– Вы хотите сказать, – медленно начала она, – что предложите мне выйти за вас замуж, но если я откажусь, вы заплатите мне кучу денег тем или иным образом?

– Ну… в общем, да. Вам нужно подумать…

– Нет, – со спокойной уверенностью возразила Уинифред. – Я приму ваше предложение. Нет, нет, – тут же быстро добавила она, когда Саймон побледнел. – Я имею в виду предложение о деньгах.

– О! – воскликнул с облегчением Саймон и встал из-за стола.

Он почувствовал, как его тут же переполнило раскаяние.

– Вы уверены, что поступаете правильно? – спросил он, с ужасом воспринимая собственные слова. – Вы молоды, и мне не хотелось бы пользоваться этим.

– О нет, – холодно проговорила Уинифред, – я не думаю, что вы могли бы тут чем-нибудь воспользоваться. В любом случае, вы мой опекун, и я, разумеется, буду прислушиваться к вашим советам. Когда я должна принять решение, жить мне на доход с Селуорта или продать поместье?

Самообладание Уинифред поразило Саймона.

– Не надо спешить, у нас еще много времени. Мы должны встретиться с мистером Соапсом и спросить его совета. В любом случае надо будет все обговорить с Соапсом, – произнес он задумчиво, – но не думаю, что у него явятся какие-либо возражения. Он останется поверенным и всегда будет соблюдать ваши интересы. Между тем, да будет мне позволено сказать, мисс Тимбуртон, и я надеюсь, вы не обидитесь, но сейчас вы сделали меня очень счастливым человеком.

Уинифред поднялась с кресла с загадочной на губах, напоминающей улыбку на лицах древних греческих статуй, которые он видел в Британском музее. Поднялась она молча, но через мгновение рассмеялась и легко выбежала из комнаты.

Саймон застыл, ошеломленный. Моментом позже он двинулся на середину комнаты, где, громко смеясь, станцевал импровизированную джигу. Его ликование росло. Он был свободен! Теперь он вправе найти любимую и сделать ее своей навсегда. Все шло хорошо.

Саймон поспешил прочь из комнаты, чтобы отыскать Джейн. Но его поиски оказались неудачными. Ему показалось, что Джейн в доме не было. В конце концов, когда он шел через зал, лакей показал ему на открытую дверь.

– Не знаю, куда направилась Джейн, милорд. Может быть, к озеру. В это время вечером там очень красиво…

Поблагодарив молодого человека, Саймон вышел в сгущавшиеся сумерки. В воздухе разливался запах роз, смешиваясь с ароматами, доносившимися с окрестных садов и полей. Полная луна поднималась, заливая лужайки и живую изгородь серебром, и в небе над деревьями сверкала одна-единственная звезда.

Саймон направился к воде и замер, увидев Джейн, сидевшую на холме у озера. Она уже переоделась в свой артистический костюм и, купаясь в лунном свете, была похожа на творение ночи. Он почти подошел к девушке, когда та повернулась к нему. Саймон услышал, как она вздохнула, вставая, чтобы подойти к нему. Складки ее муслиновой туники шевелились в легком вечернем ветерке и призывно прижимались к ее телу, когда девушка стала подниматься вверх по склону от озера.

Наконец Джейн подошла к нему. Она молчала. Ее глаза были темными, таинственными и непроницаемыми.

– Джейн, – прошептал Саймон, и едва ли не раньше, чем ее имя успело сорваться с его губ, девушка, бесконечно желанная, оказалась в его объятиях. Их губы встретились в поцелуе. – Джейн, – в блаженстве простонал он. – О Боже, Джейн!

Она немного отстранилась и посмотрела на него с грустной улыбкой.

– Мне надо кое-что вам сказать, Джейн. – Он почувствовал внезапно возникшее в ее гибком теле напряжение и торопливо добавил: – Сегодня…

– Дженни! Джейн, ты здесь? – раздался голос Герарда, и Саймону захотелось повернуться и задушить внезапно появившегося молодого человека.

– Пора присоединиться к остальным, – запыхавшись, проговорил Герард, добравшись до них. – До начала премьеры осталось меньше получаса. Ты не видела мою тунику? Я не могу ее найти.

Взглянув на Саймона, Джейн успокоила брата:

– Герард, все в порядке. Тетя Амабель сегодня заметила, что она прохудилась, и забрала, чтобы зашить в ней дыру. Наверное, она тебя сейчас разыскивает.

