Глава 4

Я позвонила в страховую компанию и назначила время инспуктору для визита на следующей неделе. Потом убрала остатки стекла и переставила машину в каретный сарай. Причем все это я сделала аккуратно, не загнав осколки в самые нежные места. Определенно, это успех.

Вскоре пришел Джеймс, чтобы приготовить обед, а я помогала оживленной блондинке, Анжеле Реиди, подготовить забронированные комнаты.

Анжела была на несколько лет младше меня и оказалась милой болтушкой. Я сразу поняла, почему мама считала ее немного легкомысленной. Анжела сначала говорила об одном, а потом останавливалась в середине предложения и резко меняла тему. Она рассказывала о своих вечерних занятиях в общественной школе в близлежащем Хагерстауне. Анжела хотела стать учителем младших классов. У нее был парень по имени Итан. Они были вместе уже три года.

Мне нравилось слушать Анжелу даже несмотря на то, что я не могла вставить ни слова. Поэтому и позволила ей вести беседу, пока мы переходили из комнаты в комнату. Это отвлекало меня от мыслей об утреннем происшествии, что было весьма полезно, потому что воображение уже рисовало самые худшие варианты развития событий.

Я думала о том, почему именно моя машина стала целью.

В этом не было смысла, но и более сумасшедшие вещи оказывались вполне реальны.

Закончив с комнатой пожилой пары, мы пошли в прачечную. Я достала теплые полотенца из сушилки и положила их на чистый рабочий стол.

Анжела взяла грязные простыни и, пыхтя от напряжения, засунула их в стиральную машину.

— В этом мире я ненавижу лишь одно — складывать простыни.

Я улыбнулась ей в ответ и продолжила сворачивать полотенца.

— Это потому что невозможно аккуратно их сложить.

— Что верно, то верно, — сказала Анжела, отмеряя стиральный порошок мерным стаканчиком. — Каково вернуться сюда? — спросила она через секунду.

Складывая полотенца в небольшую башенку, я пожала плечами.

— Не знаю. То есть, хорошо. Я скучала по… этому месту.

— Правда? — в тоне Анжелы послышалось сомнение. — Ты скучала по уборке за людьми и стирке?

Я рассмеялась.

— Не совсем, но это наследие моей семьи и… — Я посмотрела на свои руки поверх полотенец. — Я с самого начала собиралась заниматься этим, пойти по стопам своих родителей и все такое. — Это было правдой. Когда я была помладше, я мечтала управлять гостиницей. Я бы сказала, что мечта изменилась. Однако это было не так. Ее украли. — Мне нравилась моя работа в Атланте, складывать полотенца действительно не очень увлекательно, но все это принадлежит моей семье, а значит, и мне. Сложно объяснить, но здесь мое место.

Анжела какое-то время смотрела на меня, а затем улыбнулась.

— В этом есть смысл. Я чувствую почти то же самое по отношению к обучению малышей. — Она потянулась и поставила моющие средства обратно на полку. Затем включила стиральную машину и подошла ко мне. Она взяла одно из полотенец. — Должно быть, так сложно вернуться сюда после всего, что произошло. Не думаю, что я смогла бы.

Мой взгляд остановился на девушке.

Анжела же была сосредоточена на своих полотенцах.

— Каждый раз проезжая по Дороге номер 11, мимо старой водонапорной башни, я думаю лишь об этом. — Анжела дернула плечом, а мой желудок вновь скрутило. — От одной мысли мне страшно, а ведь я не переживала это, как ты. Даже представить не могу, через что ты прошла…

Полотенце выскользнуло из моих рук и упало на пол.

— Черт, — пробормотала я, поднимая его и встряхивая. — Мы можем сменить тему?

Карие глаза Анжелы расширились, а лицо залилось румянцем. Она прижала полотенце к груди. У нее был такой вид, словно она сейчас расплачется.

— Боже мой, прости меня! Я даже не подумала.

Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох и заставила себя улыбнуться.

— Ничего.

— Нет. Я сказала, не подумав. Моя мама всегда говорила, что от этого будут сплошные неприятности. Да и Итан говорит то же самое. — Торопливо сказала Анжела. — И они правы. Мне так жаль. Это было так неуместно с моей стороны.

Я еще раз глубоко вздохнула и открыла глаза.

— Все нормально, правда. — Я подняла новое полотенце, игнорируя тремор, нарастающий в спине. — Ты говорила, что твой парень работает во Фредерике, — сказала я, переводя разговор в более безопасное русло. — Чем он там занимается?

Но даже несмотря на смену темы, атмосфера оставалась натянутой, пока мы разбирались с полотенцами и простынями. После этого я пошла вниз за стойку регистрации. Открыв толстую книгу в кожаном переплете, вытащила булавку из волос. Пряди рассыпались по плечам, пока я изучала бронирование на следующую неделю. Мне нужно было вникнуть в процесс, чтобы понять, где была прибыль, а где убытки. Дойдя до декабря, я подняла ручку…

Удар руками о стойку заставил меня подскочить на кресле. Сердце с грохотом ударилось о ребра, я подняла глаза, сжав ручку так, чтобы воткнуть ее кому-нибудь в глаз.

— Сюрприз! — закричала Миранда Локк, размахивая руками.

— Боже ты мой, когда-нибудь у меня случится сердечный приступ из-за тебя. — Я бросила ручку на стол и подскочила с кресла. Потянувшись через стойку, я пихнула Миранду в руку. — Серьезно.

— Заткнись. — В глазах Миранды танцевали смешинки, она перекинула длинную косичку через плечо. — Ты должна уже обнимать меня, потому что любишь и скучала.

