Но это ощущение овладело мною только на миг, так как мы уже выехали на открытое пространство, и дом, открывшийся нашему взгляду, оказался вовсе не таинственным замком, а самым обычным большим бунгало, с обычной верандой, обычными дверями и окнами.

На ступеньках сидел на корточках еще один вооруженный туземец. Хуссейн остановил джип прямо перед ним, и Дэн вышел из автомобиля.

— Конец путешествия, — провозгласил он. — Смотри, не споткнись. И подготовься к разгрузке.

— Слава богу, — устало промолвила я и соскользнула с заднего сиденья.

Дэн, скорчив смешную рожицу, сделал вид, будто помогает мне выйти, а на самом деле воспользовался случаем погладить мое бедро, слегка задрав юбку.

Эта шутливая ласка, которая в других обстоятельствах вызвала бы лишь улыбку, здесь, в этих далеких мрачных джунглях, на глазах вытаращившегося на нас охранника, не показалось мне забавной.

Я метнула в Дэна суровый взгляд, к сожалению, пропавший даром: Дэн уже отвернулся и принялся о чем-то расспрашивать туземца.

Тот не говорил по-английски и только благодаря настойчивости Дэна уразумел в конце концов, что нам нужен Керк, хозяин этого поместья. Поняв это, он указал на деревья и медленно пошел в ту сторону.

— Наверное, он отправился на поиски старикана, — сказал Дэн и уселся на верхнюю ступеньку крыльца. Я подсела к нему и взяла у него сигарету. Хуссейн по-прежнему сидел в джипе, равнодушный к тому, что произойдет дальше. Осмотревшись, Дэн обронил:

— Это не очень-то похоже на Биверли Хилз.

Я согласилась. Когда в следующий раз будет рассматриваться вопрос, кого бы послать на съемки в подобные места, мою кандидатуру пусть сразу отбросят. Такие поездочки никогда не приносят большой радости, но эта превосходит все границы. У меня возникло ощущение, будто меня завлекли сюда обманом.

— Интересно, в этих краях слышали что-нибудь о водопроводе?

— Вон там бак с водой, — Дэн кивнул на высокую башню, стоявшую неподалеку. Наверху ее находился резервуар. — А что, не исключено, что у них здесь из кранов течет виски с содовой. Ты читала Соммерсета Моэма?

— Нет. И не вздумай уверять меня, будто ты его читал.

Тем не менее на душе у меня немного полегчало. Бунгало было довольно просторным: двухэтажное здание из кирпича и дерева с массивной покатой цинковой крышей, нависшей по всему периметру. Участок вокруг дома был обсажен цитронеллой, чтобы отпугивать москитов. Дорога, по которой мы приехали, уходила вдаль, скрываясь в ветвях гевей.

— Обрати внимание на эти прожектора, — тронул меня локтем Дэн. — Может, нам заснять первые кадры прямо здесь? Как тебе моя идея?

— Как и все остальные твои идеи.

Прожекторы были установлены вокруг дома на уровне первого этажа на равном расстоянии друг от друга. Еще четыре стояли на крыше, откуда их свет мог обшарить каждый дюйм участка перед домом и даже часть пространства возле деревьев.

— Единственное, что мне сейчас хотелось бы, это принять ванну. Я, как видишь, выгляжу не слишком элегантно.

— Ну, почему же? От тебя исходит чудный аромат цветущей женщины.

Я застонала:

— Почему все твои разговоры в последнее время вертятся вокруг одной темы?

— Я просто повторяю свое предложение на тот случай, если ты все еще не догадалась.

— Спасибо за разъяснение.

— Эта тема заслуживает твоего серьезного внимания, моя дорогая. За нами сейчас никто не присматривает и нам ничто не угрожает, если тебя волнует именно это. Так почему бы и нет?

У меня не было и тени сомнения относительно намерений Дэна.

Он был достойным представителем своей профессии, в которой добрые отношения означали секс, секс сводился к ничего не значащему развлечению, а любовь являлась всего-навсего необходимой принадлежностью сюжета в киносценарии. Он мог бы сколотить целое состояние как любовник, ибо знал все тонкости этого искусства, как впрочем, и всего остального, что могло принести законную прибыль. Он уже успел прекрасно приспособиться к окружающей обстановке.

