Для примера: во времена Мухаммеда в арабских странах было в четыре раза больше женщин, чем мужчин, — потому что арабы были воинами и постоянно убивали друг друга, они были головорезами. А женщины никогда не были так глупы, и потому их выжило вчетверо больше. Но что же далать с этим? Всё общество, в котором женщин в четыре раза больше, чем мужчин, — вы можете понять, почему там не могло существовать никакой морали! Появилось много проблем. И тогда Мухаммед придумал такое правило: каждый мусульманин должен взять в жёны четырех женщин… — они просто выполняли правило.

Теперь это стало чем-то уродливым — но они говорят, что это правильно, ибо соответствует Корану. Теперь ситуация совсем другая, абсолютно — женщин уже не больше в четыре раза, а они продолжают следовать этому правилу. И вещи, которые были красивы и полезны в определённой исторической ситуации, теперь уродливы и неуместны. Но они будут продолжать следовать, потому что мусульмане очень последовательные люди. Они не могут измениться и не могут также снова спросить у Мухаммеда — его тут нет. И они очень хитры — они закрыли дверь для всякого другого пророка, который мог бы прийти; иначе они бы что-то сделали, изменились бы. Мухаммед — последний; дверь закрыта, даже если сам Мухаммед захочет прийти вновь. Он не сможет, потому что они закрыли дверь. Это всегда случается. Моралисты всегда закрывают дверь, потому что всякий новый пророк может создать проблемы — новый пророк не может следовать старым правилам. Он будет жить моментом. У него будет своя собственная дисциплина — согласующаяся с реальностью сейчас… но нет гарантии, что это будет в согласии с прошлым. Скорее всего так не будет. Каждая моралистическая традиция закрывает дверь.

Джайны закрыли дверь: они сказали, что Махавира последний, — больше ни одной тиртханкары. Мусульмае говорят, что Мухаммед последний; христиане — что Иисус. И все двери закрыты. Почему моралисты всегда делают это, закрывают двери? — это просто мера безопасности, потому что если пророк придёт, человек, живущий от момента к моменту… — он перевернёт всё вверх дном, он создаст хаос. Вы можете достичь гармонии на поверхности. Но снова приходит пророк и обновляет всё, тревожит старое, отжившее; он начинает создавать всё заново.

Моралисты — это люди поверхности. Они существуют для правил, не правила для них. Они живут ради священных писаний — не писания служат им. Они следуют правилам, но они не знают осознанности. Если вы следуете осознанности, свидетельствованию, вы достигнете скрытой гармонии. Тогда вы не будете беспокоиться о противоположностях, а просто будете видеть их как части одной картины. И когда вы видите так противоложности, у вас есть секретный ключ: вы можете сделать свою любовь более красивой через ненависть.

Ненависть — не враг любви. Это сама соль, делающая любовь красивой, — это фон. Вы можете сделать своё сострадание интенсивнее через гнев, тогда они не противоположны. Это то, что имел в виду Иисус, говоря: «Любите врагов своих». Это значит: любите врагов, потому что они не враги — они друзья, они могут оказать вам услугу. В этой скрытой гармонии всё течёт и сливается в одно.

Гнев, злость — враги для вас; используйте их, сделайте их друзьями! Ненависть — враг; используй её, преврати в друга! Пусть твоя любовь вырастет через них… это, как почва, — это становиться почвой через принятие.

Это скрытая гармония Гераклита: люби врага, используй противоположности. Протовоположность не противололжна — это фон.

Гераклит непревзойдён.

Конечно, для рационалиста он покажется говорящим загадками, непонятным и тёмным. Но таков ли он? Он так чист, если вы зрячи, он кристально ясен… Но если вы увлечетесь рациональностью, рассуждениями, это станет сложно, почти недоступно, — потому что он говорит, что из дисгармонии рождается прекраснейшая гармония, что противоложности приходят к согласию, он говорит, что нужно любить своих врагов…

Любовь будет просто никудышня, если противоположное взять и уничтожить. Просто подумайте о мире, где нету зла. Думаете ли вы, что будет существовать добро? Представте себе мир без грешников. Думаете, все будут святымы? Святой не может существовать без грешника, он нуждается в грешнике. А грешник не может без святого — ему нужен святой. Это гармония, скрытая гармония: они полярны. И жизнь прекрасна, вмещая в себя обоих. Даже Бог не может существовать без дьявола. Бог вечен, и Дьявол тоже вечен.

Люди приходят и спрашивают у меня: «Если существует Бог — почему так много плохого на свете: горя, разрухи — почему??» Потому что Бог не может существовать без них — они фон. Бог без дьявола безвкусен — вас стошнит от него, вы не сможете переварить его — он безвкусен и тошнотворен. Он знает закон скрытой гармонии; Он не может существовать без дьявола, так что не боритесь с дьяволом — используйте его. Если сам Бог использует его, почему вам не сделать так же? Если Бог не может жить без него, как сможете вы? И настоящие святые, святые, в которых есть интенсивность, жизненность, подобны Гурджиеву.

Алан Уотс писал о Гурджиеве: «Он самый праведный грешник из всех, которых я знал!» И это так: он грешник, злодей — но по-настоящему свят. Сам Бог злодей — но он свят. Если вы удалите дьявола, вам нужно убить и Бога. Для этой игры нужно две половины.

Когда Адам был соблазнён Сатаной, это был на самом деле Бог, который соблазнял его. Он просто замаскировался. Змей служил Богу, так же, как и Сатана. Само слово «дьявол[5]» красиво; оно исходит из санскритского корня, который значит «божественный[6]». ″Божественный″ тоже происходит от того же корня, что и ″дьявол″ — оба слова от одного корня. Корень один, но ответвления различны — одна ветвь «Дьявол», а другая — «божественное» — но корень одинаковый: DEV. Это, должно быть, конспирация, иначе игра бы не могла продолжаться. Должна была присутствовать тайная гармония — так что это конспирация. Бог сказал Адаму: «Ты не должен есть плоды с этого дерева, дерева знания». Тут игра началась — первое правило установлено.

Христиане упустили множество прекрасных и значительных вещей, потому что они пытались создать внешнюю гармонию, и двадцать веков христианские теологи воевали с дьяволом — «Как объяснить его?» Нет никакой нужды, всё просто, Гераклит знает. Всё просто и нет причины пускаться в рассуждения. Но христиане были обеспокоены из-за существования дьявола — т. к. именно Бог должен был создать его; иначе откуда он здесь?!

Если он здесь, тогда Бог должен был позволить ему быть здесь — иначе он не мог бы быть здесь. И если Бог не может уничтожить его, тогда ваш Бог бессилен; можете называть его всебессильным. А если Бог создал дьявола, не зная, что тот станет дьяволом, тогда Он, конечно, не может быть всезнающим, обладающим всем знанием. Он создал дьявола, не подозревая, что тот собирается потревожить целый мир; Он создал Адама, не зная, что тот съест плод с дерева. Он запретил это! — а значит не знал, не был и не есть всезнающ. Если существует дьявол, тогда Бог также не может быть всесущим — ведь тогда он должен присутствовать и в дьяволе. Тогда он не может быть везде — как минимум, Его не будет в сердце Дьявола. А если Его нет в сердце дьявола, за что же тогда судить беднягу Дьявола?