Все происходит таким образом. Толчок в мозгу и вибрации приводятся в действие. Вибрации продолжаются по инерции как круги на поверхности воды, когда бросают туда камень. Если удар сильный, то пока движение успокоится, проходит много времени. То же самое происходит с вибрациями в мозгу. Если я постоянно не даю толчков, то они останавливаются, успокаиваются. Нужно научиться их останавливать.

Если я действую сознательно, то взаимодействие произойдет сознательно. Если я действую бессознательно, то результатом будет все, что выходит из меня.

Я утверждаю одно, сейчас же он начинает мне противоречить. Я говорю, что это черное, он знает, что это черное, но он имеет охоту спорить и начинает утверждать, что это белое. Если я нарочно с ним соглашаюсь, то он сейчас же изменит утверждение и будет настаивать на том, что раньше отрицал. К согласию прийти невозможно, потому что каждый толчок провоцирует в нем оппозицию. Если он устанет, то он может согласиться внешне, но не внутренне. Например, я вас вижу; мне нравится ваше лицо. Этот новый толчок, более мощный, чем просто разговор, внешне устанавливает во мне согласие. Иногда, когда вас уже убедили, вы продолжаете спорить.

Очень интересно наблюдать за разговором других людей со стороны. Это интересней, чем смотреть кино. Иногда два человека говорят одну и ту же вещь, один утверждает, другой этого не понимает и спорит... хотя имеет то же мнение.

Все происходит механически.

То, что касается отношений, может быть сформулировано следующим образом: внешние отношения зависят от нас. Мы можем изменить их, если мы примем необходимые меры.

Третий вид влияний, внушение, является очень мощным. Каждый подвержен внушению, каждый практикует внушение на другого. На нас воздействуют многочисленные внушения, особенно если мы не знаем, что подвержены опасности. Но даже если мы это знаем, внушения все равно проникают в нас.

Существует закон, который очень важно понять. Согласно общему правилу, когда это происходит, у нас работает только один центр -- мышление или чувство. Когда отсутствует власть, критики, когда другой центр не обследует наше чувство, оно имеет определенный вид. Сам центр не обладает ни сознанием, ни памятью; это кусок мяса без соли определенного вида, это орган, некоторая комбинация субстанций, который просто обладает специальной способностью регистрации.

В сущности, действительно можно было бы это сравнить с чувствительным покрытием записывающей ленты. Если я говорю что-то на нее, то она может позже это повторить. Она полностью механическая, органически механическая. Что касается субстанции, то все центры немного различаются, но их свойства одинаковы.

Если я скажу центру, что вы красивы, он в это поверит. Если я ему скажу, что это красное -- он также в это поверит. Но он не понимает; его понимание совершенно субъективно. Далее, если я задам ему вопрос, он ответит, повторяя то, что я сказал. Он не изменится ни через сто лет, ни через тысячу. Он всегда останется таким же. Внутри нашего ума нет критического отдела, нет сознания, нет ничего. И все другие центры являются подобными.

Что же такое наше сознание, наша память, наш критический отдел? Это очень просто. Это то, что входит в действие, когда один центр специально обследует другой, когда он видит и чувствует то, что там происходит, и, видя это, регистрирует все в себе самом.

Он получает новые впечатления; и затем, если мы хотим знать, что произошло раньше, то мы ищем в другом центре и по мере нахождения, мы узнаем то, что произошло вначале. То же происходит с нашим критическим отделом -один центр обследует другой. Согласно одному центру мы знаем, что эта вещь красная, но другой центр видит ее синей. Один центр всегда старается убедить другой. Вот что такое критический отдел.

Если два центра долгое время находятся в разногласии по поводу одной вещи, то это разногласие мешает нам дальше размышлять.

Если другой центр не наблюдает, то первый продолжает мыслить по-прежнему. Мы очень редко наблюдаем за одним центром исходя из другого -это происходит только моментами, может быть по минуте в день. Когда мы спим, то мы никогда не смотрим одним центром за другим; и, проснувшись, мы делаем это только время от времени.

В большинстве случаев каждый центр живет своей собственной жизнью. Он безраздельно верит во все, что слышит и регистрирует, все так, как услышал. Если он слышит то, что уже слышал, то он ограничится регистрацией. Если он слышит нечто, что не согласовывается, например, когда бывшее красным становится синим, он сопротивляется; но не потому, что он хочет знать истину, а просто он не верит в это сразу. И между тем, он верит, он верит всему. Если что-то меняется, ему просто требуется время, чтобы восприятия заняли свое место.

Если другой центр не следует в тот момент за этим, то он накладывает синий на красный. И таким образом синий и красный остаются вместе. Позже, когда мы расшифровываем запись, появляется ответ: "красное". Но с таким же успехом могло появиться и "синее".

Мы можем получить критическое восприятие всякого нового впечатления, если мы будем действовать во время восприятия таким образом, чтобы присутствовал другой центр и воспринимал эту информацию под другим углом. Допустим, на данный момент, я говорю что-то новое. Если вы меня слушаете одним центром, в том, что я говорю, не будет ничего нового. Нужно слушать иначе. В противном случае как ничего не было ранее, так и ничего не будет теперь. Все имеет свою цену: синее станет красным, красное станет синим и еще раз не будет знания. Синее даже может стать желтым.

Если вы хотите услышать новые вещи по-новому, вам следует их слушать по-новому. Это необходимо не только в работе, но и в жизни. Вы обретете большую свободу в жизни, станете более уверенным, если будете интересоваться всеми новыми вещами и напоминать себе о них посредством нового метода. Нетрудно понять этот новый метод, который не будет больше полностью автоматическим, а станет полуавтоматическим. Данный новый метод заключается в следующем: как только появляется мысль, попытайтесь ощутить ее. Когда вы что-то чувствуете, попытайтесь направить свои мысли на свое чувство. До настоящего времени мысль и чувство существовали раздельно.