Вскоре я встречал первых лыжников у лагеря. Результаты итогового занятия были лучшей наградой за наш* труды. Поделился впечатлениями с командованием сборов и инструкторами. Все были рады и возбуждены не меньше, чем я. Курсанты тоже оживленно обсуждали перипетии похода. Они полюбили лыжи как свое оружие, необходимое для бойца горного подразделения...

Тридцатикилометровая полоса снега отрезала нас от селения Хуло, на долгое время была прервана всякая связь. Мы опаздывали, а надо было провести еще занятия на травянистых склонах, на осыпях и на скальном рельефе. Пора было возвращаться.

Путь до селения Хуло прошли частично на лыжах, частично пешком (имущество тащили на санях быки). Здесь по телефону получили разрешение из Батуми задержаться на семь дней для завершения программы.

Дальнейшие занятия проводили в окрестностях селения. Тут можно было найти и крутые травянистые склоны, и осыпи, и скалы. Необходимые сведения по технике движения в горах курсанты получили на лекциях. Были уже отработаны приемы обращения со снаряжением, страховка, транспортировка раненых по сложному рельефу, а также доставка в горы снаряжения, боеприпасов, оружия. Оставалось только закрепить полученные знания на практике. И это удалось сделать. Курсанты имели хорошую физическую подготовку, и потому вторая часть программы сборов была выполнена быстро и успешно. Как и на тренировках под перевалом, стрельбы мы проводили с учетом особенностей рельефа: стреляли на скалах из сложных позиций под большими углами к горизонту.

Во время занятий на скалах возникла проблема специальной горной обуви. Большинство бойцов дивизии были обуты в сапоги и только некоторые - в обычные армейские ботинки с обмотками. Сапоги носил и весь командный состав. Многие утверждают, что сапоги как армейская обувь универсальны. Так думали и наши курсанты, хотя они уже убедились, что для передвижения на горных лыжах сапоги малопригодны. Неудобны они и на высокогорном бездорожье, так как. скользят не только по подтаявшему снегу и льду, но и по камням. По той же причине непригодны в горах и армейские ботинки. Здесь необходима высокогорная обувь со специальными шипами. А на очень крутых снежных и ледяных склонах помимо них требуются еще специальные "кошки", которые нельзя надежно укрепить ни на обычных сапогах, ни на обычных ботинках. К слову сказать, неудобна в горах и шинель с длинными полами.

Мы располагали достаточным количеством горных ботинок, но многие курсанты вначале отказывались от них, ссылаясь на тяжесть горной обуви. Однако уже первые занятия показали ее огромные преимущества.

Хочу попутно заметить, что горная обувь служит несравненно дольше обычной. Но главное ее достоинство не в этом. Благодаря тому что она сделана из толстой кожи со специальными прокладками в наиболее уязвимых местах стопы, эта обувь спасает ноги от травм, неизбежных при ударах о камни, выступы скал и неровности льда, встречающиеся в горах на каждом шагу.

Не случайно солдаты и офицеры немецких горных и егерских дивизий были одеты в куртки и лыжные брюки, обуты в высокогорные подкованные ботинки, имели ледорубы, "кошки", веревки и другое альпинистское снаряжение.

Зимний Батуми

Снова мы в Батуми, в декабрьском зимнем Батуми. Как он не похож сейчас на курортный город мирного времени! Здесь относительно тепло, но дождь льет непрерывно. Это не осенний моросящий дождь, к которому мы привыкли в средних широтах, а сплошной поток воды, низвергающийся с неба на землю. В горах тоже было много осадков, но там был снег. Ночью и утром он скрипел под ногами, схваченный крепким морозом, днем ослепительно блестел на склонах. А здесь все серо от сплошных облаков и завесы дождя. Даже тропическая зелень как-то поблекла. Только желто-оранжевая хурма мокро блестит на голых деревьях, еще более подчеркивая унылую серость вокруг.

