— Она устраивает грандиозное торжество. Сколько ей исполняется? Пятьдесят? — смеясь, поинтересовался он, пытаясь хоть как-нибудь развеселить меня.

Это у него получилось, хотя его шутки всегда, мягче говоря, отстой. Но я люблю их. Без своих шуток Гарри Стайлс не был бы настоящим Гарри Стайлсом, который для меня так важен.

— Я не знаю, но говорит, что чуть больше восемнадцати, — улыбнулась я на шутку Гарри.

Время уже поджимало, поэтому я за считанные минуты сделала что-то непонятное на своей голове, попутно подкрашивая ресницы и губы. Все смотрелось неплохо, даже очень неплохо. Большое количество шпилек и невидимок просто спасли меня в этот раз.

Я вышла из ванной комнаты, приковывая все внимание Гарри к себе. Его взгляд быстро нашел меня. Парень с восхищением разглядывал меня, как новую фарфоровую куклу, держа руки в карманах. Его губы в небольшом удивлении были раскрыты, и я только сейчас заметила, что мой друг тоже был нарядным: черный смокинг сидел на теле парня просто превосходно, а кудрявые, лежащие, как всегда, хаотичным образом, волосы дополняли весь образ. Гарри Стайлс сейчас напоминал мне красивого и благородного принца из диснеевских сказок, и что я на них так помешана?

— Чего-то не хватает, — продолжала довольно улыбаться я, подходя к шкатулке с украшениями.

У меня в арсенале было много чего: и блестящие заколки, доставшиеся от мамы, и модные браслеты, возраст которых превышал три года, и серьги, различные кулоны и талисманы, чтобы защищаться от всякой нечисти. Но одна вещь отличалась от всех, она была мне важна на фоне остальных вещей.

Это была брошка в виде ландыша.

— Когда родители разъехались, то отец отдал мне эту вещь, — я подошла к другу, закрепляя украшение на груди парня, — Я до сих пор помню его слова: «Удерживай ее у себя так, как я не смог удержать твою мать».

— Я не могу взять ее, Келли, — тихо произнес парень, наблюдая за мной сверху.

Я подняла голову, встречаясь с его зелеными глазами, которые он сразу же устремил в другую сторону.

— Эта брошка очень дорога мне, Гарри. Она как память о прекрасном детстве, которого у меня не было, — мой голос стал серьезнее, что не характерно для меня.

Мои руки лежали на его плечах, сжимая их.

— Тем более, я не могу.

— И ты мне дорог, Гарри, — парень сразу же устремил взгляд на меня, в ожидании чего-то, — Ты мой лучший друг… Ты всегда был рядом, когда мне было плохо, ты всегда поддерживал меня в трудную минуту, так позволь мне хоть как-то отблагодарить тебя, — пожав плечами, призналась я, — Тем более, эта брошь подходит к моему платью. Ты обязан надеть ее! — оживилась я, стирая из мыслей воспоминания из детства.

(…)

11:44

Гости уже потихоньку начали собираться на заднем дворе, где, как и хотела мачеха, должно быть всё веселье. Шейла сказала мне правду о том, что родители Джексона занимаются цветочным бизнесом, потому что вид был просто невероятный! Каждый, кто попал сюда, смог ощутить все волшебство этого места. Розы всех цветов, которые только существуют, украшают задний двор, придавая ему сказочности. Эти цветы везде: и обвивают колоны деревянной беседки, и плавают в бассейне, и оплетены на скамейках, заказанных специально для праздника. Как ни странно, но на деревьях они тоже есть. Розы везде, что одновременно возникает странное и непонятное чувство какого-то безумия, а также чувство легкости и нежности.

Женщины в элегантных платьях, а мужчины в смокингах, на белых скатертях стоят различные угощения, а официант разносят на подносах шампанское, предлагая этот напиток каждому встречному.

Платье, которое надето на Шейле, отличается и цветом, и формой от всех тех нарядов женщин, которых она пригласила. Ее платье — это что-то страстное, горячее и темно-алое, как бутон розы, оно манит своим очарованием и притягивает взгляды окружающих.

