"Ну, вот начинается", — подумал Фурлоу.

Раздался визг тормозов подъезжающей машины, и он повернул голову. Из автомобиля выскочил низенький толстый человечек в брюках, надетых поверх пижамных штанов. В руках он держал фотоаппарат со вспышкой.

Фурлоу отвернулся, когда человек поднял фотоаппарат. Яркий свет сверкнул в ущелье улицы… потом еще раз.

Ожидая ослепляющей вспышки, Фурлоу смотрел в небо, чтобы уменьшить боль в поврежденных глазах. Когда сверкнула вспышка, он вновь увидел странный объект. Тот висел в воздухе примерно в десяти футах от окна Мерфи. Он не исчез из виду и после вспышки, правда его очертания потускнели, и теперь он напоминал небольшое облако.

Фурлоу смотрел вверх, потрясенный. То, что он видел, не могло быть галлюцинацией или следствием поврежденного зрения. Силуэт объекта был ясно различимым, реальным. Это было нечто вроде цилиндра, примерно в двадцать футов длиной и пять футов в диаметре. На конце цилиндра, который был ближе к окну, имелись полукруглые выступы, напоминавшие оттопыренные негритянские губы. Как раз между выступами расположились две фигуры. Насколько можно было разобрать, они направляли небольшую консольно закрепленную трубу в окно Мерфи. В фигурах было что-то лягушачье, но тем не менее это были человекоподобные существа — две руки, две ноги. Ростом они были, пожалуй, не более трех футов.

Фурлоу содрогнулся: перед ним нечто, не поддающееся объяснению. Пока он разглядывал объект, одно из существ повернулось и посмотрело прямо на него. Фурлоу различил блеск его глаз. Оно слегка подтолкнуло локтем другую фигуру. Теперь оба существа смотрели на Фурлоу — две пары сверкающих глаз.

"Может быть, это мираж?" — подумал Фурлоу. Тогда мираж должны были видеть все остальные. Моссман, стоявший рядом с ним, не отрывал глаз от окна, за которым находился Мерфи. Но он никак не обнаруживал, что видит этот странный цилиндр. Продолжавший свою работу фотограф приблизился к ним. Фурлоу узнал его: это был Том Ли из Сентинел.

— Мерфи все еще там? — спросил Ли.

— Точно, — сказал Моссман.

— Привет, доктор Фурлоу, — поздоровался Ли. — На что это вы уставились? Это окно той самой комнаты, где засел Мерфи?

Фурлоу схватил Ли за плечо. Два существа на цилиндре теперь повернули свою трубу в направлении группы полицейских. Фурлоу кивнул на них. Его передернуло от острого запаха одеколона, которым разило от репортера.

— Том, что за чертовщина там в воздухе? — воскликнул он. — Ты можешь сделать фотографию?

Ли повернулся, держа камеру наготове и недоуменно огляделся:

— Где? Что снимать?

— Эту штуку перед окном Мерфи.

— Какую штуку?

— Разве ты ничего не видишь в воздухе как раз напротив окна?

— Мошки роятся. Их много в этом году. Они всегда слетаются, если где-нибудь горит свет.

— Какой свет? — не понял Фурлоу.

— Хм, ну…

Фурлоу сорвал очки. Похожий на облако цилиндр исчез. На его месте он видел лишь смутные туманные очертания, внутри которых двигались крошечные точки, и угол здания. Он снова надел очки. И опять увидел парящий цилиндр с двумя фигурами на полукруглом выступе. Теперь они направили свою трубу на двери конторы.

— Вот он! — громко крикнул кто-то слева.

Ли чуть не сбил Фурлоу с ног, бросившись вслед за Моссманом с камерой наготове к входу в здание. Офицеры тоже ринулись вперед.

В проеме появился невысокий лысоватый человек в синем костюме. Он прикрыл рукой глаза, ослепленный светом прожекторов и вспышкой. Фурлоу прищурился. Глаза снова начали слезиться.

Полицейские плотным кольцом окружили стоящего в дверях человека.

Ли суетился рядом, подняв камеру над головой и направив ее в центр группы.

— Дайте мне заснять его лицо! — вопил он. — Расступитесь немного!

Полицейские не реагировали на его просьбы.

Еще раз сверкнула вспышка.

Фурлоу мельком увидел лицо задержанного — маленькие мигающие глазки на круглом багровом лице. Его удивило спокойное выражение глаз, когда они встретили его взгляд, затем Мерфи узнал психолога.

