убежать от своего предназначения… Ладно, последнее предложение — я буду называть тебя только «Айша», воздерживаясь от всяких «эльфенок», «девочка», «малявка» и так далее… Ну, в особых ситуациях я согласен даже выговаривать «Айшари».