По городу во всю ширину улиц и переулков текут к морю потоки серой воды. Редкие прохожие осторожно переходят их вброд. Серым, недобрым кажется и море. Ни корабля, ни лодки на его поверхности, только длинные, извивающиеся как змеи бакланьи стаи низко летают над морем, гонимые дождем и ветром. Безлюден приморский вечнозеленый парк, безлюден широкий галечный пляж с рядами стройных, украшавших его летом пальм. Среди темной зелени деревьев виден звукоулавливатель, чутко прислушивающийся к неспокойному шуму неба. Эта установка с огромными "ушами", спрятанная среди деревьев, казалась мне каким-то неведомым гигантским существом, жившим в древности на нашей планете.

А дождь все льет и льет. Плащ-палатки не помогают: промокшие шинели стали тяжелыми, как свинец. За ночь они не успевают просохнуть, и утром под вешалками - лужи воды.

Вести с фронта невеселые: враг подошел к Москве, блокировал Ленинград, оккупировал Украину и основные районы Крыма. Нарастает напряженность и на Черном море.

В Батуми много беженцев, прибывших на случайных кораблях из Одессы, Севастополя и других городов Черноморского побережья. В спешке эвакуации многие родители потеряли детей, дети - родителей. Теперь они ищут друг друга. Все стены в порту, на вокзале, на почте пестрят объявлениями, за каждым из которых стоит горе.

Иногда на рейде появляются боевые корабли. Постоят ночь, выгрузят на берег раненых и эвакуированных, примут на борт боеприпасы и опять растворятся в серой мгле неспокойного моря...

Здесь, в Батуми, удалось узнать кое-что о товарищах альпинистах, направленных, как и я, в горные соединения Закавказского фронта. Обстановка для осуществления горной подготовки не всюду сложилась столь благоприятно, как у нас. Дивизии, в которые попали наши товарищи, передислоцировались, задачи их менялись, и заниматься систематически горной подготовкой не представлялось возможным. Соединение, в которое были направлены Ю. Н. Губанов и Н. П. Хромов, одно время находилось в районе Казбеги, и там удалось провести сборы по горной подготовке. Но потом оно перебазировалось. Теперь Губанов и Хромов попали в Крым, куда наши войска высадили десант. Товарищи писали, что сейчас им не до горной подготовки, но впереди, вероятно, предстоят бои в горных районах Крыма...

А у нас пока все спокойно. Учим бойцов, много стреляем, но ведь стреляют и в мирное время... Я посоветовался с комиссаром дивизии Поморцевым, стоит ли подавать рапорт с просьбой направить группу альпинистов нашей дивизии в Крым. Он, помедлив немного, сказал:

- Как знать... Может быть, здесь вы скоро окажетесь нужнее...

Будущее показало, что комиссар был прав...

Получил письмо от Э. Л. Бадера из 20-й горнострелковой дивизии, которая входила в состав нашей же 46-й армии и стояла в районе Гагры. Бадер сообщил, что сборы по горной подготовке провел хорошо и надеется продолжить дело, если не изменится обстановка.

От других альпинистов, уехавших на Закавказский фронт раньше, вестей пока не было. Неясна была для меня и обстановка в районе Эльбруса.

Горные стрелки

Итак, первые учебные сборы прошли успешно. Нам удалось подготовить кадры для широкого развертывания горной подготовки. Многие командиры, прошедшие сборы, отлично овладели теорией и практикой движения в горах. Мысленно я уже видел Кельса, Шпилевского и некоторых других на должностях начальников горной подготовки полков, а наших курсантов - их помощниками в частях и подразделениях.

Доклад о результатах проведенных сборов был одобрен штабом дивизии. Выполненная нами работа получила высокую оценку, а выводы и решения командования открывали широкие перспективы на будущее. Однако еще никто из представителей штаба, да и большинство командиров, не видел действий наших горных стрелков. Поэтому мы решили пригласить их на занятия и боевые учения.

Несколько дней по заданию начальника штаба я разрабатывал общий плав горной подготовки соединения и написал отчет штабу Закавказского фронта об итогах первых сборов. В плане, который я приложил к отчету, предлагалось проводить горную подготовку одновременно со всем личным составом полков, непосредственно в районах их дислокации, а на сборах в горах - занятия со специальными подразделениями: взводами пешей разведки, ротами автоматчиков, командами снайперов.