— Бог ты мой! Нет, конечно! — прогремел Гидеон Фелл, стукнув наконечниками обеих тростей об пол. — Разумеется, она в своем уме! — Впервые за весь разговор старый друг «второй мамочки» посмотрел на девушку. В этом взгляде смешались нежность, доброта и озабоченность. — Может быть, мистер Марш мне и не поверит, — заявил доктор, — но эта девушка психически абсолютно здорова. Однако я обязан убедиться… Разрази меня гром, во что бы то ни стало обязан!.. Что она не…

— Что она не… что? — резко переспросил Локи.

— Сэр, у меня назначена встреча, — холодно проговорил Гидеон Фелл, превозмогая одышку.

И, взмахнув своей чудовищной накидкой, он повернулся и тяжеловесно зашагал к выходу.

В ясном, безоблачном небе светила полная луна, окутывая серебристым сиянием касуоллские поля.

Холден торопливо пересекал каменный мостик. Впереди маячила фигура доктора Фелла, ковылявшего в сторону дороги. За лугами начиналась земля касуоллской церкви.

Дональд продирался по высокой траве вслед за доктором, вероятно не расслышавшим его шагов. Углубившись в свои мысли, друг «второй мамочки» разговаривал вслух, так что у стороннего наблюдателя могли бы возникнуть подозрения относительно здравости собственного рассудка Гидеона Фелла. Время от времени, поддавшись эмоциям, доктор взмахивал в воздухе тростью. Дону удалось различить последние слова.

— Если бы только он не надел шлепанцы! — воскликнул этот невероятный человек, в очередной раз взмахнув в воздухе тростью. — Подумать только! Если бы на парне не было шлепанцев!

Холден окликнул доктора. Тот очнулся от раздумий и, обернувшись, остановился под каштаном на обочине. Теперь его широкополая шляпа покоилась не под мышкой, а на голове.

— Э-э!.. — пробормотал Гидеон Фелл, вглядываясь в темноту и узнавая Холдена. — А я думал, вы не пойдете.

— Я бы и не пошел, если бы Силия не попросила, — отозвался майор. — И в самом деле, доктор Фелл, как вы могли так внезапно все бросить?

— Бросить что?

Дон кивнул в сторону замка:

— Вы оставили за спиной бушующее пламя страстей!

— Я, признаться, тоже испугался, что они… э-э… вцепятся друг другу в глотки, — заметил доктор Фелл, с виноватым видом поправляя на носу очки. — И чем они там занимаются? Не передрались еще?

— Нет, — покачал головой Дональд. — Просто сидят и тупо смотрят друг на друга. Как вы могли уйти, оставив их в таком состоянии? Вероятно, вы сказали или слишком мало, или слишком много!

— Вы свидетель, что я пытался уходить от некоторых вопросов. Но все присутствующие так разволновались, что мне не удалось отделаться незначащими фразами. Пришлось говорить правду.

— Но в чем эта правда? — допытывался Дон.

— Хм-м…

— Позвольте мне понять вашу позицию. Торли Марш дважды попался на наглой лжи — он объявил бредовыми слова Силии о пузырьке с ядом и переодевании в черное платье. Но вы почему-то объявили этого человека невиновным. По-вашему, он ангел, не прикасавшийся к жене пальцем и не убивавший ее?

— Но суть именно в этом! — нахмурился доктор Фелл. — Именно из-за его лжи я и понял, что по поводу убийства мистер Марш ответил чистую правду!

Холден изумленно уставился на собеседника:

— Знаете, доктор, подобный парадокс мог бы…

— Сэр, я не создаю парадоксы, а объясняю реальную ситуацию, — напыщенно заявил человек-гора.

— Хорошо. Тогда давайте разбираться дальше, — вздохнул Дональд. — По вашим словам, Силия никогда не теряла рассудка (честь вам за них и хвала!), однако затем вы туманно намекнули…

— Ни на что я не намекал! — возразил доктор.

— Тогда получается, что и Силия, и Торли говорили правду? — не сдавался Дон. — И что эти долгие месяцы они жили не понимая друг друга? Так?

Глаза доктора Фелла блеснули в лунном свете из-под низко надвинутой шляпы.

— Да! Именно так! — Он стукнул по земле тростью.

— Но это же невозможно! — воскликнул Дональд.

— Почему?

