Прошло несколько минут после того, как последний солдат скрылся в дыму. Раздался выстрел, второй, третий… Всего пять выстрелов! Солдат было тоже пятеро. Когда дым рассеялся, можно было увидеть на поле пять тел, по странному капризу лежавших так, точно они шли в развернутой шеренге, хотя каждый отправлялся в свой предсмертный путь поодиночке.

Ни один из лежавших не стонал, не шевелился. Все были мертвы.

— Этот снайпер не расходует зря свои пули, — пробормотал Крамер. — Этак его боекомплекта хватит на целый батальон… Заметили, по крайней мере, что-нибудь наблюдатели?

Капитан Трейзе, опросивший всех наблюдателей, доложил, что никто ничего подозрительного не обнаружил. Откуда вылетали пули, — оставалось невыясненным.

— Солдаты разбаловались от безделья! — воскликнул майор. — Я сам буду наблюдать.

Он приказал набросить веревки с петлями, на убитых и подтянуть трупы к окопам. Это было сделано, пока бледная пелена дыма, оттянутая ветром к реке, еще не совсем рассеялась.

— Проклятье! — сказал капитан, осмотрев трупы. — Все поражены в сердце. Если бы я не видел сам, ни за что бы не поверил.

План майора был прост. Один из трупов привязали к изломанной и простреленной во многих местах мотоциклетке, у которой чудом уцелели мотор и третье колесо на раме без коляски, завели мотор и пустили все это сооружение к реке с закрепленным неподвижно рулем.

Труп, подскакивая, медленно ехал на оглушающей выхлопами и воняющей дымом мотоциклетке, с трудом преодолевавшей неровности картофельного поля. За мотоциклеткой тянулся трос, разматываемый двумя солдатами, а майор наблюдал в бинокль.

Но снайпер словно испугался острого зрения майора, а может быть, разгадал его уловку, — не выдавал своего присутствия. Ожидаемого выстрела не последовало.

— Отлично! — сказал майор, когда опыт повторили несколько раз, подтягивая стреляющий отработанными газами мотоцикл назад и снова пуская его к реке. Снайпер молчит. Он думает, что обманул майора Крамера. Но майор Крамер обманет русского. Ну-ка, Шульц, садись теперь ты на мотоцикл и изображай труп, да получше, а не то на самом деле им станешь. Подъедешь к реке, смотри внимательнее. Увидишь снайпера — железный крест обеспечен!

Долговязый Шульц без всякого энтузиазма взгромоздился на мотоцикл, и машину с трещащим мотором подтолкнули вперед. Все было, как и в предыдущие разы. Шульц, трясся на мотоцикле, свесив туловище и волоча одну руку по земле — для пущего правдоподобия.

Когда мотоцикл достиг примерно рубежа, на котором были убиты перед этим водоносы, раздался выстрел. Его еле расслышали среди выхлопов мотора. А когда мотоцикл подтянули назад, Шульц был настоящим мертвецом. Из своей разведки он привез пулю в сердце.

В следующие две ночи еще несколько немцев поплатились за свои попытки проникнуть к реке.

А на другой день после этого на участке, занимаемом батальоном, появилось важное немецкое начальство. Генерал в сопровождении двух полковников сам осмотрел в бинокль всю местность, с большим вниманием выслушал доклад майора Крамера и капитана Трейзе, разговаривал даже с солдатами.

И вскоре немцы совершенно, неожиданно перешли в контрнаступление на этом очень маленьком, участке: и притом значительными силами.

— И все это из-за одного советского снайпера, — говорил один из солдат батальона Крамера, приятель покойного Шульца, получая вместе с другими шнапс перед атакой. — Чуть не целая дивизия с артиллерией и танками. Я проходил вчера мимо штабного блиндажа и сам слышал, как генерал…

Артиллерийский залп и команда приготовиться к атаке прервали его слова.

Немцам удалось продвинуться не более километра. Наступление было остановлено, а наступавшие отброшены назад. После этого советские войска сами перешли в наступление — и на этом и на соседних участках — и это, по-видимому, давно подготовлявшееся и неотвратимое движение вперед продолжалось два долгих месяца…

Комендант лагеря майор Крашке, худой немец с острым кадыком и маленьким, почти отсутствующим подбородком, сидел в канцелярии за столом, на котором лежали плетка с куском колючей проволоки, вплетенной в конец, и парабеллум.

Перед майором стоял среднего роста человек с острым носом и морщинистым лицом. Он был бос, лохмотья заменяли ему одежду. Взгляд глубоко запавших глаз бегал по углам комнаты, останавливаясь на предметах, лежащих на столе. Человека только что избили — прежде, чем привести сюда.

