— Уймись! — перебил его Одноглазый, — Я же сказал, ты поспеешь вовремя.

Вульф вздохнул и опустился на траву, рядом присел Хельги.

— Хотите чего-нибудь перекусить? — предложил Воданаз.

Воин и колдун кивнули. Седобородый свистнул и куст неподалеку зашевелился. Мелькнула тень, и пара горящих алым глаз нависла над сидящими людьми. Вульф невольно потянулся к рукояти меча. Дрожь пробрала все тело при виде огромных размеров черного волка с горящими глазами, стоящего и скалящего пасть на расстоянии человеческого роста.

— Не волнуйтесь, это Гери, — успокоил их Воданаз и обратился к волку: — Раздобудь-ка нам чего поесть, но поторопись, мы спешим.

Услышав приказ, волк рванул с места и умчался прочь, скрывшись в предрассветной мгле. Не успел Вульф сделать и десяти вздохов, как Гери вернулся, сжимая двух мертвых зайцев в окровавленной пасти. Вульф подождал, пока волк исчезнет из виду, прежде чем начал разделывать зайчатину. Хельги принялся разводить костер.

Завтрак удался на славу, и насытившись, три путника продолжили путь.

Солнце уже взошло и нежно ласкало кожу теплыми лучами. По мере того, как оно близилось к зениту, становилось все жарче так, что Вульфу вскоре пришлось снять шерстяной плащ с плеч, а Хельги отбросил на спину капюшон из оленей шкуры.

— Необычная жара, — заметил Вульф, щурясь от яркого солнечного света, — вроде как летом, хотя еще одной луны не прошло с тех пор, как мы возносили молитвы на Эстрблот.[*]

— Асгарт[*] — это страна вечного лета. — не оборачиваясь бросил Воданаз.

— Асгарт?! — воскликнул Вульф и посмотрел на Хельги.

— Я только что начал догадываться об этом, — шепотом признался колдун.

Воданаз усмехнулся, но ничего не сказал, а лишь ускорил шаг. Вскоре они взобрались на вершину очередного холмика. С него открывался вид на широкую равнину, тянущуюся до самого горизонта. У подножья холма расположилась небольшая рощица, за которой стелилось ровное поле, покрытое плотным ковром сочной зеленой травы и полевых цветов, чье пестрое великолепие радовало глаз. Поле уходило в даль, а у самого горизонта виднелось высокое строение необыкновенной формы и невиданной красоты. Даже издалека было заметно сверкание золота, которым были крыты крыша, и слепящий блеск серебряных щитов, которыми были выложены стены божественной обители. Рядом возвышался, раскинув широкие ветви исполинский ясень. Его пышная крона сияла в солнечном свете, словно тоже была сделана из золота

— Это Чертог Павших, — с гордостью объявил Воданаз, указывая на роскошные хоромы у небесного края, — отсюда начинается Жилище Богов и Богинь.

— Мы идем туда? — спросил Вульф с нескрываемым восторгом в голосе.

— Нет, — покачал головой Одноглазый, — Туда нет дороги живым. Но будь уверен, однажды мои славные девы поднесут тебе рог с пивом, когда будут встречать тебя у Вальгринда.[*]

Радость и восторг пропали с лица Вульфа, словно предрассветная дымка, исчезающая под лучами восходящего солнца. Лишь павшие в битве с оружием в руках доходили до чертога Воданаза, когда их души покидали мертвые тела, и неслись в заоблачную высь на руках воинственных валькирий — светловласых и грозноликих дев, дочерей великого Отца Побед.

Взглянув тайком на погрустневшего Вульфа, Седобородый махнул рукой в направлении рощи и сказал:

— Идем. Там нас ждет кое-что важное.

Трое путников начали спуск по холму, приближаясь к растущим у подножья деревьям. Тень и прохлада леса была более чем желанна после нескончаемого пути под жарким солнцем. Одетые не по летнему, Вульф и Хельги обливались потом, когда густая ясеневая листва скрыла жаркое солнце. Вскоре они вышли на небольшую поляну. На краю, привязанный к одному из деревьев, стоял громадный конь. Вульф не поверил глазам, когда разглядел у этого коня восемь ног. Жеребец заржал, увидев своего хозяина и двинулся навстречу, но крепкая узда не позволила подойти к Воданазу. Одноглазый отвязал коня и, ласково погладив по золоченой гриве, подвел к Вульфу и Хельги. Он ловко запрыгнул в седло и сказал:

— Садитесь, мы скачем в Ётунхейм!

