Глава вторая, в которой где я, блин нахожусь и как сюда попала?

Боль.

Болит всё до мозга костей.

Я пытаюсь закричать, но вместо этого меня рвёт.

Кто-то большой рукой поворачивает мне голову, чтобы я не захлебнулась. Нежными, прохладными пальцами этот кто-то откидывает волосы и касается моего горящего лица. Слёзы застилают глаза, но я открываю их так широко, как могу, чтобы увидеть, что меня тошнит в красивую фарфоровую чашу, расписанную вручную, и чувствую внезапный прилив вины за то, что порчу такое прекрасное произведение искусства.

Когда в животе ничего не остаётся, я откидываю голову, и этот кто-то с большой рукой аккуратно укладывает меня на подушку. Я опускаю веки, а потом поднимаю, отталкивая боль. Его лицо я вижу в свете свечи. Его тёмные, проницательные и умные глаза. Его красивое, покрытое шрамами лицо застыло в непроницаемом выражении.

— Ты умираешь, — говорит он, с видимым затруднением произнося английские слова. Слёзы текут из глаз, и я не могу говорить, поэтому киваю. — Я спасаю тебя, — говорит он и протягивает руку, закатывая рукав. Он сложен из мускулов, и я вздрагиваю, когда он берёт нож и режет себе запястье. Капля крови течёт по его руке, оставляя дорожку, когда мужчина подносит руку к моему рту.

Я отползаю прочь, но слишком слаба, чтобы протестовать, и он не заставляет меня пить. Просто протягивает руку и ждёт. Я слишком долго принимаю решение и с удивлением наблюдаю, как разрез заживает. Мужчина, не моргнув глазом, вновь режет свою плоть.

Я киваю, не желая видеть, как он ещё раз такое сделает. Тогда мужчина прижимает запястье к моим губам, и кровь просачивается в рот. Я думаю, что меня сейчас стошнит из-за вкуса железа и соли, но в момент, когда кровь касается языка, волна силы ударяет по телу, и я сливаюсь с ней и с мужчиной. Почти в бреду из-за боли, которая поглощает каждую мысль, я крепче обхватываю губами запястья и жадно пью кровь. Густая, богатая, пряная и терпкая. Патока и красное вино с оттенком дуба и лунного света.

Боль отступает, и паника, нахлынувшая на меня, рассеивается, когда тень смерти отступает. Я чувствую, что моя душа возвращается в тело, в этот мир. К этому мужчине.

Я вижу чётче, и отстраняюсь, но чувствую его кровь на губах. И как она пульсирует во мне. Я чувствую странную и внезапную связь с этим незнакомцем передо мной. Этот человек боялся Бога леса.

Я чувствую боль

Необходимость.

Запах недавно разожжённого камина.

Я инстинктивно придвигаюсь к мужчине, который так и приобнимает меня рукой, поддерживая на кровати. Я трусь лицом о его руку, как кошка. Клянусь богами, я почти мурлычу. Что со мной не так?

Я отшатываюсь от манящего соблазна мускулистого тела, подальше от того, что тянет меня к нему. Он отворачивается с непроницаемым выражением лица.

Но одну часть тела он не может контролировать, и эта часть полностью сосредоточена и напряжена, впиваясь в гульфик.

Кровь приливает к моему лицу, но не от смущения… скорее от обоюдного желания. Я вдруг возжелала этого мужчину больше, чем когда-либо желала кого-то или чего-то.

Он отстраняется, устраивая меня на кровати, и делает шаг назад. Мне едва ли больно не становится от этого, и я вижу, как мужчина корчится, в отражении моей боли.

Я не знаю этого парня. Этого… Ладно, я скажу это, хоть и буду походить на психа. Но… Я видела те же фильмы и читала те же книги, что и все остальные.

Этот мужчина — существо ночи, холодное на ощупь, и у него есть клыки, которыми он пьёт кровь… Жители деревни зовут его богом. Но в легендах есть другое название.

— Вампир, — громко говорю я. — Ты вампир?

Он склоняет голову, насмешливо изучая меня, а затем говорит… Но на русском языке. Я собираюсь сказать, что не понимаю, потому что он говорит слишком быстро, а я не так хорошо знаю язык, но что-то внутри меня меняется. Что-то неожиданное.

Я почти чувствую, что именно он хочет сказать.

Несколько слов выделяются, хотя я прежде их не слышала.

— Отдыхай. Оставайся внутри. Снаружи очень опасно.

Я округляю глаза, страх разливается по венам. Но не страх перед ним, что совершенно абсурдно. Или нет? С момента, как очнулась, именно люди связали меня, избили и бросили умирать. А этот мужчина спас, исцелил и предоставил убежище, чтобы выспаться.

Я давным-давно поняла: не верь суждениям других о ком-то, верь тому, что ты знаешь и видишь. Он может быть богом, или чудовищем, или вампиром… но он меня спас.

Тогда мне в голову приходит одна мысль, которую я тут же хочу выбросить оттуда. Слова вылетают у меня изо рта прежде, чем успеваю захлопнуть его. Один из моих многочисленных фатальных недостатков.

— Я твой ужин? — спрашиваю я.

Он опускает глаза и выходит. И только теперь, я решила рассмотреть окружение.