– Хорошо, – сказал Герард, все еще нуждавшийся в успокоении, потому что, схватив ее за руку, потянул сестру к дому. – Но ты же знаешь, я должен находиться за кулисами, чтобы подать Марку его одежду Оберона, как только он сойдет со сцены в костюме Лизандpa, а я не могу найти эту… злополучную корону.

– О Боже, – вымолвила Джейн. – Может быть, ее взяла Уинифред? Я видела, как она перекладывала вещи.

Мягко высвободившись из руки Саймона, она позволила Герарду увлечь себя на южную лужайку, где собирались на представление все актеры, занятые в спектакле.

Саймон выругался про себя: «Какого черта?» Джейн наверняка чувствовала, что он готов был признаться ей в любви. Она ведь пылко ответила на его поцелуй. Наверняка и она испытывала к нему какие-то чувства. «Какого черта…» – снова невесело подумал он.

Джейн безвольно последовала за Герардом. Она чувствовала, как ее переполняет море сокрушительных чувств. Боже, ей не следовало позволять Саймону целовать себя. И уж точно не надо было отвечать на его поцелуй. Правда, он что-то хотел ей рассказать… Но ведь он уже помолвлен с Уинифред. А может, помолвка еще не состоялась? Иначе он не пошел бы ее искать после того как сделал предложение другой женщине. На сердце Джейн стало как-то легче. «Может быть, Саймон отказался от намерения предлагать себя Уинифред?» Как только эта мысль блаженно пронеслась у нее в голове, разум тут же отверг ее. «Нет, Саймон – человек чести. Не стоит строить воздушных замков».

Встряхнувшись, Джейн осмотрелась. Они с Герардом уже подошли к сцене. Большинство актеров, занятых в спектакле, были в костюмах, остальные находились рядом, нервно переговариваясь. Джейн заметила, как Чарльз пытается сдержать свое чрезмерное возбуждение. Надевая ослиную голову на себя, он тут же стягивал ее, весь трясся и вновь повторял эту процедуру. К актерам подошла Уинифред в простом платье розового цвета, в котором должна появиться в качестве Гермии, Чарльз сразу же бросился к ней и стал в чем-то ее настойчиво убеждать. В течение последней недели Уинифред была самой раздраженной в труппе, но сейчас, казалось, воплощала холодное самообладание, что удивило Джейн. Уинифред спокойно потрепала Чарльза по его ослиной голове и направилась к другим актерам, чтобы подбодрить тех, кто в этом нуждался.

Диана и Джеред, переодевшись в костюмы, беседовали с тетей Амабель, которая предусмотрительно вооружилась ниткой и иголкой на случай, если потребуется что-то заштопать в последнюю минуту. Взгляд Дианы часто обращался к Чарльзу, и молодая женщина мило улыбалась, видя растущее волнение графа.

Сэр Джеймс под руководством Уинифред и с помощью Герарда и Гарри проверял свечи в канделябрах, расставленных полукругом на передней части сцены. Оттуда он двинулся к вспомогательным столам, строго оглядывая волшебные палочки, цветы и другие предметы, которыми должны будут пользоваться актеры во время спектакля. Он на минутку остановился, чтобы отругать деревенских детей, которые в костюмах фей сновали то тут, то там, устраивая беспорядок, как духи, которых они должны были представлять.

Лисса с обиженно поджатыми губами и Маркус находились рядом, но старались не замечать друг друга. А когда Маркус попробовал заговорить с девушкой, та просто отвернулась. Однако Лисса обратила внимание на то, как Уинифред, подойдя к Маркусу, чтобы обсудить с ним какой-то маловажный пункт представления, пробежала пальцами по его мускулистому плечу, покрытому греческой туникой.

Джейн в раздражении тряхнула головой. «Почему Лисса ведет себя так глупо? Почему она позволяет мужчине, которого любит, вести себя так? Если бы она только поговорила с Маркусом…» Внезапно Джейн застыла. Господи, ну а разве она поступает не так же? Она любит Саймона Тэйлента и позволяет ему отдать свою жизнь Уинифред…

Саймон еще не сделал Уинифред предложения. Наверное, он ждет последней минуты после спектакля. Она должна перехватить Уинифред до того, как Саймон сделает то, о чем все потом будут жалеть.