— Мы всегда рады гостям, — сказал Прэстон, когда Зак, наконец, появился на пороге.

Прэстон внимательно посмотрел на вошедшего. Перед ним стоял цветущий, мужественный и весьма красивый молодой мужчина. Судя по одежде, он, без сомнения, был очень состоятельным. Поверх тонкой белой рубашки на нем был парчовый жилет и двубортный белый льняной сюртук. Брюки были желтовато-коричневого цвета. Лицо гостя, загорелое, обрамленное черными, как смоль, волосами, излучало честь и достоинство. Такие же черные, как и волосы, глаза глядели открыто и дружелюбно.

— Мое имя Закария Тайсон, — представился Зак, перешагнув через порог и протянув руку. — Но друзья зовут меня Зак, сэр.

Иден, стараясь изо всех сил справиться с волнением, попятилась и поставила на полку керосиновую лампу. Ее сердце было готово выскочить из груди. Оно так стучало, что девушка удивлялась: почему это отец до сих пор не услышал. Это был самый ужасный момент в ее жизни: сейчас отец поймет, что Зак и она притворяются, и, разочаровавшись, никогда не простит ей обмана.

Прэстон, одной рукой опираясь на трость, другую протянул гостю.

— А меня, сынок, зовут Прэстон… Прэстон Уитни, — назвал он себя и, оглянувшись на Иден, добавил, — это моя дочь Иден. Подойди сюда, милая, — подозвал он девушку, — и познакомься с молодым человеком.

Едва держась на ногах и стыдясь румянца, который густо залил все ее лицо, девушка настороженно приблизилась. Пожав Прэстону руку, Зак обернулся к ней и вежливо поклонился. Они протянули друг другу руки, и Иден призвала на помощь все свое самообладание. Ее рука отчаянно дрожала.

Она боялась, что теперь отец все поймет. Когда их руки встретятся, все станет ясно. Уж очень хорошо она знала, как действуют на нее его прикосновения.

— Сэр, — прошептала она едва слышно и, когда Зак взял ее руку в свою, вздрогнула, — рада познакомиться.

— Взаимно, — сказал он, любуясь ею. — Так вас зовут Иден? Он улыбнулся, и в глазах его заплясали лукавые чертики. — Какое чудесное имя! К тому же интригующее!

Иден едва улыбнулась, надеясь, что он удержится от соблазна поддразнить ее, тем более, что ее отец, словно что-то предчувствуя внимательно за ними наблюдает.

— Вы правы, хотя и не оригинальны. Многие находят мое имя необычным, — сухо произнесла она.

Прэстон интуитивно чувствовал, что между молодыми людьми что-то происходит, некий непонятный магнит притягивает их друг к другу. Настороженно следил он за происходящим. Ему даже казалось, что они окружены каким-то непонятным полем, куда ему нет доступа, и он остается за его пределами сторонним наблюдателем. Это ощущение раздражало его и, тряхнув головой, он отогнал неприятные мысли.

Глупости все это! Фантазии! Иден видит этого человека впервые. Будь иначе — она непременно рассказала бы.

— Итак, Зак, — заговорил Прэстон, взяв молодого человека под локоть и отводя его в сторону. — Вы недавно в наших краях? Или же вы из Чарлстона и предприняли эту увеселительную прогулку, чтобы побывать на моем маяке?

Зак обеспокоенно взглянул на Иден, стоящую за спиной отца. Сделав несколько шагов, он остановился у широкого окна и залюбовался уходящим за горизонт солнцем, которое было похоже на огромный оранжевый цветок.

— Я переехал сюда недавно, — сказал он мягко. Зак участливо наблюдал, как Прэстон, охая и кряхтя, с трудом согнул поочередно свои ноги, чтобы сесть на скамью. Иден не рассказывала, что ее отец болен и искалечен. Впрочем, почему она должна была об этом рассказать? — Я поселился неподалеку от вас, внизу, если ехать по Лайтхауз роуд, — поспешно добавил Зак, стараясь не выказать жалость к смотрителю. — Я совсем недавно закончил строительство дома и был слишком занят его обустройством. Иначе зашел бы сюда значительно раньше, чтобы познакомиться с вами и вашей прелестной дочерью, а также заверить вас в моем к вам почтении.

Прэстон наконец уселся на скамью и поставил рядом с собой трость. Некоторое время он внимательно и настороженно рассматривал собеседника.