Мачеха позаботилась и об общей атмосфере уюта: играет классическая музыка, живой оркестр, состоящий из большого числа музыкантов. Некоторые люди танцуют, а некоторые обсуждают политические проблемы, современную классику, зарубежные страны, что это все напоминает скорее бал у какого-нибудь президента, а не день рождение моей второй матери.

— А вот и моя вторая красавица! — восхищенно сказал отец, когда я подходила к небольшой компании мужчин и женщин его возраста.

«Вторая».

— Здравствуйте, — я поздоровалась, чтобы показать себя с лучшей стороны, хотя внутри меня наполняла ярость.

Вообще, я ненавижу подобные праздники. И особенно, если это касается Шейлы.

Передо мной стояли двое мужчин и женщина. Один из них был очень высоким и худощавым, черные волосы были уложены назад, а на глазах красовались прямоугольные очки. С ним в обнимку стояла шикарная женщина в черном, от середины ноги разрезом, платье. На плечах уютно лежала полушубка из меха зайца или кого-нибудь пресноводного. Я не сильно разбиралась в этом, поэтому и предположила, что, скорее всего, неверно.

Второй мужчина держал в руке бокал с шампанским и с неподдельным интересом наблюдал за мной своими зелеными глазами. Его светлые волосы были немного длиннее, чем у первого мужчины, но черты лица настораживали.

— Роберт, тебе просто везет по жизни: бизнес, чудесный дом, две очаровательные дамы, проживающие с тобой! — произнес он, а я исподлобья смотрела на него, пытаясь разгадать: правду он говорит или нет.

Он не сводил с меня охотничьего взгляда, делая глотки шампанского.

— Спасибо, Маркус, это очень мило с твоей стороны, — отец ничего странно не заметил, а только глотнул шампанского, продолжая улыбаться, будто так все и должно быть.

Заиграла медленная музыка, мужчины начали приглашать своих женщин на танец.

— Почему бы твоей прекрасной дочери не потанцевать со мной? — предложил этот Маркус, после чего мой отец просто кивнул головой в знак соглашения.

Что? Он просто так отдает меня в лапы к серийному маньяку? Ну, может быть, с серийным маньяком я немного переборщила, но Маркус далеко не хороший и милый парень, каким показался на первый взгляд.

— Извините, но Келли уже мне обещала этот танец, — как будто бы услышав мои молитвы, сзади себя я услышала голос Гарри.

Я выдохнула в облегчении, наблюдая за недовольным лицом Маркуса, которому пришлось принимать поражение.

— Ты появился как раз вовремя, — я закусила губу, когда мы прошли к центру танцпола.

— Просто мне показалось, что ты не горела желанием идти танцевать с этим типом, — усмехнулся друг, притягивая меня за талию ближе, — Он кажется довольно мерзким.

— Ты следил за мной? — игриво поинтересовалась я, соприкасаясь с ладонью кудрявого.

— Просто случайно увидел, — обнажая свои зубы, ответил он.

— Ты все время чувствуешь, когда я могу попасть в дерьмо, — я положила голову на грудь парня.

Мы двигались в такт музыке.

— Просто я очень хорошо тебя знаю. У тебя талант попадать в неприятности, — я чувствовала вибрацию в груди парня, когда он говорил эти слова.

Взгляд переместился на радостного отца и Шейлу, которые выделывали разные повороты, танцуя недалеко от нас. Он счастлив с ней, и я вижу это, от чего на душе становится еще хуже, чем есть сейчас. Я поступаю как эгоистка, но я люблю отца и не хочу, чтобы он страдал.

Маркус, стоящий возле деревянной арки, переплетенной цветами, наблюдал за мной и Гарри, держа в руках бокал с коричневой жидкостью. Мне становится не по себе, когда наши взгляды пересекаются.

— Гарри, этот мужчина смотрит на меня. Мне не по себе, — тихо шепчу я парню, после чего он оборачивает голову в сторону Маркуса.

— Я могу поговорить с ним, если хочешь, — предложил он, крепче сжимая мою руку.

— Нет, я не хочу, чтобы у отца из-за меня были проблемы. Может быть, мне показалось, и Маркус не серийный убийца, — сразу же начала отрицать я, дабы избежать конфликта и не испортить настроение отцу, который сейчас занят весельем в компании мачехи.

— Если он будет приставать к тебе, то я за себя не ручаюсь, — голос Гарри стал жестким.