– Послушай, Тедди, мне просто нужно немного наличных, понимаешь? Один мой приятель, журналист, обещал заплатить мне большую сумму. Он собирается написать обо мне газетный очерк или статью – ну, из тех, что интересны для самой широкой публики. Ему кажется, я прекрасно для этого подхожу. «Колоритный персонаж» – вот как он меня назвал. Но я ответил, что не собираюсь «стучать» на своих друзей. Я бы никогда такого не сделал, Тедди, разве только обстоятельства меня вынудят… Ну, ты понимаешь?

– Понимаю. Сколько ты хочешь?

– Пяти сотен должно хватить.

– И на этом – конец?

– Да, разумеется.

– Видишь ли, мне потребуется некоторое время, чтобы собрать всю сумму.

– Разумеется, Тедди, разумеется. Я тебя не тороплю. Приготовь деньги к концу недели, о'кей?

11 мая, среда

Ездил к Гарри, чтобы рассказать ему о Крейге. Ничего другого я так и не придумал. Гарри был в отвратительном настроении. Насколько я понял, его беспокоит наш нигерийский проект. Вот уже несколько недель он не получал никаких отчетов о ходе работ и теперь буквально кипит, опасаясь, что его могут надуть. Впрочем, Гарри никогда не отличался уравновешенным характером. Ходят слухи, будто он склонен к психопатическим реакциям.

В конце концов я все же улучил момент и рассказал Гарри о том, что Крейг пытается меня шантажировать. Лучше б я этого не делал! Гарри пришел в такую ярость, что с трудом сдерживал себя.

– Я, кажется, сказал этой маленькой мокрице, чтобы он угомонился! – выкрикнул Гарри, мечась по квартире, как раненый зверь. – Что ж, пусть теперь пеняет на себя!

Я попытался успокоить его:

– Может быть, хватит простого предупреждения?

– Один раз его уже предупреждали! Ну ничего, предоставь это мне, Тедди. Вот увидишь, этот недоносок тебя больше не побеспокоит.

Потом Гарри вернулся к своим мрачным размышлениям о ситуации в Нигерии. Воспользовавшись этим, я поспешил откланяться.

14 мая, пятница

Ездил в «Уайтс». Видел Ивлина Во.[28] Выглядел он довольно скверно, хотя на нем был яркий костюм в крупную клетку. Спросил, как он себя чувствует. «Беззубая тоска», – был ответ. Насколько я понял, недавно Ив удалил все оставшиеся зубы, а протезы оказались не оч. удобными. «Эти чертовы „кусалки“ напрочь отбили мне всякий аппетит к твердой пище», – сказал он, причем вид у него был такой, словно твердую пищу он полностью заменил жидкостями. В целом старина Ивлин действительно производит впечатление человека, близкого к отчаянию. «Я – просто старая развалина, Тедди, – пожаловался он. – Я не могу заснуть, хотя принимаю огромное количество снотворного. Встаю я поздно, пытаюсь читать почту, выпиваю немного джина, пытаюсь читать газету, выпиваю еще джина. Потом – обед». – Он улыбнулся неприятной, мертвенной улыбкой. Его беззубый рот похож на черную пещеру; взгляд холодный, немигающий, пристальный. Бр-рр!

Должно быть, из-за этой встречи мною овладело всепоглощающее чувство угасания и распада. Мое поколение вымирает. Блистательная «золотая молодежь» двадцатых превратилась в стариков, внушающих отвращение и жалость. Последний этап моей собственной жизни тоже рождает во мне ощущение постоянных неудач: погубленная политическая карьера, неудачный брак, постоянные заботы о деньгах, скандалы, шантаж… Мне так и не удалось противостоять многочисленным соблазнам, и я полностью отдался животной похоти. Слабая плоть моя с каждым днем становится еще более хилой и дряблой. Я почти смирился с этим, и, хотя в глубине моей души еще теплится надежда на божественное Спасение, это не мешает мне катиться по наклонной… и наслаждаться собственным падением. Что ж, как видно, такова моя судьба, и я должен встретить ее со всем мужеством, на какое я еще способен. В конце концов, жалованный мне титул останется при мне до конца.