— Потому что Силия и Торли противоречат друг другу! Их утверждения невозможно совместить, как нельзя смешать масло с водой. Любой человек либо говорит правду, либо лжет.

— Необязательно, — возразил Гидеон Фелл.

— Но как же так?!

— Когда-нибудь я поведаю вам всю историю целиком, и вы измените свое мнение. А пока у нас есть просьба, которую надлежит выполнить.

— Ладно, — согласился Холден. — Простите мою настойчивость, доктор Фелл, но я хотел бы задать последний вопрос.

— Какой же?

— Как получилось, что вам известно об этом преступлении гораздо больше, чем можно было бы узнать из письма мисс Деверо в Скотленд-Ярд? Что за игра ведется между вами и Силией? А я могу поклясться, что такая игра идет. Она и вам рассказала о смерти Марго?

— Нет! — рявкнул доктор, яростно заколотив тростью по траве. — Если бы только она рассказала мне! — Он понизил голос и задышал ровнее. — Вам, возможно, известно, что Силии Деверо после смерти сестры мерещились привидения?

— Да, — кивнул Дон. — Только Силия не страдает галлюцинациями!

— Вот именно, — согласился доктор Фелл. — Как раз благодаря этим россказням о привидениях я и понял, что девушка не страдает галлюцинациями.

И снова Дональд не смог сдержать удивления:

— Доктор Фелл, боюсь, я понимаю вас не лучше, чем Торли. За каких-то две минуты вы произносите второй парадокс! Посудите сами: все ждут судью, выносящего смертный приговор, а вместо него приходите вы и начинаете говорить загадками, играть словами. Я, как и Силия, начинаю приходить в отчаяние.

— Говорю же вам, — собеседник Дональда энергично взмахнул тростью, — в моем умозаключении нет никакого парадокса или игры слов! Вы и сами могли бы догадаться, если бы внимательнее изучили очевидные факты. А сейчас… — Он помедлил. — Сейчас мы идем открывать склеп. И…

— И что?

— И это только часть нашей задачи, — прошептал доктор Фелл. — Должен признаться, я ужасно боюсь! Пойдемте!

Они пересекли дорогу и ступили на луг. Чуть поодаль, в тени дубов, буков и кипарисов, высилась касуоллская церковь.

Внутри этого древнего храма, чья история насчитывала много веков, стояло каменное изваяние сэра Уолтера Д'Эстервиля. Одетый в кольчугу, ногами он попирал мраморного льва — скульптурная группа символизировала участие Д'Эстервиля в крестовых походах. Когда сэр Уолтер погиб в Палестине, осененный знаменем с черным крестом тамплиеров, леди Д'Эстервиль дала монашеский обет, и «Касуолл-Хаус» стал аббатством. А каменное изваяние древнего рыцаря, как и сам «Касуолл», и поныне осталось памятником нетленной любви.

Эта церковь была священным хранилищем памяти. «Я, Марго, беру тебя, Торли… — словно наяву слышалось хрипловатое контральто, — в законные мужья». И снова призрачный голос: «Отныне и навеки… И в радости и в горести… И в богатстве и в бедности… И в болезни и в здравии… До скончания…»

Дональд даже мог бы различить цвета нарядов и расслышать звуки органа.

Двое мужчин подошли к невысокой чугунной ограде. Тронутая ржавчиной калитка была открыта. За нею виднелась сама церковь; обогнув ее слева, можно было выйти на тропинку, где когда-то Холден встретил Силию.

Сейчас по левую руку от Дона возвышалась западная стена церкви с высокими стрельчатыми окнами, справа аркой нависали ветви высоких раскидистых буков. Холдену был хорошо знаком запах запекшейся на дневном жаре земли и влажный аромат пропитанной росой травы — дыхание самой земли навевало мысли о вечности. Лунный свет пробивался сквозь густую неподвижную листву. Дон заново переживал встречу на тропинке и другие встречи с Силией.

— О чем вы задумались? — раздался рядом осторожный возглас доктора Фелла.

— «Куда бредем?.. Куда все подевалось?» — процитировал Холден старые строки, напевно прозвучавшие в тишине.

Спутник молча кивнул, ступив под тень кипарисов, где из неухоженной травы выглядывали почерневшие и покосившиеся от времени надгробия. Западная часть кладбища поднималась в гору. Там, на склоне, освещенном луной, могильные камни походили на уродливые деревья.