— Энди! Позаботься о Рути! Слышишь? Позаботься о Рути!

Мерфи превратился в дергающийся кружок лысины, продвигающийся в тесной группе фуражек. Его засунули в машину, стоявшую у правого угла здания. Ли все еще вертелся вокруг, несколько раз сверкнув напоследок вспышкой своего аппарата.

Фурлоу перевел дыхание. Ему казалось, что воздух вокруг сгустился, запах толпы разгоряченных людей смешивался с запахом выхлопных газов отъезжающих машин. Запоздалая мысль о таинственном цилиндре заставила его посмотреть вверх — он успел заметить, как цилиндр удаляется от здания и постепенно растворяется в небе.

Один из младших офицеров подошел к Фурлоу:

— Клинт благодарит вас, — произнес полицейский. — Он говорит, что вы сможете поболтать с Джо через пару часов — после того, как с ним поработают, или утром.

Фурлоу облизнул губы. Он ощутил металлический привкус во рту:

— Я… утром, я думаю. В следственный отдел зайду, попрошу дать мне с ним свидание.

— Должно быть, придется повозиться с этим делом, прежде, чем мы передадим его в суд, — заметил офицер. — Я сообщу Клинту ваш ответ.

Он сел в машину, стоявшую позади Фурлоу.

Подошел Ли, камера висела у него на шее. В левой руке он держал записную книжку, в правой — огрызок карандаша.

— Эй, док, — сказал он, — это правда, что говорит Моссман? Мерфи действительно не хотел выходить, пока вы не подъехали?

Фурлоу кивнул и отступил назад, давая возможность проехать патрульной машине.

Ли что-то черкнул в блокноте.

— Вы когда-то хорошо дружили с дочкой Мерфи? — спросил Ли.

— Мы были друзьями, — ответил Фурлоу. Ему показалось, что эти слова произнес кто-то другой.

— Вы видели тело? — продолжал задавать вопросы Ли.

Фурлоу отрицательно покачал головой.

— Просто какая-то грязная кровавая каша, — сказал Ли.

"Ты грязная, кровавая свинья!" — хотел сказать Фурлоу, но голос не повиновался ему. Адель Мерфи… — тело. Тела людей, умерших насильственной смертью, были похожи друг на друга и одинаково безобразны: неуклюжая поза, кровавые лужи, черные раны на теле… Полицейские С профессиональной отрешенностью фиксируют эти подробности. Сейчас Фурлоу чувствовал, как собственная профессиональная отчужденность покидает его. Это тело, о котором Ли говорил с таким жадным интересом, принадлежало человеку, которого Фурлоу хорошо знал — матери женщины, которую он любил… и все еще любит.

Фурлоу вспомнил Адель Мерфи, спокойное, улыбчивое выражение ее глаз, так похожих на глаза Рут… оценивающие взгляды… он ловил их на себе, когда она прикидывала, подойдет ли такой муж ее дочери. Однако это уже умерло раньше.

— Док, а что вам показалось, вы видели у того окна? — не унимался Ля.

Фурлоу сверху вниз посмотрел на маленького толстяка, отметил толстые губы, маленькие хитрые глазки и представил, какова будет реакция на описание предмета, который висел тогда в воздухе перед окном Мерфи. Невольно Фурлоу снова бросил быстрый взгляд на окно. Пространство перед ним пустовало. Неожиданно он почувствовал, что ночь становится прохладной. Фурлоу поежился.

— Что, Мерфи выглядывал из окна? — спросил Ли. Гнусавый, противный голос репортера действовал Фурлоу на нервы.

— Нет, — ответил он. — Я думаю… Я просто видел какой-то отблеск.

— Я не знаю, как вы вообще можете что-нибудь разглядеть через такие очки, — заметил Ли.

— Да, вы правы, — отозвался Фурлоу. — Это все очки и мои испорченные глаза,

— У меня еще полно вопросов, док, — сказал Ли. — Можем заехать в "Индейку", нам там будет удобно. Давайте поедем в моей машине…

— Нет, — отрезал Фурлоу. Он тряхнул головой, чувствуя, что оцепенение проходит. — Нет. Может, завтра…

— Черт побери, док, уже завтра.

Но Фурлоу отвернулся и перебежал через улицу к своей машине. В его голове звучали последние слова Мерфи; "Позаботься о Рути!"

Фурлоу понял, что он должен найти Рут и предложить ей свою помощь. То, что она замужем за другим, не перечеркивает всего, что было между ними.