17 мая, понедельник

Сегодня прошло заседание группы, созданной Тони Чилверсом для обсуждения партийной политики в отношении заморских территорий. Обсуждение немного напоминает самый обыкновенный базар. Какие-то дремучие типы один за другим берут слово и выступают с предложениями о «модернизации партии». Новую политику обсуждают еще несколько подобных групп. Все рекомендации будут направлены в Теневой кабинет при посредстве Консультативного политического комитета. Председатель упомянутого комитета Тед Хит явно готовит себе политическую базу, на которую он сможет опереться в ходе неизбежной борьбы за партийное лидерство.

После заседания беседовал с Тони. Он спросил, как движется нигерийский проект. Я ответил довольно туманно, сославшись на временные проблемы с получением информации. На самом деле, я понятия не имею, что там происходит.

21 мая, пятница

Постоянная болтовня о партийном курсе начинает надоедать. Много говорится о необходимости выработки новых подходов и «модернизации». Все просто одержимы идеей «бесклассовости», что, в сущности, означает опору на так называемый «средний класс». Речь, таким образом, идет о «бесклассовости» в самом худшем смысле слова, то есть о чем-то весьма и весьма неопределенном. «Мы должны стать партией потребителей!» – так гласит один из текущих политических лозунгов. Ужасно, по-моему… Лично мне каждый раз кажется, что этот лозунг имеет самое непосредственное отношение к телесным функциям, а отнюдь не к прогрессивной политической программе. Нечего и говорить, что за большинством наших нынешних «реформ» стоит этот чертов Хит! На самом деле это, конечно, никакие не реформы, а скорее – маневры. Рискну предположить, что в борьбе с Хитом старую школу будет представлять Регги Молдинг. Он, конечно, гуманитарий, но, по крайней мере, знает, что такое традиции, и крепко стоит на ногах.

26 мая, среда

Гарри пригласил меня к себе в клуб. По телевизору транслировали из Штатов какой-то боксерский матч, и Г. решил устроить по этому поводу маленький сабантуй. Среди собравшихся в «Звездной пыли» гостей, я узнал несколько человек, которых помнил еще по первой «вечеринке» у Гарри на квартире. Было в зале и довольно много молодых боксеров, несомненно – из команды мальчишеского клуба, которому Гарри столь удачно покровительствовал. Когда мы собрались перед телевизором с большим экраном, я буквально чувствовал, как воздух насыщается энергией – эманациями грубых мужских и гибких юношеских тел.

Гарри оч. болел за одного из боксеров, которого звали Сонни Листон. Он с гордостью объявил, что это его хороший знакомый. В подтверждение своих слов Гарри пустил по рукам фотографию, где он и Сонни действительно были сфотографированы вместе в интерьерах «Звездной пыли». Мне, впрочем, куда больше понравился его противник по имени Кассиус Клей – довольно симпатичный темнокожий парень, которого Гарри презрительно назвал «черномазой обезьяной». Как бы там ни было, все закончилось уже в первом раунде. На второй минуте Кассиус Клей мощным ударом отправил Листона в нокдаун. Сам он никак не желал отойти в нейтральный угол ринга, а остался стоять над телом поверженного противника, намеренно мешая рефери вести отсчет. Зрители в зале отреагировали на это недовольным свистом и разочарованными комментариями. Кто-то доказывал, что матч был договорным и что Сонни Листону хорошо заплатили, чтобы он лег в первом же раунде. Потом мы еще выпили.

То, что главное шоу вечера, на которое возлагалось столько надежд, оказалось по вине Кассиуса Клея слишком коротким, заметно подогрело атмосферу в клубе. Гарри, во всяком случае, был заметно возбужден и не мог высидеть на месте буквально ни минуты. Я, кажется, уже упоминал о его неуемной энергии и глубоком личном обаянии, что делает Гарри прирожденным лидером. Его манеры благородного дикаря выглядят ярко и свежо на фоне скучной умеренности, которая в последнее время распространилась слишком широко. В самом деле, было в нем что-то первобытное. Пожалуй, в каком-то смысле Гарри является живым воплощением худших опасений большинства, но, как ни странно, это даже успокаивает.