— Вы Петров? — спросил комендант.

— Да…

— А вы не знаете снайпера Петрова? Может быть, это… э-э… ваш… брат?

— Петровых очень много. Это одна из самых распространенных русских фамилий.

— Знаю. Ваша профессия?

— Я… часовой мастер…

— Гм! Допустим! А скажите, пожалуйста, господин часовой мастер, с этим, механизмом вы, случайно, не знакомы?

Комендант встал, быстро прошел в угол и сдернул чехол с чего-то лежавшего на полу. Были видны какие-то изогнутые трубки с раструбами и длинный ружейный или пулеметный ствол с ребристыми стенками.

Человек в лохмотьях от неожиданности вздрогнул, но тут же овладел собой.

— Русские называют этот — аппарат «снайпер Петров», — продолжал комендант. — Условное обозначение. По-немецки это будет автоснайпер, снайпер-автомат. Ну, знаком вам этот механизм, господин Петров? Кстати: это — ваша фамилия или, может быть, тоже условное обозначение? А?

Тот, кого называли Петровым, молчал.

Комендант не торопил свою жертву. Он вернулся к своему месту. Два эсэсовца стояли по краям стола, оберегая плетку и пистолет коменданта, готовые, кинуться в любой момент на пленного.

— Вас нашли без памяти на земле недалеко от «снайпера» Петрова, — говорил между тем майор Крашке. — Вы были, повидимому, контужены. Присутствие штатского человека на передовых позициях и на том именно участке, где русские испытывали новое оружие, сами понимаете, очень подозрительно. Может быть, этот аппарат имеет часовой механизм, и вы были приглашены как часовщик?

Петров продолжал молчать.

— Хорошо, — сказал Крашке, как будто полностью удовлетворенный этим молчанием. — Должен вам сказать, что эта машина, находясь в засаде, в течение десяти дней уничтожила более пятидесяти германских солдат. А когда наши войска перешли в наступление, чтобы захватить вашего тезку, он стрелял точно, взбесившийся пулемет, и ни одна пуля не пропала даром. Он никогда не промахивается, этот автомат! Вы видите, я не делаю от вас никаких секретов. У меня нет оснований сомневаться, что вы когда-нибудь выдадите, наш разговор…

Смысл последних слов был понят пленным. Он покосился на коменданта и стоявших около эсэсовцев.

Майор Крашке заметил произведенное впечатление и внешне спокойно добавил:

— Я, конечно, имею в виду ваше сотрудничество с германской армией, на которое мы рассчитываем. Дело в том, что этот чрезвычайно интересный механизм не совсем… исправен. После того, как мы захватили его в свои руки, нам пришлось очень спешно… э-э… эвакуировать его. И он несколько пострадал при этом. Конечно, германские инженеры поняли принцип действия русского изобретения. Это — сочетание портативного звукоулавливателя с автоматическим ружьем. Звукоулавливатель сам направляется на источник звука, пока сила тока во всех ветвях не сравняется. В этот момент происходит выстрел из ружья, прицельная линия которого совпадает с осью звукоулавливателя. А источником звука, на который настраивается звукоулавливатель, является человеческое сердце. Вы видите, мы все знаем. Русский секрет разгадан, и вам нечего больше скрывать, господин часовой мастер Петров.

Петров, внимательно следивший за выражением, лица коменданта, переступил с ноги на ногу.

— Ну? — сказал Крашке поощряюще.

— Не понимаю, — хриплым голосом пробормотал Петров. — Я часовщик… Этот аппарат мне незнаком. И, кроме того, он не представляет для вас секрета, как вы говорите. Не понимаю, чем могу…

— Ну хорошо, — примирительно сказал комендант — я открываю свои карты. Но и вы, я надеюсь, как человек умный, отбросите вашу маску. Этот очень остроумный прибор — вы видите, я отдаю должное его конструктору! — имеет тонкую настройку. Он реагирует только на работу сердца, а на все другие звуки нет. Далее, когда человек находится за укрытием, автомат не стреляет. Но стоит высунуться — и пуля летит в сердце. Повидимому, требуется какой-то минимальный ток, который приводит спусковой рычаг в действие. Весь этот механизм настройки непоправимо поврежден. Он взорвался, когда руки германских солдат дотронулись до автомата. Подозреваю, что это было устроено нарочно. Самоликвидатор часто применяется для уничтожения секретной техники, чтобы она не попала в руки противника. А без механизма настройки вся эта штука, — комендант взглянул в угол, — как вы знаете не хуже меня, — простая груда железа.