Я нахожусь в самой странной комнате — большой и сделанной из камня, словно находится внутри пещеры, но всё очень изящно. В камне вырезаны красивые узоры. В основном природа, но были сцены домашней жизни, сельского хозяйства, любовников под вишневым деревом. В центре — большая яма с пламенем, танцующим по стенам и потолку. Я понимаю, что не свечи, а костёр освещает комнату. Я лежу на кровати с балдахином, кажется вырезанной вручную из красивого тёмного дерева. Я провожу рукой по рисунку, восхищаясь деталями.

Мужчина стоит в дверях и смотрит, как я исследую рисунок.

— Всё это сделал ты? — спрашиваю я. Не знаю, откуда, но я это просто знаю.

Он кивает.

— Это… — у меня не хватает слов выразить эмоции. — Чудесно.

Не знаю, насколько хорошо он понимает меня, но выражение его лица смягчается и лёгкая улыбка подёргивает уголки рта.

— Спи, — говорит он по-английски, затем выходит и закрывает за собой дверь.

Как будто он голосом контролирует моё тело. Совершенно внезапно на меня накатывает усталость. Я больше не могу держать глаза открытыми и впервые за шесть лет проваливаюсь в сон без кошмаров.

Когда просыпаюсь, чувствую себя безумно отдохнувшей. Ночные кошмары не преследовали, но воспоминание, которое порождает их, всё ещё тяжело давит на разум, как бы я ни старалась отогнать его прочь.

Малоизвестный факт: изначально я собиралась стать журналистом. Хотела путешествовать по миру, записывая истории других людей.

А потом… потом всё изменилось. Я изменилась. Видела, как проявляются самые тёмные части меня самой, и знала, что должна изменить свой путь. Поэтому выбрала психологию, думая, что если смогу понять тьму других, начну разбираться и в своей. Вместо этого я просто стала опытнее в хранении воспоминаний, запертых в ментальном ящике, в который предпочитаю не заглядывать.

Но эта поездка, этот опустошительно роковой отпуск снова изменил меня. Как бы там ни было, я уже не буду той Эвангелиной, которая всего несколько дней назад села в самолет в аэропорту Лос-Анджелеса.

Настоящее чудо человечества, что одно мгновение, одна единственная секунда может полностью изменить то, кто мы есть, и направления, которым следует наша жизнь. К лучшему это или к худшему. Часто к худшему.

У меня урчит желудок, а мочевой пузырь болит, напоминая о человеческих потребностях, которые никакие травмы или сумасшедшие похищения богов не могут заглушить. Мне нужно поесть и пописать. А во рту пахнет так, словно кошки нагадили, и во мне зарождается надежда найти зубную щётку.

В голове всплывет мысль, а цел ли мой багаж? Может, он у кого-то в деревне? Там мой мобильный телефон, сменная одежда, туалетные принадлежности. Всё это невероятно бы пригодилось сейчас.

Но, появись я вновь в деревне, они меня опять захотят убить? Или будут спокойны, раз их бог благоволил ко мне? Мне нужен не тот путеводитель, что я купила для этой поездки, потому что я действительно не знаю правил.

Я сажусь на кровати, проверяя способность держаться прямо. Пока всё хорошо.

Огонь ещё сильно горит, и толстый ковёр подо мной греет ноги, когда я медленно встаю и растягиваю усталые мышцы. Я жду, что будет больно от травм, но с удивлением обнаруживаю, что тело работает просто отлично. На самом деле, я никогда в жизни не чувствовала себя такой сильной, быстрой, гибкой, грациозной… удивительной.

Я вспоминаю, что случилось прошлой ночью. Жестокое обращение со стороны мужчины в деревне. Вампир, который спас меня и дал свою кровь.

Чёрт возьми, неужели я стану вампиром?

Я не знаю, как всё это работает. Существует так много мифов, и, я естественно предполагала, что все они — чушь собачья. Но теперь? Теперь знаю, что в мире существует большее, чем кажется. Вампиры реальны?

Прежде чем успеваю безумно выбежать из комнаты в поисках ответов, мне снова напоминают о потребности в туалете. И ещё я понимаю, как сильно от меня воняет. Я смотрю на себя и вижу, что так и одета в леггинсы и рубашку, в которых летела, только одежда вся порвана, окровавлена и грязная.

Я оглядываюсь и вижу сводчатый дверной проём, ведущий в коридор. Я иду туда по каменной дорожке в большое пещерообразное пространство с водопадом, льющимся в бассейн, который парит от горячей воды. Рядом на камне лежит стопка чистой одежды. А в другом углу… дыра в земле… видимо тут я и могу опорожнить мочевой пузырь.

Я заглядываю в дыру, но запаха нет. Над ним сооружено примитивное устройство, похожее на туалет, и я сильнее убеждаюсь, что это то, что нужно. Если нет, то я определённо должна буду извиниться перед богом вампиров.

Закончив, я сбрасываю одежду и медленно захожу в тёплый бассейн. Вода чуть горячее необходимого, но так просачивается в холодную плоть, что я погружаюсь в неё, наслаждаясь теплом. Я бы с удовольствием весь день здесь отдыхала, наслаждаясь красотой цветов и зелени, которая спускается по камню, несмотря на то, что сейчас зима.

Это волшебное место, и хотя я использую это слово как эвфемизм, понимаю, что это может быть буквально правдой. В конце концов, если вампиры реальны, может быть, магия тоже существует?