Его приветливое мальчишеское лицо, казавшееся неотъемлемой принадлежностью любого киносюжета, так органично вписывалось в декорацию этих влажных джунглей, что жена нашего каучукового плантатора (если она у него есть) несомненно найдет Дэна славным малым. Женщины всегда считали его очаровашкой, хотя его можно было назвать скорее некрасивым, чем смазливеньким: вечно торчащие рыжие волосы и круглые веснушчатые щеки, как у Тома Сойера.

Холодность его голубых глаз смягчалась постоянным подмаргиванием. Обычно я сама тоже считала его обаятельным. Все же я не собиралась сдаваться, поэтому вместо ответа взглянула на часы.

— Через час стемнеет. Как ты думаешь, куда запропастился наш грузовик?

— Не волнуйся, к обеду они появятся. Сейчас меня больше интересует, где находится старина Керк.

Легок на помине, на дороге появился мужчина. Он шел оттуда, куда указывал охранник. Остановился на мгновение, посмотрел на нас и двинулся быстрой решительной походкой.

Мы встали, чтобы приветствовать его. Дэн спустился с крыльца, протянув руку.

— Мистер Керк? — воскликнул он с воодушевлением. — Надеюсь, мы вам не помешали? Мне пришлось немало потрудиться, пока ваш парень понял, что нам нужно. Я — Дэн Лэндис, а это — мисс Роксана Пауэлл.

— Меня зовут Луэлин Керк, — отрывисто представился мужчина. Он быстро пожал руку Дэна и сдержанно кивнул мне: — Здравствуйте.

Иногда без всякой видимой причины при встрече незнакомых людей между ними как бы проскакивает искра. Это может быть взаимное любопытство, симпатия или… неприязнь. Именно она возникла между Луэлином Керком, каучуковым плантатором, и мною, Роксаной Пауэлл, киноактрисой. Это была мгновенная и яростная враждебность.

Я была уверена, что Керк ощутил то же самое: с первой минуты мы стали противниками. Мы разглядывали друг друга с холодной ненавистью. Я знала, как я выгляжу: мокрая от пота, помятая, усталая — злилась из-за того, что не смогла предстать перед ним в более эффектном виде. Меня утешало лишь то, что и Керк выглядел не лучше.

Дэн тут же стал обращаться к нему не иначе как «старина Керк». Тот действительно был немолод: седая, со скудными вкраплениями темных полос шевелюра, до черноты загорелая обветренная кожа. И все же было видно, что ему еще нет сорока.

Он производил внушительное впечатление выходца из преисподней: невысокий, но очень мускулистый, жилистый, обнаженные руки и ноги покрыты жесткими темными волосами. На нем была простая рубашка цвета хаки, длинные шорты, обычные в этой местности, толстые чулки, подвернутые ниже колен, и тяжелые ботинки. Его одежда была вся в грязи, из кармана шорт торчала рукоятка кольта сорок пятого калибра. В левой руке он держал потрепанную библию.

Если Дэн и заметил, что между нами пробежала кошка, то не придал этому никакого значения.

— Я полагаю, вы нас ждали, — сказал он. — Мы приехали первыми. А грузовик с аппаратурой для съемок и двумя операторами, по всей вероятности пьяными в стельку, должен вот-вот подъехать.

— Напротив, я вас вовсе не ждал, — ответил Керк.

— Как же так? Ведь все было обговорено! Студия через свое сингапурское отделение заплатила вам за право снимать в вашем поместье фильм с участием мисс Пауэлл. Это ведь поместье Гурроч-Вейл, правильно?

— Совершенно верно.

Мне дико захотелось нахамить ему, но я, хоть и с трудом, сдержала себя и произнесла елейным голоском:

— Вы желаете сказать, что не получили нашей телеграммы, мистер Керк, не так ли?

— Я получил ее, — на его лице застыло угрюмое, враждебное выражение. — Очевидно, это вы не получили моей телеграммы, в которой я просил вас отменить приезд. Приношу свои извинения, но вы напрасно совершили это путешествие, — Керк взглянул на небо: — Если вы отправитесь немедленно, то успеете вернуться в Куала-Лумпур засветло.

— Отправиться назад? — мой голос дрогнул от возмущения. — Но какого черта, мы же только что приехали?!

— Рокси, — перебил меня Дэн, — позволь мне. Мистер Керк, мы проделали большой путь, у нас всё спланировано. Если у вас возникли сомнения относительно финансовой стороны…