Не будем этому удивляться. Существует мало людей, способных к познанию истины с помощью опыта. Рождаясь, все люди имеют органы, которые способны испытывать воздействия предметов или накапливать опыт; но вследствие недостатков их организации или под влиянием модифицирующих ее причин их опыты ложны, их идеи неотчетливы и бессвязны, их суждения ошибочны, их мозг наполнен негодными теориями, которые неизбежно влияют на все их поведение и постоянно расстраивают деятельность их разума.

Как мы видели, наши чувства являются единственными средствами, с помощью которых мы можем познать, истинны ли наши взгляды, полезно ли для нас наше поведение, выгодны ли для нас вытекающие из него следствия. Но чтобы наши чувства давали нам правильные сообщения о вещах, то есть доставляли мозгу истинные идеи, они должны быть здоровыми, то есть пребывающими в состоянии, необходимом для сохранения в нашем существе порядка, который бы обеспечил нам существование и постоянное благополучие. Необходимо, чтобы наш мозг был здоров и сам, то есть мог выполнять свои функции и приводить в действие свои способности. Память должна верно воспроизводить его прежние ощущения и идеи, чтобы он мог принимать решения и предвидеть, может ли рассчитывать на результаты своих поступков или должен опасаться действий, на которые толкают его желания. Если наши внешние или внутренние органы имеют какие-нибудь недостатки от природы или благодаря модифицирующим их причинам, то мы способны ощущать лишь несовершенным и неотчетливым образом; наши идеи ложны или ненадежны; мы судим плохо; мы находимся в плену иллюзии или в опьянении, которое мешает нам улавливать истинные отношения вещей. Одним словом, память изменяет нам, рассудок не работает для нас, воображение вводит в заблуждение, а ум обманывает нас; чувствительность же наших органов, одновременно одолеваемых массой раздражений, мешает благоразумию, предусмотрительности и деятельности разума. С другой стороны, если наши органы в силу особенностей своей структуры могут двигаться лишь слабо и медленно, как это бывает у людей флегматического темперамента, то опыт приходит поздно и часто бесполезен. Черепаха и бабочка одинаково не способны избежать гибели. Глупый и пьяный человек одинаково не могут достигнуть своей цели.

Но какова же цель человека в занимаемой им сфере бытия? Существовать и сделать свое существование счастливым. Поэтому человеку важно знать надлежащие средства к этому, пользоваться которыми для верного и неуклонного достижения преследуемой им цели его учат благоразумие и разум. Этими средствами являются его способности, ум, талант, мастерство и поступки, определяемые страстями, к которым его предрасполагает природа и которые делают более или менее деятельной его волю. Опыт и разум показывают ему также, что люди, в обществе которых он живет, необходимы ему, что они могут способствовать его счастью и удовольствиям и помогать ему своими способностями. Опыт показывает ему, каким образом он может побудить их способствовать его целям, желать и действовать так, как ему полезно. Он замечает, какие поступки они одобряют и какие порицают, какое поведение привлекает их и какое отталкивает, прислушивается к их суждениям об этом, видит выгодные или вредные результаты, вытекающие из различных способов бытия и действия. На основании этих опытов он составляет себе представление о добродетели и пороке, справедливости и несправедливости, добре и зле, о пристойном и неприличном, честном и бесчестном и так далее. Одним словом, он научается судить о людях и их поступках и различать чувства, которые неизбежно возникают в них в зависимости от разнообразия испытываемых ими воздействий.

Именно из необходимого разнообразия этих воздействий вытекает различие добра и зла, порока и добродетели, различие, которое вопреки мнению некоторых мыслителей основано отнюдь не на соглашениях между людьми, а тем более не на фантастических требованиях какого-то сверхъестественного существа, но на вечных и неизменных отношениях, которые существуют между живущими в обществе людьми и останутся существовать до тех пор, пока будет существовать человек и общество. Таким образом, добродетель - это все то, что действительно и постоянно полезно живущим в обществе людям, а порок все то, что им вредно. Величайшие добродетели те, которые доставляют им величайшие и длительнейшие преимущества; величайшие пороки те, которые больше всего препятствуют их стремлению к счастью и нарушают необходимый обществу порядок. Добродетельный человек тот, чьи поступки всегда имеют целью благополучие его ближних; порочный человек тот, чье поведение ведет к несчастью окружающих, из чего обычно вытекает и его собственное несчастье. Все то, что доставляет нам самим подлинное и длительное счастье, разумно; все, что нарушает наше собственное благополучие или благополучие людей, необходимых для нашего счастья, бессмысленно, или неразумно. Человек, который вредит другим, зол, человек, который вредит самому себе, неблагоразумен и не имеет понятия ни о разуме, ни о собственных интересах, ни об истине.

Наши обязанности - это средства, которые, как показывают нам опыт и разум, необходимы для достижения преследуемой нами цели; они являются необходимыми следствиями отношений, существующих между людьми, которые одинаково желают счастья и самосохранения. Когда говорят, что эти обязанности обязывают нас, это означает, что, не воспользовавшись этими средствами, мы не можем достигнуть цели, которую ставит перед собой наша природа. Таким образом, нравственная обязанность - это необходимость прибегать к средствам, способным сделать счастливыми существа, с которыми мы живем, чтобы побудить их сделать счастливыми нас самих; наши обязанности по отношению к самим себе - это необходимость прибегать к средствам, без которых мы не смогли бы ни существовать, ни обеспечить себе надежное счастье. Нравственность, как и вселенная, основана на необходимости, или на вечных отношениях, вещей.

Счастье - это такой образ жизни, продолжения которого мы желаем и в котором хотим постоянно пребывать. Мерой счастья является его длительность и интенсивность. Величайшее счастье есть то, которое наиболее длительно; мимолетное или непродолжительное счастье называется удовольствием; чем интенсивнее счастье, тем оно мимолетнее, потому что наши чувства способны только на известное количество движений; всякое удовольствие, превышающее эту меру, превращается поэтому в страдание, или в мучительный образ жизни, прекращения которого мы желаем: вот почему удовольствие и страдание часто так близки между собой. Неумеренное удовольствие сопровождается сожалением, скукой и отвращением; кратковременное счастье превращается в длительное несчастье. На основании этого принципа можно заключить, что человек, стремящийся в каждое мгновение своей жизни к счастью, должен, если он разумен, уметь распоряжаться своими удовольствиями, отказываться от тех, которые могут превратиться в страдание, и пытаться добиться для себя наиболее длительного благополучия.

Счастье не может быть одним и тем же для всех людей: одни и те же удовольствия не могут действовать одинаково на людей различной организации. Вот несомненная причина разногласий большинства моралистов относительно предметов, в которых, по их мнению, заключается счастье и средства добиться его. Однако счастье, вообще говоря, заключается, по-видимому, в длительном или временном состоянии, на которое мы соглашаемся потому, что находим его сообразным с нашим существом. Это состояние вытекает из согласия между человеком и обстоятельствами, в которые поместила его природа; если угодно, счастье - это гармония между человеком и действующими на него причинами.

Идеи людей о счастье зависят не только от особенностей их темперамента, или их организации, но еще и от усвоенных ими привычек. Привычка - это способ мышления и действия, усвоенный внешними и внутренними органами человека вследствие частого повторения одних и тех же движений и дающий ему возможность быстро и легко воспроизводить эти движения.