- А вы, знать, не из таких? - горестно спросила бабушка.

- Нет, мы не такие, - смутился Петя.

- А то еще был такой студент Водичкин, политик.

Этот ужасно политикой ребят донимал. "Капитал"

Маркса с ними изучал, чтобы, говорит, смолоду раскусили, что это за пакость капитализм. Ребята у него до того заучились, заговариваться стали. Что ни день, то собрания проводил. И чаще всего с вечера на ночь. "Чтобы и во сне, - говорит, - решали задачи мировой революции!" Ну, этого сняли. Приехали из райкома партийные товарищи, ознакомились с его политикой и тут же отправили обратно на юридический факультет, доучиваться.

То бледнея, то краснея, слушал Петя удивительные рассказы старика о своих неудачных предшественниках.

Старик лукаво взглядывал, явно наслаждаясь его смущением.

- Так ни один вожатый вам и не подошел? - воскликнул Петя. - А чем же вы-то ребятам угодили, что вас почетным пионером избрали?

- Да я не угождал, просто помогал им чем мог, посвойски. Учил, как лучше коня запрячь. Показывал, как сподручней пахать да сеять. Как держать косу да укладывать снопы на возу... Интересно, какой у вас будет подход?

- К кому подход? Ребят-то у вас нет! Пропали.

Исчезли. Испарились. Улетучились! - рассердился Петя. - Вы дайте мне ребят, а подход я найду как-нибудь!

Очередь смущаться пришла старику:

- Да, это действительно неувязка...

- Хороша неувязка - нет ребят, словно с кашей съели. А бабушка Шагайка говорит: сварили на мыло!

- Не старуха - чистый провокатор, - крякнул дед.

- Ну, а все-таки, где же пионеры?

- Не могу сказать, - пожал плечами дед. - Сам дознаешься, если ты настоящий уважатый.

- Да я не "уважатый" - вожатый! Я этого дела не оставлю, я дознаюсь, какая тут... - Не успел Петя закончить фразы, как за окном раздался страшный шум, топот ног и чьи-то крики: "Держи, лови!" Дед выскочил на улицу, за ним - бабка, за ней - Петя.

ЧТО НИ ШАГ, ТО ЗАГАДКА

Кого ловить, что держать? Улица не сразу успокоилась. Мимо, запыхавшись, протопали какие-то старики, похоже, ночные сторожа.

- Устрекали, проклятые.

- Ох, уж эта "Постегайка"!

- Попадет нам от Вильгельма, - переговаривались они.

- Что за "Постегайка"? Кто устрекал, какой Вильгельм? - спросил Петя.

- Это нашего председателя так прозвали в честь германского царя. Был такой сердитый да усатый. А ведь шум... это так... вечерняя мура... Туман тут у нас от болот - вот она всякая всячина и получается, - пробормотал старик Савохин, замяв вопрос о "Постегайке".

Петя огляделся. В сумерках деревенька с покосившимися избами и сучковатыми плетнями казалась совершенно сказочной. У болота горели зеленоватые огоньки. Колхозницы варили ужин, а ему казалось: они разводили огни, спасаясь от всякой всячины, которая могла вылезть из туманного болота. Да, сам воздух этого колхоза был насыщен приключениями.

Здесь столько тайн и загадок, что боевому вожатому есть над чем поработать. А вожатым считал себя Петя настоящим, по призванию. Он еще в школе любил работать с ребятами. А теперь, окончив школу, решил посвятить себя этой замечательной профессии. Готовить на смену комсомолу сильных, ловких, смелых, политически грамотных ребят - да что может быть почетней и лучше! Иного подходящего дела он для себя и не видел.

Однако ему плохо спалось этой ночью на новом месте.

То снилось, что крадут Машу, то превращались в старух все лесные муравьиные кучи. То лезли в окна какие-то маленькие "анчутки", и бабка давала каждому по ковриге хлеба. Когда он проснулся, она взвешивала на весах свежие хлебы и ворчала на старика:

- Как будешь отчитываться в нехватке? Мало ведь хлеба-то выпечено? Попадет тебе от Вильгельма!

Дед загадочно улыбался. Пете показалось, будто старик что-то знает, да сказать не хочет. Взяв полотенце, он пошел умываться родниковой водой у колодца. Мимо прошли колхозницы, озорно напевая:

"Постегайка", "Постегайка",

Ты Вильгельма постегай-ка!