— Лишь по этой причине я не проткнула тебя ручкой! — Я торопливо вышла из-за стойки и обняла Миранду за плечи, хотя она и была выше меня. — Боже, как же давно мы не виделись.

Миранда крепко обняла меня в ответ.

— Сколько времени прошло? Два года?

— Слишком много. — Я отстранилась, держа лучшую школьную подругу за руки. Мы встретились на физкультуре и сразу же подружились — мы сидели вместе на скамейке и обсуждали нашего симпатичного учителя. Мы обе пускали на него слюни.

Миранда была прекрасной темнокожей девушкой, и ее личностные качества были сравнимы с красотой. Она всегда поддерживала меня, даже когда я сбежала из города и не хотела ни с кем общаться. Миранда не позволила мне вычеркнуть себя из жизни.

И сейчас, стоя напротив нее, осознание того, сколько сил приложила Миранда для сохранения нашей дружбы, ударило меня, словно скоростной поезд.

— Я была такой дерьмовой подругой.

Миранда наклонила голову в сторону.

— Что?

Я опустила руки и сделала шаг назад, прислонившись к стойке.

— Просто я была паршивый подругой. Когда уехала отсюда и даже не сказала тебе.

Ее темные брови элегантной формы приподнялись вверх.

— Да, это было дерьмово.

— Вот видишь! — я покачала головой. — Ты звонила и звонила. А я не отвечала. Все остальные друзья сдались, но не ты.

— Конечно, нет. — Она положила руки на бедра. — Друзья не подводят друг друга, особенно после того, как у одного из них проходят ужасные события в жизни. А что до тех, которые сдались? Да пошли они. Им стоило понять, через что ты прошла, и поддержать тебя. Они должны были сделать то же, что и я. Дать тебе пару месяцев, а потом посадить свою задницу на самолет и примчаться к тебе.

Именно это Миранда тогда и сделала.

После того… как меня выписали из больницы, я была в ужасном состоянии — как физическом, так и эмоциональном. Я неделями лечила свой разум. Конечно же, никто меня не винил.

Когда голова, наконец, пришла в порядок, я решила, что не могу оставаться здесь. Каждый раз, когда я выходила куда-то, люди начинали пялиться. Они шептались. Показывали пальцами. И это не говоря уже о давлении СМИ.

Долбаные стервятники, кружащие вокруг добычи.

Я хотела дождаться осени, выбирая колледж как можно дальше отсюда, и сказала об этом маме, лишь когда остановилась на Университете Флориды. Мама идею не оценила, но поняла меня.

Больше я никому не сказала.

— Я рада, что мама сказала тебе, где я была все это время, — сказала я со слабой улыбкой на лице. — И я рада, что ты посадила свою задницу на самолет и нашла меня.

— А я рада, что ты, наконец, вернула свою задницу домой. Я люблю тебя, — сказала Миранда со всей серьезностью. — Ты для меня сестра, хоть и не родная.

— Ты для меня тоже, — мягко ответила я и сделала глубокий вдох. — Ты выглядишь прекрасно.

— Это потому, что у меня нет парня, поэтому я провожу свободное время в спортзале, а не в постели.

Я рассмеялась, откинув голову назад.

— Я говорила о твоей новой прическе?

— Нравится? — она потрясла косичками. — Мне пришлось ехать больше часа, чтобы найти того, кто знает, как их плести. Не то чтобы я позволила кому-то в этом городе притронуться к своим волосам. Лучшее, что я получила из всей этой ситуации и поездки в Атланту — я посетила бесконечное разнообразие салонов, когда навещала тебя.

Я захихикала.

— Может, выпьем чай и поболтаем на заднем дворе? Еще не так холодно. Я просто проверяла книгу с бронью.

— А твоя мама приготовила свой сладкий чай? Если да, то я согласна, — ответила Миранда. — Ее чай словно наркотик в хорошем смысле, от него не выпадают зубы и не портится лицо.

Я снова засмеялась. Черт, я скучала по тому, как Миранда постоянно смешила меня. Редкие встречи и телефонные разговоры не могли дать этого в полной мере.

— У нее всегда есть запас сладкого чая.

Джеймс суетился на кухне, заканчивая приготовление блюд в духовке. Лимон и травы давали волшебный аромат, но когда Миранда сделала ему комплимент, он пробормотал что-то в ответ.

Мистер Джордан не особо любил болтать.

— Могу я тебе чем-то помочь? — спросила я, поставив кувшин с чаем обратно в холодильник.

Джеймс взял в руки прихватки.

— Лучшая помощь — не мешать мне.

Миранда округлила глаза, но я лишь усмехнулась.

— Это нам по силам, — сказала я, направляясь к задней двери, которая вела к старой кухне.

— Ты уже была в подвале? — спросил Джеймс мне в след.

— Нет. — Я посмотрела на Миранду и нахмурилась. — А что?

— Свет горел в винном подвале, когда я пришел, — ответил он. — Его надо выключать. Проводка старая.

Я не стала ему повторять, что не ходила в подвал, поэтому лишь кивнула и открыла дверь. В комнате было много старой мебели, в основном накрытой белыми простынями, и гораздо прохладнее, чем в доме. На дальней стене висела ключница с несколькими ключами на ней. На другой стороне комнаты была дверь, ведущая на старую лестницу к винному погребу — там всегда пахло землей. Мы использовали лишь часть подвала. Оставшееся место было заполнено грязью и голым камнем. Старые тоннели, которые вели из подвала на задний двор, давно уже стояли запечатанные.