Олег Назаров приехал на телевизионную передачу из Светлого Яра, где он работает мастером по наладке холодильных установок, вместе со своей женой. Ему очень хотелось, чтобы она познакомилась с друзьями его детства.
— То, что мы перенесли, очень нас объединяет: мы, маленькие ребята, видели самое страшное — смерть своей матери, и сами были на волосок от смерти, мы могли умереть от голода, от пули, от бомбы, но нам посчастливилось выжить. Нас подстерегала смерть от истощения. И вот нас кормят, лечат теплом и лаской. Мы изо всех силенок карабкаемся к солнцу, к жизни. Каждый шаг нам очень трудно давался, мы все вместе переживали и горе и радость. Вот почему невозможно забыть тех, с кем рос в детском доме, — так сказал Олег Назаров телезрителям.
У супругов Назаровых двое детей — сын и дочь. И отец нет-нет да и скажет:
— Вот спроси вас, что такое счастье, вы, пожалуй, сразу и не ответите, будете думать, вспоминать, изобретать и вряд ли догадаетесь назвать счастьем то, что каждое утро просыпаетесь от ласкового голоса матери: «Дети, пора!» А это и есть счастье — жить под мирным небом…
— Я вот тоже что-то вроде этого говорю своим ребятишкам, я ведь тоже все-все помню, до мельчайшей детали… — Это сказала телезрителям медсестра одного из детских садов Волгограда Нина Карбакова.
Нине Карбаковой повезло больше, чем другим детдомовцам, — за ней в Дубовский детский дом приехал ее отец, боец Советской Армии Дмитрий Андреевич Карбаков. О том, что Нина в детдоме, он узнал из письма своей старшей дочери Шуры, которая воевала на другом фронте. Когда отец, демобилизовавшись, приехал, Нина училась во втором классе. Она сразу узнала высокого человека в военной форме. С криком: «Папочка!» — бросилась к нему. Они обнялись и заплакали от радости. Другие дети, стоящие рядом, заплакали оттого, что за ними никто не едет…
У большинства воспитанников детского дома отцы погибли на фронте, да и других родственников не нашлось. Для них детский дом остался родным на долгие годы, и встречи детдомовцев друг с другом — это встречи близких, дорогих людей.
На телевизионную передачу я пригласила из Тольятти Лиду Шандишову и Милю Самойлову, но о том, что они на телестудии, никто не знал, кроме меня и режиссера. И вот, когда мы спели под гитару (играла Женя Шаталина) одну из любимых песен детдомовцев «Грустные ивы», я спросила участников передачи, хотят ли они увидеть своих подруг. Все заволновались, повскакивали с мест, когда увидели, что на площадку, откуда велась передача, идут из таинственной темноты двое. И когда они, наконец, дошли до нас, мы бросились к ним, чуть не свалив стол, за которым сидели. Это и был сюрприз, который всех убедил в том, что нужна большая встреча. И такая встреча состоялась в Дубовке летом 1973 года.
Но прежде чем рассказать о большой встрече, мне хочется вспомнить о замечательной женщине, которой детдомовцы многим обязаны, — о Евгении Эдуардовне Волошко.
К сожалению, с этой женщиной я так и не встретилась — только успела получить от нее одно-единственное письмо.
«Как я рада, что нашелся наконец человек, который взялся за это благородное дело — рассказать о том, как детям вернули детство. Я сама пыталась это сделать, собирала материал, письма детдомовцев — ведь я веду переписку со многими. Пишут мне из Волгограда, Туркменской ССР, Казахстана, Киргизии, Удмуртской АССР, из Братска, Измаила, Ярославля и многих других городов. Я делаю все, что могу, чтобы сблизить друзей детства. Мне бы очень хотелось с вами встретиться, поговорить и помочь вам — передать весь материал, который у меня есть. Буду ждать вас и вашу книгу».
Но Евгения Эдуардовна не дождалась — 10 февраля 1971 года она умерла от инфаркта. Об этом мне написал ее брат Ян Эдуардович. А как мне хотелось увидеть эту благородную и самоотверженную женщину, низко поклониться ей за все, что она сделала для детей.
Общая мама — так ее называли детдомовцы.
Евгения Эдуардовна Волошко — директор Дубовского специального детского дома, или «всеобщая мама», как называли ее детдомовцы.
А если у человека есть мать, то и дом ее будет родным: здесь вкусно и сытно накормят, поговорят по душам, расспросят, приголубят. В родном доме уютно оттого, что можно заниматься тем, к чему душа лежит: играть в войну, в паровоз, читать, слушать радио. А бывало и так: вечером, когда стемнеет, в доме зажгут свечи, кто-нибудь из воспитателей сядет за рояль и польются песни «Грустные ивы», «В землянке», «Огонек». Потом кто-нибудь скажет: «Давайте танцевать!» И закружатся в вальсе маленькие балерины.
Вот эту домашнюю, уютную обстановку в детском доме создала Евгения Эдуардовна вместе с воспитателями, нянечками и поварами. Она не уставала повторять своим сотрудникам:
— Чтобы дом был настоящим, надо вложить в него душу.
И сама Евгения Эдуардовна без устали работала для маленьких сталинградцев.
В то военное, голодное и трудное, время один из главных наших лозунгов «Все лучшее — детям» оставался в силе, хотя и хлеб и одежду, топливо и людей забирал в первую очередь фронт.
Дети… Их отцы воюют. Дети — наше будущее, которое надо сохранить во что бы то ни стало.
И Евгения Эдуардовна обращается за помощью к общественности — комсомольцам и коммунистам.
Вот записи из ее дневника:
«Зал в группе шестилеток переполнен. Сегодня к детям пришли гости — председатели колхозов, сельских Советов и директора МТС. Дети сидят у них на коленях, обнимают за шеи, расспрашивают и рассказывают о своих детских радостях. Неловко себя чувствовали председатели колхозов, посетившие детский дом впервые. Они обещали теперь чаще бывать в гостях у детей и прислать новогодние подарки.
Смешной момент был, когда председатель колхоза Подобряев заявил детям, что он привезет в подарок им два воза кизов (топливо кизик). Дети не знают значения этого слова и поняли иначе.
Среди них заметное оживление. Они радостно шумят: „Спасибо!“ И перешептываются: „Кисов, кисов нам, котятов два воза привезут“. Вдруг один мальчик говорит: „Кисов привезете, а нам еще нужно хрю-хрю!“
Потом дети попросили у колхозников подводы для дров, свет у горсовета.
Товарищ Чернов, председатель городского Совета, встает и виновато говорит: „Так это по моей вине вы себе шишки набиваете, ну, ребята, даю слово, что свет у вас будет“. Он нагибается и целует одного из просителей.
И, повернувшись к начальнику связи Образцову, ребята хором произносят: „Нам нужно радио!“»
Через пару дней к детскому дому стали подъезжать подводы с новогодними подарками от колхозников. На подводах была баранина, мука, овощи, сушеные фрукты и молочные продукты. Десять колхозов привезли новогодние подарки, а колхозы «Красная звезда» и «Большевик» привезли подарки детям не только от колхозов, но и от колхозников лично. Они напекли детям пирожков с капустой, яйцами, прислали сушки, семечек. Четверо колхозниц остались у детей на елке.
В марте 1944 года дети старшей группы выступили с художественной самодеятельностью перед участниками пленума РК ВКП(б). После концерта ко мне подходили руководители колхозов, организаций и взволнованно расспрашивали о детях, обещали помочь в работе.
Председатели колхозов «Спартак», «Пламя», «Искра» дали семян для посева зерновых, а председатель колхоза «Ленинский путь» Бондарев рассказал колхозникам о детском доме, и они решили засеять, скосить и убрать детскому дому 30 га зерновых. И наутро приступили к работе.