— Интересно, как это я не заметил сколько-нибудь оживленного движения по Лайтхауз роуд? — недоуменно произнес он. — Для строительства вашего дома требовались стройматериалы и многое другое, что можно привезти только из Чарлстона.

Зак взглянул на Иден и вспомнил ее давешнее удивление. Он улыбнулся и, призвав на помощь все свое самообладание, решил во что бы то ни стало развеять подозрения Прэстона. Обстоятельно, обдумывая каждое слово, Зак поведал смотрителю все то, что уже говорил Иден. Закончив свой рассказ, он выжидательно посмотрел на Прэстона и поняв, что его объяснения показались вполне убедительными, с облегчением вздохнул.

— Иден, может быть, наш гость не откажется от чашечки чая? — спросил Прэстон. — Отправляйся на кухню, милая, и приготовь все, что необходимо. Мы спустимся немного позже. — Затем он снова обратился к Заку и, приподняв бровь, спросил: — Надеюсь, у вас найдется время, и вы не откажете нам в удовольствии пригласить вас на чашку чая? — Вздохнув, он добавил: — Что касается меня, мое время ограничено. Я должен приготовиться к работе. Мне предстоит трудная, долгая ночь.

Иден взглянула на ноги отца, а затем на него самого.

— Папа, лучше я принесу чай сюда, — сказала она с нежностью. Не вижу необходимости тебе бегать вверх-вниз по лестнице. Я беспокоюсь о тебе.

Прэстон бодро хлопнул себя по ногам.

— Не стоит волноваться, дочка. Эти ноги в превосходной форме и не уступят ногам многих знакомых мне молодых людей, — сказал он, улыбаясь. Затем, уже серьезно добавил: — Это я беспокоюсь о тебе, Иден. Если бы твоя мать берегла себя и не бегала целыми днями по этим ступенькам, кто знает? Может быть, осталась бы… — он осекся, не решаясь произнести слова, которые были для него подобны удару ножом в сердце. Прошедшие десять лет ничего не изменили. Он по-пргжнему считал смерть Жены нелепой и несправедливой.

Иден подошла к отцу и обняла его.

— Не стоит, папа, я в добром здравии и хорошем настроении, и тебе это известно. Пожалуйста, разреши мне принести чай сюда.

— Даже слышать об этом не желаю, — рассердился Прэстон, шутливо отталкивая ее. — А теперь иди и приготовь чай. Скоро наступит ночь, а я должен все успеть дотемна.

— Слушаюсь, сэр! — улыбнулась она. — Я быстро. И вы не задерживайтесь, а то все остынет.

— Мы скоро придем, дорогая, — заверил дочь Прэстон.

Иден стремглав спустилась по ступенькам и, выбежав на улицу, с наслаждением вдохнула свежий воздух. Сердце ее учащенно билось, ноги подкашивались. Однако слабость была вызвана не быстрым бегом по лестнице, а тем испытанием, которое ей только что пришлось пережить. Сколько сил ей пришлось приложить, чтобы сделать вид, что она не знает Зака. Это было особенно трудно еще и потому, что все существо ее неудержимо влекло к нему.

И все-таки она справилась и вела себя отлично. Настолько, что отец так ни р чем и не догадался. Иден постояла немного, чтобы отдышаться, и огляделась. Бриллиантовые капельки росы уже коснулись травы, а воздух был чист и свеж.

Однако Иден было не до окружающих красот. Надо было спешить. Бегом устремилась она к дому, затем побежала на кухню. Разожгла плиту, поставила чайник и приступила к сервировке стола. Достала из шкафа три самые красивые чашки с блюдцами, безукоризненно белые льняные салфетки и принялась готовить бутерброды. Неожиданно ей послышался стук конских копыт и скрип колес. Гадая, кто бы это мог к ним еще приехать, Иден оставила свое занятие, подошла к выходу и открыла дверь. В приближающемся фургоне она увидела Анжелиту Льюэллин, сопровождаемую неким молодым человеком, и ухватилась за дверной косяк. Она похолодела и почувствовала, что впадает в панику.

Только этого ей и не хватает! Анжелита не могла выбрать более неподходящего времени для своего необъявленного визита. Что, если Зак сейчас спустится с башни маяка и с ней встретится? Он сразу заметит, до чего хороша и очаровательна ее подруга. Тогда у него больше не будет повода задавать вопросы. Он все увидит собственными глазами.