— У меня есть ведьма, и в отличие от неё я умею плавать. Не заставляй меня взваливать себе на плечо, как мешок репы, — Киан явно понял, что она боится не только очередной ловушки. Все её недостатки и страхи в его словах превращались в безжалостную насмешку, словно он считал её беспомощной и жалкой.

Саге ничего не оставалось, как сжать зубы и забраться в лодку.

Под ровными движениями рук Киана весла задвигались в такт, словно лодка приобрела крылья. Рассекая острым носом воду, она двинулась вперёд, и берег удалялся так быстро, что вскоре Сага могла едва различить травянистые прогалины на песчаном берегу.

Когда оставленные на песке лодки неизвестных существ превратились в слабые пятна, она наконец отвернулась от берега и устроилась так, чтобы видеть раскинувшееся впереди бескрайнее водное пространство.

Киану было не по себе от того, что он вновь задел девчонку. Он не хотел указывать на её недостатки и увеличивать страхи ведьмы, но каждый раз ему приходилось бороться с глупым желанием успокоить её, заверив, что она может положиться на него. Бессмысленно сравнивать то, как она неприспособленна к жизни среди опасностей по сравнению с любой девушкой Тары. Киан уже прекрасно понял, что она родилась и выросла в совершенно другом мире, который жил по другим правилам.

В таком мире ему явно не было бы места.

И это было ещё одним поводом запретить себе привязываться к ведьме.

Сейчас она сидела прямо перед ним, на носу лодки, и разглядывала горизонт. Ветер трепал волосы, выбившиеся из завязанного подобием ленты хвоста, и каждый раз, когда они падали ей на глаза, ведьма хмурилась. Хорошо, что она не подозревала, что Киан всё это время разглядывает её без зазрения совести.

Те, кто прибыли на берег в лодках, выглядели так, словно вернулись с изнурительной битвы. Киан видел, как они выбираются на песчаный пляж — грязные, покрытые потом и кровью воины всевозможного вида. Там, откуда они возвращались, явно находился противник, отбивающий их атаки. А их неожиданное исчезновение — все они в один миг будто испарились в воздухе, не могло не наводить на мысль, что Киану и Саге вновь повстречались причудливые и опасные обитатели Иного Мира. Будь его воля, Киан повел бы ведьму вдоль озера, стараясь избежать встречи с кем — либо. Однако он прекрасно понимал, что озеро — это новая преграда, и что, как и в случае со стеной лабиринта, они вряд ли смогут перехитрить Аннуин.

Так что единственным их шансом на продолжение дороги вперед была попытка прорваться через озеро.

— Там остров, — Сага наклонилась вперед, разглядывая очертания клочка суши прямо посреди озера и рискуя вывалиться за борт. Она оглянулась на Киана, игнорируя то, как перекатываются под кожей мышцы воина всякий раз, когда он посылает весла вперед. Он без труда гнал лодку навстречу острову так, словно для него грести по воде — что — то вроде как похлопать в ладоши.

— Вижу, — Киан мог без труда различить что прямо над выступающим из озера островом возвышается что — то, похожее на крепость.

Покрытые липкими водорослями камни бугрились как спины огромных рыб. Возле самых больших бурлили небольшие водовороты, и Киану пришлось стараться изо всех сил, чтобы их лодка безопасно прошла между парой таких громадин. Сага приподнялась на носу, пытаясь разглядеть крепость, когда прямо в бок лодке ткнулась стрела.

— Вниз! — Киан не мог бросить весла — их могло в любой момент утянуть в один из водоворотов на камни. Однако Саге не понадобилось объяснять дважды, она юркнула на дно лодки, стараясь свернуться возле скамьи так, чтобы та защищала её от угрозы сверху.

Крепость казалась необитаемой. Железные ворота были закрыты, а на увенчанных зубцами стенах не показывалось ни души. Однако длинная стрела, торчащая в борту лодки, явно доказывала обратное.

— Мы не сможем причалить, — Киан оглядывал стены. Ему было и так понятно, что защитники крепости притаились и ожидают их действий.