Воин и вардлок запрыгнули на спину восьминогого коня, поражаясь силе и мощи этого необычного животного. Одноглазый наклонился, и что-то прошептал в ухо жеребца, который заржал и поскакал по поляне, стремительно приближаясь к деревьям. Вульф напрягся, ожидая, что конь вот-вот разобьется о широкие дубовые стволы, но локтей за пятнадцать от края поляны конь резко оттолкнулся от земли и вспарил ввысь, едва касаясь копытами вершин деревьев.

Вульф задыхался и ему казалось, что внутренности шевелятся в его утробе, когда волшебный конь поднимался все выше и выше над зелеными кронами.

— Хей-хей-хей!! — весело закричал Воданаз, подгоняя скакуна.

Конь мчался над цветочным полем, ветер бил в лицо и трепал волосы трех всадников. Вульф и Хельги изо всех сил вцепились руками в седло и сжали коленями конские бока. Восьминогий жеребец несся сквозь ветер, а внизу проплывали прекрасные чертоги асов и асинь. Один из них был по истине огромных размеров и тянулся в длину на сотни локтей, вокруг него располагались меньшие чертоги, но были они не менее великолепны. Когда Вульфу становилось страшно смотреть вниз, он бросал взгляд в сторону на тянущийся к голубым небесам ясень, что раскинул ветви над всей землей. На его вершине была заметна фигурка горделиво восседающего орла, который провожал хищным взглядом зорких глаз восьминогого коня, скачущего по белоснежным облакам.

Вскоре чудесные жилища остались позади, и пестрое цветочное поле сменилось менее приглядным ландшафтом. Вдали показались горы и холмы, вместо ровного поля появились бугорки и овраги, а вместо цветов и сочной травы — серая каменистая земля. Мрачные тучи закрыли собой солнце, и Вульф почувствовал, как холодный восточный ветер бросает его в дрожь

Прошло еще некоторое время, прежде чем небесный скакун начал снижаться над широкой расщелиной между двумя скалами. Он опустился на покрытую мелкой галькой землю и остановил бег у самой стены.

Всадники соскочили с коня и двинулись вперед по дну ущелья, шагая вдоль стены. Ущелье было довольно глубоким, как определил Вульф. Задрав голову, он смотрел, как по небу, виднеющемуся между двух склонов, плывут серые облака.

— Уже недолго, — подбодрил Седобородый.

Шагов через пятьдесят они оказались перед трещиной в стене, за которой был виден узкий проход, ведущий в глубь горы.

— Сюда, — указал Одноглазый и протиснулся боком в щель. Вульф и Хельги полезли за ним. Щель была достаточно широка, чтобы в ней могли передвигаться люди. Вульфу пришлось пригнуть голову, чтобы не задевать потолок. Словно кишка гигантского животного, туннель петлял то вправо, то влево, постепенно опускаясь вглубь горы. Тут стояла кромешная тьма, и двигаться приходилось на ощупь. Наконец проход закончился, и Вульф ощутил, что они оказались в какой-то пещере. Он услышал шелест плаща Воданаза и тут же зажмурил глаза от яркого света вспыхнувших факелов.

— Мы пришли, — раздался глубокий бас Седобородого.

Привыкнув к свету, Вульф и Хельги приоткрыли глаза и оглянулись.

Они находились в просторной пещере с высоким потолком. Из стен торчали факелы, горевшие необычным зеленоватым огнем, пол был гладкий и ровный, будто выложенный человеческими руками. Вульф замер с открытым от изумления ртом, когда увидел, что стояло посередине пещеры.

Освещаемый со всех сторон неровным светом факелов, в центре пещеры возвышался деревянный шест, исписанный рунами и увенчанный отрубленной головой мужчины. Глаза были закрыты, а лоб украшал венец, сплетенный из сине-красных цветов. Кожа на лице была белая, как будто человек погиб лишь недавно, светлые волосы опускались ниже обрубка шеи.

Шест торчал из середины небольшого озерца, края которого были обложены камнями. От неподвижно стоящей воды поднимался пар, добавляя новые штрихи к замысловатому инистому узору на потолке.