Проехал старик на возу, напевая тот же мотив. Затем девчата с граблями.

- Что такое "Постегайка"? - крикнул Петя им.

- Много будешь знать, скоро состаришься... - засмеялись девчата.

Стариться раньше времени Петя не собирался, но узнать хотел много.

Выпив парного молока и закусив ломтем душистого ржаного хлеба, вожатый отправился в правление колхоза, помещавшееся в бывшем барском доме, верхний этаж которого совсем недавно был в распоряжении пионеров.

Красиво стоял дом на высоком холме над деревней.

Позади - парк, переходящий в лесистый овраг, а впереди - открытый вид на луга и болота.

Петя прошел в старинные ворота, от которых остались одни столбы. Споткнулся о поваленную чугунную ограду, заросшую травой. Подошел к подъезду, украшенному колоннами, с которых слезла штукатурка, обнажив доски, покрытые дранкой. Внутрь деревянных колонн то и дело ныряли воробьи, свившие в них гнезда.

Прежде чем войти в дом, Петя обошел его. Мертвая тишина, запустение настроили Петю на печальный лад.

Ему вдруг стало так нестерпимо грустно, как только может быть грустно вожатому без пионеров.

Оглядел он запущенный парк, ручей в овраге с остатками старых мостиков, разбросанные там и здесь предметы, напоминавшие о пионерском отряде, аквариум без стекла, сломанную модель самолета... А ведь совсем недавно...

И горн здесь звучал и гремел барабан, - возникли у него строки. Петя имел тайную склонность к стихосложению.

Вздохнув, он вошел в дом.

В большой прихожей стояло чучело медведя. Облезлый мишка, видавший когда-то пышные балы, уныло нагнув надломленную голову, держал теперь в лапах метлу, которой, очевидно, подметали здание.

Широкая лестница вела на второй этаж; вход туда преграждал слишком большой красный плакат: "Добро пожаловать!"

Усмехнувшись, Петя огляделся и заметил справа и слева несколько дверей с надписями: "Председатель правления", "Секретарь правления", "Главбух", "Отсекр ячейки".

Петя толкнул дверь, ведущую к ответственному секретарю ячейки, и очутился в просторной, совершенно пустой комнате. В ней стоял только стол, и над ним надпись витиеватыми буквами:

"Отсекр комсомола товарищ НЕХОДИХИН". Чуть пониже в золоченой рамке висела вырезка из газеты, обведенная от руки виньеткой. Петя подошел и прочел заметку, напечатанную жирным шрифтом:

"Благородный поступок

Комсомолец деревни Брехаловка Ваня Неходихин помог бедноте разоблачить своего отца - кулака Неходихина, гноившего спрятанный в ямах хлеб и вредившего коллективизации. Публично отказавшись от кулацкой родни, Ваня вступил во вновь организованный колхоз "Красный май".

Да здравствует передовая молодежь села и такие энтузиасты, как Ваня!"

Ознакомившись с биографией секретаря, Петя пошел его разыскивать. За дверью с надписью "Главбух" он нашел головастого человека, щелкающего на счетах. Спросил, не видал ли тот Неходихина.

- А кто вы будете? - спросил головастый, сдвинув все костяшки в одну сторону и подняв на лоб очки в золотой оправе. И сам себе ответил: - Вы руководитель детства и отрочества. Чудно, нашего полку прибыло.

Аминь! - и с этими словами ловко перегнал несколько костяшек.

- Что-то у вас в ячейке так пусто? - спросил Петя.

- Зато на Магнитке наших комсомольцев густо! - весело ответил очкастый. И все костяшки опять сдвинул в одну сторону. - Чего им в деревне-то прозябать? Мы всю активную молодежь туда двинули, весь актив.

- А кто же здесь остался?

- Пассив! - так же радостно заявил главбух. И, видя недоумение Пети, указал счетами на противоположную дверь с надписью: "Секретарь правления". - Подробности там!

Открыв дверь, Петя увидел Неходихина. Он сидел за столом под надписью "Товарищ НЕХОДИХИН И. И." и занимался тем, что, поймав муху, кидал ее на паутину, затянувшую угол окна, и наблюдал за действиями паука.

- Вы что - естествоиспытатель к тому же? - спросил Петя.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: