Январь 1944 г.
Вася Васильев, 5 лет.
Мысли детей о войне
Приближается вторая годовщина разгрома немцев под Сталинградом. Прошло два года, как наступила тишина. Два года, как идет созидательная работа в городе. За эти два года детский коллектив нашего детского дома сильно изменился. Дети окрепли физически, окрепла их нервная система.
Начался учебный год. 50 ребят семи-восьми лет пошли в школу. Прошла первая четверть, и снова почувствовалась нервная напряженность детей. Появились беспричинные капризы, слезы, быстрая возбудимость.
Часто дети в разговорах со своими товарищами вспоминают дни великого сражения. Галя Иванова рассказывает: «Мы долго сидели в окопах, мы уже привыкли там сидеть, а когда становилось тише, мы выходили из щелей поиграть».
Арчакову Ване, смелому черноглазому мальчику, четыре года. Ему делают замечание, что, раздевшись, бегать нельзя, он может простудиться и умереть. Ваня, нисколько не смущаясь, заявляет: «А мертвых в яму кладут, там лучше. Я там сидел, туда ни одна пуля не прилетит».
Дети давно не слышат орудийного грохота и разрыва бомб, они играют, потом гуляют, купаются в Волге, но ни на минуту не забывают, что война продолжается. Они неспокойны, они с нетерпением ждут конца войны.
Группа детей-семилеток играет в Красную Армию. Усадив всех в круг, Юра Затонский спрашивает: «Ну, все успокоились?» Лида Шандишова недовольно заявляет: «Мы успокоимся только тогда, когда война кончится».
«Почему же ты сейчас неспокойна?» — спрашивает воспитательница.
«А то, что до сих пор война, бомбежки и раненых везут. Разве это спокойствие?»
Кровная обида, нанесенная фашистами, не может быть забыта детьми. В их маленьких сердцах горит большая ненависть к врагу, причинившему им столько горя.
Шестилетний Гена Орлов с жаром говорит своим товарищам: «Я хочу быть советской миной, буду лететь сверху и прямо в сердце фрицу, как разорвусь там, так разлетится фриц на куски!»
Пока Гена высказывал свое желание, Толя Гончаров придумал тоже: «Я, как вырасту большой, буду танком „Александр Невский“, как заеду в фашистский тыл, так всех фашистов передавлю!»
Витя Козлов далек от фантазии, он смотрит на вещи реально. Он сознает силу коллектива и с азартом заявляет: «В детдоме нас много, и я обязательно вырасту, отомщу за маму!»
Юра Абросимов: «Я буду работать около пушки».
Дети стараются узнать, кто же начал войну. Так пятилетний Боря Яхонтов, обращаясь к воспитателю, спрашивает: «А кто начал войну, Гитлер?» «Да, Гитлер», — отвечает воспитательница. Боря болезненно сжимается и с ненавистью произносит: «Эх, если бы Гитлера сейчас привезли к нам, в детский дом, мы бы его подвесили за макушку, а я бы подошел к нему, отрубил бы ему ногу и сказал: „Вот тебе за мою маму!“».
Находясь в окружении, малыши видели своими глазами, как фашисты издевались над русскими детьми. Так Юра Арчаков видел, как немецкий танкист наехал на трехлетнюю девочку, потом вышел из танка, взял тряпку и отбросил труп с дороги.
В разговоре с воспитательницей пятилетняя Зина Герасенко с любопытством спрашивает:
— Клавдия Борисовна, а у фрицев бывают маленькие фрицата?
— Да, бывают, — отвечает воспитательница.
— А наша Красная Армия, когда дойдет до Германии, то всех фрицат побьет?
— Нет, Зина, наша Красная Армия воюет не с детьми немецкими, а с фашистами, — поясняет воспитательница.
В разговор вмешивается Толя Гончаров. Он уверенно поясняет:
— Скоро рассердятся германские дети, возьмут Гитлера и растерзают его.
Толя очень впечатлительный. «Когда вы нам про панфиловцев рассказываете и я песню пою, то мне кажется, что я смелый и не в детдоме, а на фронте и всех немцев бью!»
Любимые игры детей— в войну.
Вот как об этом вспоминает воспитательница Ольга Петровна Фокина.
«Я читала ребятам о Герое Советского Союза летчике Талалихине, показала его фотографии — портрет и его снимок около сбитого им мессершмитта. И все захотели быть летчиками. „И я! И я!“ — говорят наперебой Юра Затонский, Коля Краевский, Толя Беликин. А когда Юре Арчакову приготовили костюм летчика ко Дню Красной Армии, все захотели быть похожими на него.
„Мы будем летчиками!“ — в восторге кричали ребята из звена Юры Арчакова, а звену Гены Иванова они предложили быть танкистами.
„Ольга Петровна, — обращаются к воспитательнице Коля Андреев, Толя Ткаченко, Толя Родионов, — мы большие и ведь еще больше вырастем, а мы тогда в танк уместимся?“
— Ребята, я видел одного танкиста в три раза больше тебя, Толя, он заберется в танк, его совсем не видно, — говорит Юра Милов.
— И я! И я видел большого танкиста. Бо-ольшой! — говорит Фима Батмаев, высоко подняв руки над головой.
После того, как я прочла детям книжку о разведчиках-комсомольцах, они несколько дней играли в разведчиков. Стали дружнее, все выполняют вместе, слушают своего командира.
Поэтому для них боец с красной звездочкой — самый желанный гость в детском доме».
Декабрь 1944 г.
Друзья детей
В районе Дубовки стоит воинская часть технических войск генерал-майора Довгаля. Главная помощь военных — транспорт. Воинская часть ежедневно подвозит 150 ведер воды, помогает детскому дому перевезти дрова, сено, уголь, овощи, выделяет в случае необходимости парикмахера, печника, электромонтера, баяниста для проведения музыкальных занятий с детьми.
На детских праздниках всегда присутствует много представителей от воинской части. Особенно дети уважают капитана Пучкова (дядю Колю).
Тесную дружбу дети ведут и с дядей Митей, с которым они познакомились на прогулке.
Дядя Митя, встречая детей на улице, останавливал свой мотоцикл и давал возможность каждому ребенку посигналить, рассмотреть машину, поговорить.
Однажды дети задумали пригласить дядю Митю на свой праздник. Они пошли в штаб и заявили об этом. Но в штабе не знали, какого дядю Митю нужно пригласить, т. к. дети не знали фамилии своего любимца. И капитану Пузову пришлось звонить по всем точкам, чтобы обнаружить дядю, которого любят дети.
Как-то к детям зашел генерал-майор Довгаль. Дети показали ему свой огород на окнах: лук, укроп, петрушку.
Они с интересом рассматривали генеральские погоны, примеряли папаху и по-дружески расстались с дядей Васей (так он себя отрекомендовал).
Приходили красноармейцы, приносили детям иллюстрированные журналы, а один раз принесли винтовку, и дети с большим интересом рассматривали ее.
В день 25-летия комсомола детей пригласили выступить с самодеятельностью в офицерском клубе на торжественном заседании. В восемь вечера к детскому дому подъехали две легковые машины, и маленькие артисты с возгласами радости покатили в клуб. Эта поездка запомнилась надолго.
Февраль 1944 г.
Е. Волошко. (Из рукописной книги Дубовского детского дома).
Гости с фронта
Третьего мая день был пасмурный, даже холодный. Евгения Эдуардовна пришла из райкома и сообщила, что к нам, в детский дом, едут гости — гвардейцы с фронта — и везут детям подарки.
Стоявший недалеко Толя Гончаров быстро побежал по лестнице с возгласом:
— Ребята! Ребята! К нам едут гвардейцы с фронта!
— Кто тебе сказал? — спросили его ребята.
— Сейчас сказал директор, что они уже скоро будут здесь. Час назад они выехали из Сталинграда!
— Ребята, давайте приведем в порядок комнаты, — говорит Нина Корбакова, — приедут гвардейцы и увидят, какие мы умные!
На дворе моросил мелкий дождик. Дети стояли на верхней веранде перед окнами. Взоры их были устремлены на чуть видневшуюся полоску степной дороги, ведущей в Сталинград.
— Ребята, а кто такие гвардейцы, вы знаете? — спросила воспитательница.
— Знаем! Это самые храбрые воины. Это они прогнали немцев из Сталинграда, а гвардейцы-панфиловцы не пустили их в Москву! — с гордостью восклицает То ля Гончаров.