Острые углы магнитофонов впились в спину, Игорь кое-как поднялся, преодолевая тяжесть фруктов и пьянея от смеси концентрированных фруктово-освежительных запахов, а на полу разлилась большая лужа морской воды.

– Ты же сказал, что ничего больше не будет!!! – прокричал он в пустоту. Черт не ответил.

Во-первых, потому что его не было, а во-вторых, потому что единственным ответом с его стороны была бы вечная фраза «Это не я!», а оправдываться перед смертными он не любил.

Рекламу сменил боевик, герой и злодей которого отчаянно мутузили друг друга, давая внушительную фору Терминаторам, которых после подобных ударов отправили бы на переплавку ввиду их полного сплющивания.

– Кья!!! – прокричал тот, что был дальше, и человек, стоявший спиной к телевизору, полетел прямо на него. Упал в считанных сантиметрах от экрана, крякнул что-то на своем языке, вскочил и с угрожающим криком перешел в контрнаступление. Но второй за это время успел дотянуться до гранатомета и выстрелил в первого. Тот упал на землю, а снаряд… снаряд вылетел из телевизора, пролетел через квартиру на улицу через открытую форточку и улетел в уличную темноту. Минутой позже далеко-далеко от дома появился огненный столб огня, и чуть запоздавший грохот взрыва с силой ударил по стеклам.

Одновременно с собаками взвыли сигнализации машин.

Игорь, большими глазами проводивший снаряд в первый и последний путь, опомнился, и, пока не поздно, переключил телевизор, хотя решил вообще его выключить, но от волнения промахнулся и нажал не на ту кнопку. Ответ не заставил себя долго ждать: от матерных криков из телевизора заложило уши. Игорь от неожиданности отпрянул, и только на вторую секунду понял, что пламенная речь была не по его душу: гости программы ожесточенно матерились друг на дружку. Ведущий тщетно пытался унять разгоряченных спорщиков, но его крыли матом не менее рьяно и живописно. Накал страстей достиг апогея, и Игорь с сожалением подумал, что помидоры напрасно не краснеют от русского мата: эта программа в два счета справилась бы с проблемой их вечнозелености.

Он убавил громкость и задумался: а что, если на самом деле он не пережил мести черта и незаметно для себя успел тихонечко сойти с ума (иначе говоря, происходящее создано воображением его заболевшего мозга, и на деле является обычной галлюцинацией)? Или питон успел заморить червячка грибами-галлюциногенами, и его закуска вышла боком уже здесь?

«Ладно, пусть будет так! – с неожиданным для самого себя спокойствием решил он. – Обожрался, или рехнулся – неважно! Появилась возможность, надо получать удовольствие! Пока санитары не забрали…»

Отсюда мораль: гулять – так гулять!

И для начала надо сделать то, о чем он мечтал всякий раз, когда жена включала эту программу.

Метко запущенный его рукой приличных размеров абрикос влетел в телевизор и с сочным хлюпаньем распластался по лицу яростнее других ругавшегося гостя студии. И наступила тишина: все, как один, уставились на сползающее по его щеке абрикосовое пюре с косточкой. У ведущего очки сами собой заехали на лоб, а пюре оторвалось с лица побагровевшего гостя и хлюпнулось на его новенький костюм.

Далее начались не отрепетированные, а вполне реальные страсти.

– Кто запустил ананас, уроды?!!! – вскричала неграмотная жертва покушения, устремив на зрителей убийственный взгляд.

– А что, это идея! – обрадовался Игорь. И, кажется, его услышали. Но осмыслить происходящее не успели, потому что в телевизор полетел ананас, а за ним, в порядке очереди, яблоки, бананы и апельсины. Многократная жертва фруктового покушения закрыла лицо руками, а зрители, ведущий и оставшиеся не у дел спорщики в прострации смотрели на камеру, откуда, как из рога изобилия, выбрасывалось фруктовое разнообразие. Оппоненты в фоновом режиме радовались бомбардировке соседей до тех пор, пока волна фруктовых ароматов не накрыла с головой их самих.

Игорь вошел во вкус, и закидал студию оставшимся после знакомства с чертом хламом. Магнитофоны полетели вслед за фруктами, и все, кто был в студии, прикрываясь стульями, быстро разбежались, кто куда. Звукорежиссер программы на всякий случай включил беспрерывное «пиииииииииии», не без основания подозревая, что не сумеет полностью заглушить доносящиеся из студии эпитеты. А когда Игорь швырнул в телевизор двухметровую доску, изображение сменилось рамкой с извинениями, и не успевшая влететь часть доски застыла на полпути, повисла на мгновение и упала на пол, напоследок смяв и сбив строчки с извинениями. Из фраз: «Уважаемые телезрители! Приносим вам свои извинения за технические неполадки!» образовалось объединенное «Уважаемые неполадки!», а сбитые буковки рассыпались на манер конфетти рядом с упавшей доской.

– Ну, как всегда! – разочарованно протянул Игорь. – Как что захватывающее, как сразу танки!

Он отбросил зверски исцарапанную дощечку для кошек, переключил на следующий канал и задумчиво хмыкнул: изображение было не особо четким, черно-белым и внушающим какой-то мистический, нереальный ужас.

Под мрачные симфонические подвывания, из колодца на центре поляны высунулась девочка с длинными, скрывающими лицо, черными волосами, и Игорь похолодел. Какой-то миг он вспоминал, где видел нечто похожее. А как вспомнил, то почувствовал, что по спине прошелся зимний ураган, и началась эпоха Большого Позвоночного Оледенения. Сердце сдавила холодная когтистая рука, и прошло две длиннющих секунды, пока он не очнулся и не выдернул шнур из розетки. Девочка успела подойти к экрану настолько близко, что еще секунда, и она выбралась бы в реальный мир!!!

Его затрясло от ужаса, когда он схватил программу и вгляделся в прыгающий текст.

Так и есть. Знаменитый фильм ужасов «Звонок».

Кажется, идея прежних владельцев телевизора послать его к черту была далеко не глупой. Имея в наличии технику такого рода, надо быть неимоверно осторожным с выбором телепрограмм. Риск, в общем-то, благородное дело, но не настолько, чтобы выводить из телевизора девочку-убийцу в настоящий мир. Ей-то без разницы, куда именно выкарабкиваться, а тут вместо веселья получишь такое, что даже думать страшно. И без того ужасов хватает.