— Тебе не кажется, что не стоило брать лодку их врагов? — Беззаботно поинтересовалась Сага. Ей наверняка не стоило вечно лезть в бутылку, но какой — то внутренний голос так и подзадоривал задеть Киана. — Наверняка они считают, что мы полезем прямо по стене с криками брать их штурмом.

Ей на секунду показалось, что Киан ухмыльнулся. Однако в следующий момент он снова нахмурился.

— Не поднимай голову, — приказал он, оставляя весла в уключинах, — и не высовывайся до тех пор, пока я не позову тебя.

Сага видела, как он легко перепрыгнул через борт лодки. Воин явно собирался повторить её же первопроходство через арку Лабиринта, и сейчас она оказалась на его месте. Ей придется находиться в абсолютном неведении — что творится там на берегу, и подвергается ли опасности сам Киан.

Лодка покачивалась на волнах, а Киан плыл к берегу. Когда дно озера оказалось под ногами, он побрел сквозь толщу воды, подняв обе руки вверх. Те, кто прячется в крепости, должны видеть его, и этот жест продемонстрирует им его дружелюбие. Только бы ведьма оставалась послушной его приказу и не подвергла себя ненужной опасности.

Он думает о ней так же, как думал бы о каждом солдате своей армии, за чью жизнь отвечал в любой битве.

Вода лилась ручьем с лохмотьев, в которые превратилась одежда Киана. Наверняка он теперь похож на одного из тех дикарей, которые бродили по лесам Тары, промышляя разбоем и воровством. Киан расправил плечи. Будь на нем рубище нищего, он все равно останется воином, чья честь никогда не была запятнана.

— Стой на месте, незнакомец! — Раздался окрик откуда — то из — за стены. Очевидно, что обитатели замка разглядели отсутствие оружия у Киана, но всё равно не доверяли увиденному. Он мог быть вражеским лазутчиком, подосланным с целью вызнать слабые места и прикинувшимся беглецом.

— Нам нужен только кров и немного еды, — ответил Киан, прикидывая — сколько лучников может сейчас нацелиться прямо в его грудь, прячась за выступами — зубцами, — если вы позволите нам отдохнуть у стены, мы не побеспокоим вас и вскоре продолжим свой путь.

— Кто с тобой? — Голос спрашивающего выдавал достаточно почтенный возраст. Кем бы он ни был, этот человек не привык повышать голос без надобности.

Киан слегка повернул голову, стараясь краем глаза увидеть — прячется ли по — прежнему Сага за бортом. Он держал руки вскинутыми, на виду, и от любого неверного движения сейчас зависела его жизнь.

— Со мной женщина, почти ребенок, — Киан неожиданно подумал о том, что Сага и впрямь была ребенком по сравнению с ним. Эта мысль кольнула его иглой куда — то между ребер, там, где стучало сердце. Он не позволит ничему навредить ей.

— Ей нужен отдых, — бросил он, ненавидя себя за то, что должен упрашивать невидимых упрямцев.

Много лет назад король Кайрпре сказал Киану, что сильнее меча в его руках только гордость Киана. Прямо сейчас гордость бушевала, как поток раскаленной лавы. Никогда не приходилось Киану выпрашивать что — либо, и он рассчитывал, что сейчас был тот единственный и последний раз, когда он пошел на это.

За стенами воцарилась тишина. Киан разочаровано выдохнул. Придется признать, что он потерпел неудачу, решив воззвать к милосердию защитников крепости. С другой стороны он не мог обвинять их — окажись он сам за стенами, то вряд ли проявил бы необдуманное милосердие. В конце концов, выбор очевиден — стоят ли две жизни случайных прохожих дороже жизней осажденных.

Он опустил руки и уже решил развернуться и направиться к берегу, не собираясь больше торчать на всеобщем обозрении, когда внезапно раздался лязг отпираемого засова. С трудом сдерживая удовлетворение, Киан постарался натянуть на себя подходящее для усталого путника выражение безразличия. Ворота медленно растворились, пропуская в небольшую брешь старика. Откинутый на спину капюшон позволял Киану разглядеть изборожденное морщинами лицо. Окладистая седая борода спускалась вниз, достигая почти до груди мужчине. В отличие от старого бога Огмы, этот старец выглядел воинственно — он опирался на копье, увенчанное острым металлическим наконечником, а на поясе у него висел короткий меч.